Викинг, уже надев ребризер, натягивал ласты с обиженной мордой, демонстрируя крайнюю обиду.

– Извини, Вик, я не знала! – мило улыбнулась Ниоми и, подскочив к сидящему Викингу, чмокнула его в небритую щеку.

От такого жеста Викинг опешил.

– Ты очень красивая и сексуальная девушка! – сказал Викинг и спиной вниз упал за борт, не забыв прихватить с собой буксировщик.

– Больше он не будет к тебе приставать! – пообещал Борис, кидая взгляд на берег.

Аборигены, подогнав к катеру автомобильный кран, уже грузили американский трофей на трейлер. Остальные мелкие транспортные средства исчезли.

– Здорово работают твои родственники! – восхитился Борис, надевая на ноги ласты.

– Не оставляй меня одну! – попросила Ниоми, умоляюще сложив руки на груди.

– Давай надевай акваланг! – неожиданно для себя решил Борис, выдергивая еще один гидрокостюм.

Девушка моментально скинула с себя шорты и, оставшись в одних спущенных на бедрах плавках, зачерпнула кружкой воду.

Вылив на ноги кружку воды, подтянула плавки и быстро надела на мокрое тело штаны от гидрокостюма.

– Какая резина противная и холодная! – протянула девушка, выливая на себя вторую кружку воды.

Быстро надела куртку, потом акваланг и требовательно протянула руку.

Хмыкнув про себя, Борис протянул девушке грузовой пояс.

Сняв три груза, Ниоми быстро надела пояс на себя и животом упала на правый поплавок, готовясь спуститься на воду.

«Весьма грамотно! Девочка явно не первый раз ныряет с резиновой лодки!» – отметил про себя Борис, ловя сзади за ремень свою прекрасную спутницу.

– Ты не торопись! Сейчас я надену акваланг и пойдем под воду вместе! – предложил Борис, поправляя ребризер.

– Какой ты противный! – протянула девушка, лежа на поплавке.

– Воздуха у тебя в баллонах мало, так что особо не дергайся! Будешь плавать на глубине пятнадцать-двадцать метров и сверху наблюдать за нашей работой! – приказал Борис, надевая на ноги ласты.

– Я хочу на яхту! – капризно сказала Ниоми и дернула правой ногой в ласте.

«Капризная девочка! В детстве папочку-пирата наверняка изводила своими заскоками!» – оценил Борис поведение девушки.

– Мне так хочется! – заболтала девушка ногами в ластах.

– Или ты делаешь, как я говорю, или оставайся сидеть в лодке одна! – жестко сказал Борис, открывая вентиль своего баллона.

– Я буду хорошей! – пообещала Ниоми и, прежде чем засунуть загубник в рот, добавила:

– Пятнадцатого апреля семьдесят первого года!

Едва вода сомкнулась над головой, как Борис увидел Викинга, который неподвижно висел на глубине семи метров. Ни одного пузырька воздуха не вырывалось из ребризера напарника.

Стайка мелких рыбок свободно плавала над головой морского дьявола, обманутая его неподвижностью.

«Молодец Викинг! Умеет регулировать плавучесть!» – мысленно похвалил Борис напарника, подплывая спереди.

Знаками приказав сделать остановку на глубине двадцати метров, обплыл напарника и схватил его за щиколотки. Викинг сразу включил буксировщик и начал движение.

Ниоми, ухватившись за щиколотки Бориса, моментально пристроилась сзади.

Викинг, пристроив навигатор на буксировщике, неторопливо двигался вперед, постепенно погружаясь на глубину.

На глубине двадцати метров Викинг остановился и кинул вниз металлический шар на капроновом шнуре. Желтый с черными полосами поплавок метнулся вверх и застыл, не дойдя пяти метров до поверхности.

Ниоми отцепилась от Бориса и начала колдовать со своим грузовым поясом. Буквально через минуту девушка неподвижно застыла в толще воды, чуть шевеля ластами. Пузырьки воздуха мелкими порциями вырывались из легочного автомата акваланга и, расширяясь, улетали наверх.

Викинг в знак своего восхищения вытянул правую руку вперед с отогнутым большим пальцем.

Борис не стал комментировать достижение девушки, а, перегнувшись в поясе, пошел вниз.

Стало темнеть, и метров через десять Викинг включил фонарь. Желтое пятно электрического света показало конусообразный риф, весь поросший длинными водорослями, которые отклонялись вправо, как женские волосы под сильным ветром. А вот на рядом стоящем рифе, который был чуть пониже, водоросли нормально тянулись вверх.

Зато между ними килем вверх обнаружилась белая яхта, у которой в днище виднелась весьма приличная круглая пробоина.

Листы обшивки были вогнуты внутрь, что говорило о наружном взрыве.

«Без тюленей тут не обошлось!» – отметил Борис, плывя к корме.

Винт был весь обмотан сетью и походил на дремучую косматую бороду вокзального бомжа, левая прядь которого была отогнута почти под прямым углом.

Мысленно пририсовав к бороде физиономию, Борис получил лицо человека, которого обдувает с одной стороны сильный ветер.

Медная пластина, на которой ярко блестела надпись «Глория», лежала в двух метрах от кормы. На ней привольно устроился метровый осьминог, поблескивая широко открытыми глазами.

Особого испуга осьминог при виде двух людей не показал, а только передвинулся на середину пластины, разом закрыв надпись.

«Надо было спросить главного пирата, как называется яхта!» – мысленно постучал себя по голове Борис.

Викинг тем временем, проскользнув между леерным ограждением, скрылся из глаз, поднырнув под палубу и оставив Бориса практически в полной темноте.

Решив не испытывать судьбу, Борис тоже последовал под палубу, но слева от винта, как раз туда, где проходило сильное течение.

Ощупав руками леер, Борис прислонился к вертикальной стойке спиной и приготовился к долгому ожиданию.

Ждать в спецназе учат специально, и эту науку Борис использовал, немного модернизировав, приучив себя заниматься во время ожидания аутотренингом, не забывая при этом полностью контролировать окружающую обстановку.

В Борисе, казалось, поселялись два разных человека. Один полностью расслаблялся, погружаясь в нирвану, а второй зорко смотрел за окружающей обстановкой, ловя каждый звук и каждый люкс[26].

Приучив себя во время сидения в засадах внимательно смотреть и слушать, Борис тем не менее всегда вспоминал самые приятные эпизоды своей не такой и длинной жизни. И конечно, девушек.

«Жениться, когда ты только начал разменивать третий десяток лет, рано! А вот мимолетные романы, ни к чему не обязывающие встречи – это самое то, что доктор прописал!» – лениво размышлял Борис, и тут что-то большое прижалось к нему с левой стороны.