— Давайте, надо их чем-то отогнать, и мы пройдем туда, — толкнул меня в спину Павлов.

Я хотела поинтересоваться, чем он собирается это сделать, но не успела открыть рот. Из коридора внизу выплыл аллигатор, а за ним еще один. Они плыли к трупу охранника, однако и от нас на закуску бы не отказались.

— Назад! — скомандовала я Павлову, отодвинула его рукой и снесла выстрелом кобру, которая, добравшись до верхней ступеньки, поднялась, с шипением раздула капюшон, готовая атаковать.

— Нет, нам надо вниз, — уперся ювелир.

Мне пришлось снова его удерживать. Кулаки прямо так и чесались от желания повоспитывать строптивца.

— Если мы там сдохнем, то это вашей жене не поможет, — пояснила я шепотом. От свирепого рыка где-то рядом в коридоре волосы зашевелились на голове.

— Что это? — проронил тоненьким голосом Палов, хватая меня за рукав.

— Вам виднее, — процедила я, — в конце концов, это же ваши животные.

Откуда-то с потолка свалился крупный, черный, агрессивно настроенный паук. Он упал на пол в нескольких сантиметрах от нас и сразу весь вздыбился.

Одним ударом ноги я превратила существо в лепешку и предостерегла Павлова от комментариев:

— Лучше молчите. У меня сейчас нервы на взводе, и я как никогда далека от любви к братьям нашим меньшим.

— Да я только хотел сказать, что это очень опасная особь. Сиднейский дымоходный паук, — стал шепотом оправдываться Павлов.

Я промолчала. Прислушиваясь, шагнула вверх на лестницу, поманила за собой Павлова. На кусочке быстро темнеющего неба в окне выступила луна. Казалось, прошла вечность, прежде чем мы достигли хозяйской спальни. Дверь была заперта, и на ней красовались царапины от когтей. Справа из коридора донеслось утробное рычание.

— Таня, Танечка, — срывающимся голосом зашептал Павлов в замочную скважину, осторожно постучал.

В ответ за дверью послышалась возня, и Татьяна, близкая к истерике, спросила неузнаваемым голосом:

— Кто, кто там?!

— Это, я, Евгения Охотникова, и ваш муж. Мы вам поможем, — бодро сказала я, хотя на самом деле большого оптимизма по поводу создавшейся ситуации не чувствовала.

Загрохотала отодвигаемая от двери мебель. Щелкнул замок, и бронзовая ручка повернулась. На пороге стояла Татьяна. Глаза — расширенные от ужаса. На лице, блестящем от струившегося по нему пота, — гримаса боли. Она открыла дверь и упала, схватившись за живот. Сбоку во тьме что-то задвигалось. Я выстрелила в темноту коридора четыре раза, особо не разбираясь, что там за зверь. Рычание захлебнулось жалобным мяуканьем. Я рванулась быстрее в комнату. Оказавшись в спальне, я спешно захлопнула дверь и пододвинула к ней комод, что был неподалеку. Все, на какое-то время мы были в безопасности.

— Таня, Таня, ты как? Не молчи, — запричитал ювелир, склонившись над женой.

— У меня все болит, — простонала девушка, плача, — я не могу встать. Ноги онемели. Живот как деревянный и болит. И спина тоже. Меня паук укусил. Вик, ну сделай что-нибудь, пожалуйста!

— Нужна сыворотка, — Павлов горящими глазами посмотрел на меня, — принесите ее, и я вам заплачу.

— Пока я буду воевать с вашими питомцами там внизу, она может… — Я не закончила фразу. По глазам ювелира было видно — он и так понял. — У нас есть два часа, — напомнила я ему.

— Принесите сыворотку, и я отдам все, что имею, мне ничего не надо! — завопил Павлов в отчаянии.

— Там не пройти, — покачала я головой, оглядывая спальню, — забудьте про сыворотку. Попробуем альтернативные методы.

— А, надо прижечь место укуса спичкой! — вскричал ювелир, внезапно вспомнив. — Спички! Женя, у вас есть спички?

— У меня есть зажигалка, только это сейчас не поможет, — покачала я головой, глядя на часы, — прижигать надо сразу. Теперь это бесполезно. — Мой взгляд упал на дверь ванной: — У вас там есть аптечка? — Чтобы Павлов обратил внимание на вопрос, мне пришлось его легонько толкнуть.

Он словно очнулся:

— Да, да, конечно, есть!

— Сейчас что-нибудь придумаем, — пообещала я и кинулась к ванной. Вернувшись с аптечкой, вывалила все ее содержимое на ночной столик. Вместе с ювелиром мы перенесли Татьяну на кровать. Она вскрикивала, стонала, норовя выскользнуть из рук.

— Вот, дайте ей выпить, — я протянула Павлову стакан воды и таблетки.

— Что это? — спросил он испуганно.

— Нитроглицерин от удушья, — пояснила я, наполняя шприц только что разведенной в воде марганцовкой. — Так, теперь переверните ее на живот.

Осмотрев бедро, я нашла место укуса и ввела марганцовку рядом под кожу. Затем ввела Татьяне внутривенно десятипроцентный раствор хлористого кальция.

— У меня жар по всему телу, — слабо просипела Татьяна и закашлялась.

— Так и должно быть, — бросила я, сунув в руки ювелиру пузырек с камфарой. — С этим действуют так же, как при простуде. — И спросила: — Спиртное тут, в спальне, найдется?

— Только джин, вон, в тумбочке рядом с кроватью, — нахмурился Павлов, соображая, к чему подобные вопросы.

Я разыскала бутылку, распотрошила упаковку стерильной ваты и, пропитав ее джином, велела растирать Татьяну и показала, как это делать. Вскоре девушка почувствовала себя немного лучше. Выглянув в окно, я увидела, что львы осаждают будку охраны, в которой забаррикадировался водитель. Причем один лев успел каким-то образом перебраться через ограду и метался снаружи периметра особняка. Позвонил ли водитель в милицию или нет, я не знала. В телефонной трубке аппарата на столике перед кроватью слышались только тишина да потрескивание. Вытащив сотовый, я стала набирать номер.

— А куда вы собрались звонить? — поинтересовался Павлов с надеждой.

— В милицию, — ответила я, — у меня патронов не хватит на весь ваш зоопарк.

— Мне не хотелось бы, чтоб здесь появилась милиция, — взволнованно произнес ювелир, присев к жене на кровать. — Я это к тому, что в доме есть вещи, которые им не следует видеть. У меня могут возникнуть неприятности с законом.

— Неприятности? — с непониманием переспросила я. — Да у вас тут на дому третья часть «Парка Юрского периода» вместе с «Челюстями», а вы рассуждаете о неприятностях. Хуже уж вряд ли будет.

— Да, слушаю, кто это? — недовольно спросил Земляной.

— Это Охотникова, и мне от вас нужна одна маленькая услуга, — начала я осторожно, чтобы не спугнуть следователя.

— Я не оказываю никаких услуг, — враждебно огрызнулся Земляной.

— Это вопрос жизни и смерти, — перебила я его, — от вас требуется только прислать в бывший пионерский лагерь «Звездочка» батальон ОМОНа или СОБР. Еще неплохо бы было, чтоб с ними приехали специалисты по животным, кто-нибудь из ветеринарной службы, укротитель из цирка.