происходит? — пробасил строго, зайдя в кабинет Качканяна.

— Что вы вламываетесь? — запищал пузатый клоп, отскакивая от Димы на безопасное расстояние.

Зато драгоценная секретарь, наоборот, подскочила к Соболеву, чем немало его обрадовала.

— Немедленно покиньте мой кабинет! — заголосил Качканян. — А вас, Анаит, я попрошу остаться, мы не договорили…

Дима посмотрел на красную как рак Ани, вслушался в ее частое, нервное дыхание. Она с опаской смотрела то на него, то на Качканяна, видно не зная, чего ждать. Совсем запугал девчонку!

Кулаки Димы сжались. Он на секунду прикрыл глаза, представил, как врезал бы жирному клопу в лицо. Сломал бы ему нос, а потом запинал ногами под стол — в назидание, чтобы не смел лезть к его девушке.

Пусть Анаит таковой себя не считала. Пусть… Но сути дела это не меняло. Она — его, и он не позволит, чтобы всякие там клопы пускали слюни на собственность Соболева. Как и в школе не позволял никому и близко к ней подойти.

Костяшки его пальцев побелели, так сильно он сжал кулаки. А потом… разжал. Дать волю гневу — это прекрасно. Вот сходит в тренажерный зал и вдоволь поколотит грушу. Однако он уже давно не уличный хулиган, поэтому драк в офисе устраивать не станет. Он деловой человек! И вопросы научился решать по-деловому.

Дима двинулся вперед, навис над Качканяном, спросил громоподобным голосом:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Как вы смеете приставать к моему секретарю?

— П-приставать? Ч-что вы себе позволяете? — пропищал Качканян и, кажется, уменьшился в размере.

Ну точно клоп!

— Учтите, если Анаит мне хоть раз пожалуется на ваши приставания, я обращусь прямиком к юристам, — процедил Дима зло. — Не думаю, что после этого вы сумеете сохранить должность.

У Качканяна аж глаза на лоб полезли после такого заявления:

— В чем вы меня обвиняете? Да я ни к кому не приставал…

— Анаит, на выход! — строго скомандовал Дима.

И она тут же шмыгнула в открытую дверь.

— Я предупреждаю один раз, запомните. — Дима бросил грозный взгляд на противника и поспешил за Анаит.

Вышел в коридор, а красавицы-секретаря и след простыл. Только и слышно, как ее каблуки стучали в отдалении.

Впрочем, она быстро нашлась — стояла у лифта. Все нажимала и нажимала кнопку вызова, будто стремилась уехать до того, как он подойдет. Однако створки кабины все никак не расходились, хотя та была уже на третьем этаже.

Дима подошел к ней, спросил ласково:

— Как ты? Этот утырок ничего тебе не сделал?

Однако вместо слов благодарности поганка заявила:

— Мог и не встревать. У меня все было под контролем, я сама в состоянии о себе позаботиться. Мне не нужны рыцари, не надо меня спасать, ясно?

«Это ж надо, какие мы гордые птицы. — Дима цокнул языком. — Ни извинений от нее не дождешься, ни благодарности».

— Ясно… — буркнул он вслух.

В этот момент створки лифта все-таки разъехались.

— Прошу. — Дима жестом пригласил ее пройти. — Дамы вперед.

Она недовольно на него посмотрела, но все же послушалась, прошла в просторную кабину. Мельком посмотрела в зеркало, которое занимало добрую половину задней стенки. Встала в самом углу и сделала вид, что Димы не существует.

На такое явное ребячество он лишь хмыкнул.

Лифт поехал вверх. Однако через секунду кабина остановилась.

Надменное выражение лица враз слетело с Анаит.

— Что за ерунда… — простонала она и поспешила к панели управления.

Нажала на кнопку в попытке открыть двери, но ничего не вышло. Тогда она попыталась нажать на другие кнопки, но все с тем же нулевым результатом.

— Дай я, — буркнул Дима, шагнул к ней и проделал те же манипуляции.

— Застряли… — простонала Ани.

— Погоди, сейчас вызову службу.

Он нажал на кнопку связи с диспетчером. Но на другом конце никто не ответил.

— И часто у вас такая свистопляска? — буркнул он, продолжая нажимать на кнопки.

— Первый раз! — ответила Анаит, насупившись.

— Россия-матушка, ептель… Сегодня еще и пятница…

— Хочешь сказать, нас могут сегодня не выпустить? — У Анаит от такой перспективы аж сбилось дыхание. — Но мне надо домой! У меня дочка…

Дима посмотрел на ее напряженное лицо, прищурился. Еще несколько раз попробовал связаться с диспетчером, но панель управления будто умерла. Хорошо хоть, в кабине не отключился свет, а то было бы совсем весело.

— Люди! — заорал он зычным басом. — Есть кто живой?

Застучал по двери кабины, но никакого ответа на свои вопли не получил.

И тут ему прилетело:

— Это все из-за тебя!

Анаит фыркнула, посмотрела на него как на врага народа.

— Что из-за меня? — переспросил Дима, нахмурив брови.

— Наел бока, вот лифт и встал! — она многозначительно осмотрела его с ног до головы. — Не выдержал твоего веса.

— Ты серьезно? — Его брови взлетели.

Нахалка посмела кивнуть, уперла руки в боки и уставилась на него с упреком.

— Вот как, значит…

Дима недолго думая расстегнул пиджак, а потом принялся расстегивать рубашку.

— Эй, ты что делаешь? — охнула Анаит.

Он не стал слушать ее воплей, распахнул полы рубашки, демонстрируя ей свой идеальный торс. Зря, что ли, столько качался? Вот они — кубики, так нежно любимые дамами. Да, за деять лет и правда набрал около двадцати килограмм, но не жира, а чистых мышц.

— Любуйся! Где ты тут видишь складки жира?

Взгляд Анаит забегал от его лица к торсу и обратно.

— Немедленно застегнись! — тут же проворчала она.

— А то что? Поругаешь меня? — усмехнулся он криво.

— Пфф… Просто отвернусь, и все, — фыркнула она и вправду отвернулась.

Однако бурчать не перестала, почти сразу он услышал от нее недовольное:

— Угораздило же застрять именно с тобой…

Дима буравил макушку Анаит тяжелым взглядом, пока застегивал рубашку. Он выручил ее из неловкой ситуации, заступился, а она опять к нему с претензиями. До чего тяжелая девка! И угораздило же его когда-то в нее влюбиться. Божье наказание, не иначе.

В то же время ее близость не на шутку его волновала. А короткая перепалка и вовсе завела, настроила на романтический лад.

«Эх, сейчас бы Анаит голенькую…» — мелькнула шальная мысль.

— Знаю я одно средство, после которого лифт исправно работает… — проговорил Дима тихо.

— Какой? — тут же