Что, кстати, было правдой. Ночь с паксом делала всех иных мужчин нежеланными. Коварное существо. Придется изготавливать ловушку, а это минимум сутки.

– Энджи, ты что наделал! – налетел Рей на брата.

– Она заслужила, – чуть слышно шепнул парнишка.

– Уберите от меня эту гадость! – верещала Лури, стараясь убежать от вездесущего пакса, который живописал, какая прекрасная ночь их ожидает.

– Увы, это невозможно, – ответила я. – Теперь он с тобой навеки. Ну, или до первой совместной ночи.

– Что? Как? – Она кинулась прочь, а пакс полетел за ней. Понятно, ловушка. Обязательно и срочно, потому что было слышно, как Лукреция пытается развеять пакса мощными заклинаниями. Но сначала…

– Проверю-ка я результаты остальных студентов, – сказала ректору. – Так, кто тут у нас, Шион? Болотник? Отличная работа.

– Аманда, он ведь от нее не отстанет, – угрюмо заметил Рей.

– Я знаю. Но, как и сказал Энджи, заслужила, а у меня пара. Вот закончится, и попытаюсь построить ловушку на пакса.

– Зачем? – спросил Энджи. – Я могу его развеять и так, сохранил привязку, как вы и учили.

И показал призрачную нить, зажатую между пальцами.

– Так как, развеивать?

– Нет!

– Да.

Мы с Реем ответили одновременно.

– После пары, студент Риад, – ответила я. – Кстати, вы справились на отлично. Растете над собой! А вам, ректор Денвер, стоило бы поощрить старания Энджела.

– Старания? – взвился Мышонок.

– Да, но об этом мы с вами поговорим вечером. Как и о том, зачем вы пригласили в университет Гарроуз мою сестру. Продолжаем.

Практикум завершился, студенты потянулись к выходу, а я остановила Энджи. Рей тут же задержался в дверях, но пришлось попросить его подождать в коридоре.

– Ты молодец, – сказала Энджелу искренне. – Привязка сработала как надо. Давай разрушай ее.

Он прочитал заклинание, и ниточка в его пальцах исчезла, а я улыбнулась. Забавный он, Энджел Риад-Мориц. Зря Рей его недооценивает.

– Что теперь будете делать, декан Дейлис? – спросил он. – Сестрица ведь никуда не денется.

– Придумаю. В крайнем случае снова приглашу пакса. А ты все-таки будь осторожнее с подобными сущностями, они опасны.

– Хорошо. До завтра, декан.

– До завтра, Энджи.

И поспешила в коридор. На этот раз ректор ждал меня у двери, как и обещал, и не пришлось искать его по всему университету. Предложил руку, и мы чинно, как старые знакомые, прогулялись до общежития.

– И все-таки мне хотелось бы объяснений, – говорила по дороге.

– Ты же сама все слышала, Аманда, – устало вздохнул тот. – В пору нашей войны мне показалось, что присутствие твоей сестры – хороший способ мести. Но я не приглашал ее лично. Вообще не знал, получится ли, а потом забыл отозвать запрос. Прости.

Я тяжело вздохнула. Можно подумать, на Мышонка получится долго сердиться. Мы оба были хороши, и оба потрепали друг другу нервы.

– Но если подобное повторится, приглашу к нам работать твою бывшую, – намекнула ректору, и тот едва не позеленел.

– Не надо.

– Вот и я говорю: не надо. А там уж все зависит от вашего благоразумия, ректор Денвер.

Потянулась и поцеловала Мышонка в щеку.

– Аманда, не дразни меня. – Он перехватил меня и привлек к себе.

– Кхм-кхм, – раздалось из-за наших спин. Мы обернулись, как застуканные профессорами студенты, и увидели декана Айдена Кирсона. Он ведь в общежитии почти не живет! Так почему снова слоняется рядом?

– Попались? – рассмеялся он. – Да ладно вам, взрослые же люди. И потом, все давно обо всем догадались.

– О чем это – обо всем? – поинтересовалась я.

– Что между вами двоими не все так просто, – шепнул Айден и поспешил прочь.

– С другой стороны, не придется скрываться, – меланхолично заметил Рей.

– А между нами что-то есть? – подмигнула ему. – Помнится, вы мне предложений не делали, ректор Денвер. Так что я – девушка свободная. А вот с сестрицей моей разбирайтесь сами, потому что из двоих должна остаться только одна. Которая, решать вам.

Рей снова помрачнел, а я послала ему воздушный поцелуй и поспешила в общежитие. Хорошо хоть на нашем этаже все комнаты заняты, и Лукреция не станет моей соседкой. Вот только сестрица была легка на помине. Она нашлась у двери Айдена Кирсона. И, судя по тому, что чемоданы Айдена выносили, а ее, наоборот, заносили внутрь, Лури доконала беднягу коменданта. Сам Айден тоже был здесь.

– Ты что, съезжаешь? – подлетела к нему.

– Да, и не благодари, – безмятежно ответил декан. – Сама бы сказала, что хочешь жить рядом с сестрой. Меня тут все равно не бывает. Какая разница, на каком этаже придется иногда ночевать?

– Я не желаю жить с ней рядом! – Едва не вцепилась добродетелю в лицо.

– Она шутит, – подбежала к нам Лукреция и испытала на Айдене свой фирменный взгляд, который я называла «невинная овечка на охоте». – Мы столько лет не виделись! И наконец-то снова сможем воссоединиться. Вы мой герой, Айден.

– Да что вы, Лукреция, – картинно смутился главный сердцеед университета. – Всегда рад прийти на помощь. И жду обещанного ужина.

– Конечно.

Мой сосед, теперь уже бывший, зашагал по лестнице на первый этаж, а Лукреция взглянула на меня свысока и вошла в соседнюю комнату. Вот стерва! Но и я не собиралась сдаваться. Еще увидим, кто кого.

Спалось плохо, просто отвратительно, особенно когда вспоминала о Лукреции. Мы никогда не ладили. С ней – так в особенности. Среди моих родных отношения так-сяк складывались только с братом. Он был человеком спокойным, уравновешенным и терпел четырех сестер с завидной стойкостью. Если бы не он, мы бы четверо, наверное, и вовсе не разговаривали. Слишком много амбиций было у каждой, много целей, которые пересекались либо не пересекались, но заставляли цепляться на ровном месте.

Вот и сейчас я с трудом представляла, что выйдет из присутствия Лури в университете. Нет, на Рея больше не злилась. На войне все средства хороши. Может, со временем я, как и сказала в шутку, пригласила бы на свой факультет его бывшую. Мало ли что пришло бы в голову. Но это были домыслы. А Лукреция – вот она, и хочет отобрать то, чего я добилась с таким трудом. Сестру я знала слишком хорошо. Слухи и сплетни были ее стихией. Сегодня ей помешал Энджел, который сам любого доведет до нервного срыва, а что будет завтра? Этот вопрос и не давал мне уснуть. Только на рассвете я урвала у разыгравшегося воображения пару часов сна, и то потому, что слишком измучилась. Даже встала позднее обычного, не услышав первых ударов колокола. Взглянула в зеркало, оценила помятость лица. Ну вот, Лукреция в университете всего один день, а последствия уже… налицо, если можно так выразиться. Только я тут – декан, а она будет обычным профессором.