В какой-то степени мне даже повезло, потому что в следующий миг повсюду начали рваться светошумовые гранаты, и не упади я вовремя на пол, еще неизвестно, чем бы это для меня закончилось.

А так у меня только все плыло перед глазами, звенело в ушах, ну, и до кучи, болела та часть тела, в которую пришелся удар. Кларк лежал рядом. Я не заметила, как в него что-то прилетело, так что, вполне может быть, его бросил на пол его инстинкт самосохранения.

Ну и поскольку перекрытия в торговых центрах не взрываются сами по себе, меня совсем не удивило, когда в образовавшийся пролом с верхнего этажа спустился на тросах еще десяток спецназовцев. Взорвалось еще несколько гранат, раздались короткие автоматные очереди.

Веселье продолжалось, но у меня не было сил, чтобы к нему присоединиться.

Сложно сказать, сколько прошло времени, прежде чем прекратилась стрельба. Меня слегка контузило, правое плечо горело огнем, а рука, и без того не слишком полезная, отказывалась слушаться вообще. Перед глазами то и дело возникали яркие пятна, а звон в ушах периодически менял тональность и мешал думать. Я попыталась подняться на четвереньки и увидела, что рядом со мной тем же самым занимается Джон. Он преуспел в этом больше меня, и поднялся на ноги, но в следующий момент я услышала негромкий хлопок (негромкий из-за звона в ушах, я полагаю), и Кларк завалился на спину, а по груди у него расплылось красное пятно.

Я перевела взгляд в сторону стрелявшего. Первым, что я увидела, были его армейские ботинки, в которые были заправлены тактические штаны с броневыми щитками на коленях и внешних частях бедра.

Выше обнаружился пояс с оружием, бронежилет и шлем, и на всем этом не было никаких знаков различия. Короткий хищный автомат спецназовца висел на плече, зато в каждой руке у парня было по пистолету. В правой был обычный «глок», в левой — пистолет с длинный дулом, стреляющий дротиками со снотворным.

Кларка он явно отоварил из правого, настоящего, а левый прямо сейчас наводил на меня.

Наверное, надо было напоследок сказать ему что-нибудь остроумное или просто пригрозить какими-нибудь карами, но, как это обычно и бывает, в голову ничего не пришло.

Он выстрелил, и дротик вонзился в мое левое плечо, то, что не пострадало от взрыва перекрытия, и я зашипела от боли. В следующий миг все мышцы в моем теле превратились в тряпки, а кости — в желе, и я рухнула на пол, в постепенно надвигающуюся темноту.

Вот будет забавно, если здесь и не было никакого Кроули, подумала я, и мы с Кларком влезли в чужую, абсолютно левую перестрелку и подставились совершенно зря.

— Объект номер два найден и ликвидирован, — сообщил спецназовец кому-то по рации. — Объект номер три найден и обездвижен. Наблюдаю оба, жду эвакуации.

Нет, похоже, не в абсолютно левую, отметила я. Если объект номер два — это Кларк, а объект номер три — это я, то первым номером должен был идти сам Кроули. Но кто эти чертовы спецназовцы и как они вообще здесь оказались?

Боец поддел меня ногой и довольно неаккуратно перевернул на спину. Больно не было, я уже ничего не чувствовала, но подобное обращение мне все равно не понравилось.

Я посчитала его невежливым.

— Какого черта? — изумился боец, увидев мои открытые глаза. — Почему ты не спишь?

Не помню, что я попыталась ему ответить, да это и не имеет никакого принципиального значения, ибо ничего, кроме невразумительного мычания, мне из себя выдавить не удалось.

Боец направил пистолет мне в живот и всадил в него аж целых два дротика. Для верности.

Вот тут-то и наступила полная темнота.

Глава 44

Что ж, это оказалась не самая отстойная камера из числа камер, в которых мне доводилось коротать время. Здесь была кровать, стол, стул, небольшой шкаф, в котором ничего не висело, и небольшая полка на стене, на которой ничего не лежало. За дверью в отдельном помещении находились душ и туалет. Под потолком, на недосягаемой для человека среднего роста высоте, висела камера наблюдения.

Окно отсутствовало.

У меня опять отобрали ремень и вытащили шнурки из кед. Хотелось бы знать, куда в конечном итоге попадают мои вещи, ко мне-то они не возвращаются. Может быть, их продают каким-то особо извращенным фетишистам? Может быть, мои тюремщики и сами извращенные фетишисты?

Пистолета и телефона, разумеется, при мне тоже не нашлось. А поскольку окно, как я уже говорила, отсутствовало, я понятия не имела, день сейчас или ночь, и сколько прошло времени с того момента, как нас с Кларком вырубили в торговом центре.

Интересно, он уже успел воскреснуть?

Я встала с кровати, помахала рукой в камеру, воспользовалась туалетом, после чего потратила добрых пять минут на тщательное исследование помещения, и со всем, что я там нашла, я тебя уже познакомила.

Закончив с осмотром, я села на кровать и снова помахала рукой в камеру.

— Не сомневаюсь, что вы меня не только видите, но и слышите, — сказала я. — Так вот слушайте. Если в течение пяти минут сюда никто не придет и не объяснит мне, где я нахожусь и какого черта тут происходит, я призову свой топор, и мы все знаем, что тогда начнется.

Я исходила из того, что они знают, с кем имеют дело, и отнесутся к моей угрозе достаточно серьезно.

Они и отнеслись.

— Вы получите объяснения в части, вас касающейся, — сообщил мне механический голос из невидимого динамика. — Когда мы посчитаем нужным. Что же касается вашей угрозы, то, как только вы это сделаете, в помещение начнет поступать усыпляющий газ, так что если топор и прилетит, поймать его будет уже некому.

— Однажды я провела несколько недель в одном китайском храме, — сказала я. — Где монах, настолько старый, что его белые брови были длиннее, чем волосы у меня на голове, обучил меня нескольким секретным техникам. Одной из этих техник была остановка сердца по собственному желанию. Я на грани, мне терять уже нечего, так что как только я почувствую запах газа, я немедленно самоубьюсь, и то, что случится потом, вам очень не понравится. Кстати, этого монаха звали Пэй Мэй.

Это был блеф чистой воды. Единственный китайский храм, в котором я побывала, был установлен на территории ярмарки в паре километров от городка, в котором я выросла, и древность этого макета исчислялась едва ли неделями.

Но мои тюремщики