– Валяй, – согласно кивнул Охотник.

Свяшенник достал из сумки заостренный колышек, снял с груди железный амулет в форме молота и не торопясь подошел к жрецу.

– Бухоомут геохуус! – продолжал завывать тот.

– Прекрасная у тебя память, братишка, – сказал сигмариот, приставил левой рукой колышек к спине жреца, в районе сердца, а правой сильно вдавил его в плоть.

Тело Жреца свела судорога, он привстал с колен, обернулся к священнику, протянул было руку, но тут заметил стоящего чуть поодаль Сергея и взревел:

– Маг…

Закончить он не успел, потому что Вилли тут же впихнул ему в рот сквозь маску железный амулет. Жрец поперхнулся и осыпался грудой пепла под ноги своего палача.

– Мало ли что, – мотивировал тот свой второй удар. – Вдруг он проклясть хотел?! Такие мстительные твари эти Жрецы Личи. Был такой случай, – бородач не договорил и поднял с земли маску жреца. – Какая красота! Точно – это Отступник, маска Кхарнута с ромбовидной клеммой. Нам чудовищно повезло, друзья! Уничтоженный нами экземпляр был редким скупердяем. Но, конечно, это не Генрих Кеймлер. Во-первых, нет его посоха наговорщика, во-вторых, нет Крелла. Зато много чего другого.

– Ты там про меня не забудь, – подал голос Охотник, крайне заинтересованно наблюдая за тем, как его ученый соратник ворошит оставшееся от Жреца Личи тряпье.

– Итак, – произнес священник, выложив перед собой в ряд пожитки жертвы, – что мы имеем! «Голубой скарабей» – около 5 тысяч лет, сапфиры, голубые бриллианты, сила Отражения. На этом можно и остановиться. Стоимость «Скарабея» далеко превышает наши скромные запросы. Но продолжу. «Маска Смерти Кхарнута» – также около 5 тысяч лет, золото. По идее, носитель маски должен излучать ужас. Лично я не заметил. «Маска» дороже скарабея. Дальше. «Плащ Дюн» – 7 тысяч лет, приличное состояние, пригоден для охоты в пустыне. Носишься подобно вихрю над песками. Теоретически, само собой. Стоим…

Чур это мне! попросил ван Хал. Я запланировал в следующем году несколько операций в пустыне.

Вилли укоризненно взглянул на него, но плащ отдал и продолжил перечисление.

– «Хиератический Сосуд» – около двух тысяч лет, бронза, внутри останки другого Жреца Личи, по каталогу музея Магнуса, – одноразовый предмет, мощный источник варпстоуна. Недорогая вещь, но редкая. Ее тоже пожертвуем музею. «Поручи Солнца» – 4 тысячи лет, бронза, по легенде – включают в состав эссенцию самого солнца, в бою слепят врага. Стоимость приличная, ввиду ограниченной партии. Ковались только для Стражей Гробницы Сеттры. В музее одни такие есть, так что мы еще богаче. Ну, надо же! «Ошейник Шапеша» – точно 6 тысяч лет, золото, бриллианты, создан Высшим Жрецом Касабара, защищает носителя от смерти, но чтобы Моор не сердился, отдает богу смерти душу соседа. Предательская штука, хоть и бесценная, – сигмариот взвесил артефакт в руке, потом размахнулся и бросил ошейник в центр пруда, где тот и канул навеки. – Прощай, единственный экземпляр! И хорошо, что единственный. Не будем жадничать. Йохан, запиши мой мудрый и благородный поступок в нашу книгу. Я по памяти потом зарисую, как выглядел «Ошейник». И наконец, – он извлек крест на цепочке, – «Анкх Сетепа или Русельный крест» на цепи – тоже около 6 тысяч лет, белое золото, принадлежал царю Сетепу из 5-й династии, по каталогу, обладает способностью привлекать на свою сторону единомышленников. Кстати, хроники подтверждают, что Сетеп отличался особо рода обаянием. Необходимая в путешествии вещь, – Вилли повернулся к Сергею и спросил: – Хочешь? Это тебе за смоляную стружку.

Второй конфузливо помялся, но потом согласился, и «Анкх Сетепа» лег в его ладонь.

– Вот и все пожитки Отступника! – поднялся на ноги священнослужитель и носком сапога отшвырнул оставшиеся тряпки от себя. – Это был наш лучший улов, Йохан. Мы богаты.

– Ты ничего не взял себе, Вилли, – напомнил ему Охотник.

– Мне из этих побрякушек ничего не надо, – отказался сигмариот. – Лучше мы продадим «Скарабея», «Поручи» и «Сосуд». На свою долю я смогу построить самый большой храм Сигмару в Империи и положить себе тройной оклад, плюс отпускные.

– Нет, – покачал головой ван Хал и бросил под ноги другу «Плащ Дюн». – Или тоже что-то возьми, или продадим «Плащ».

– Мне на самом деле ничего не нужно, – попробовал переубедить его клирик.

Но Йохан настоял на своем, и Вилли пришлось взять «Поручи».

– Упрямый гробокопатель! – ворчал он, натягивая себе на руки навязанный трофей, но тут его озарило: – Слушай, Йохан, а зачем музею «Маска»? Давай ее тоже продадим? «Сосуда» достаточно.

– Всем сердцем соглашаюсь, – поддержал его Охотник. – Помнишь, мы им передали шлем этого кошмарного головореза из «Кровавых Драконов», которого нам чудом удалось заманить в дом и сжечь в деревне под Мидденхаймом? А они выложили шлем на смотровой стенд и даже не упомянули на табличке дарителей.

– Еще как помню, дружок, – вздохнул священнослужитель. – Они завидуют нашему успеху. А помнишь, как мы у них попросили денег для экспедиции к устью Нижнего Талабека и они отказали нам?

– Помню, – грустно ответил ван Хал. – Смотритель обозвал нас ненормальными авантюристами.

– Бесконечна мудрость Сигмара, обращающая горечь унижения в блеск сокровищ! – заключил Вилли. – Вернемся к кораблю, что ли?

Йохан и Сергей с ним согласились, и вся братия зашагала вниз по тропе.

Когда они подошли к каменной гряде, ван Хал знаком приказал остановиться и прислушался.

– На берегу что-то происходит, – сказал он. – Будем осторожнее.

Спутники тихо выглянули из-за камней. На берегу творилось нечто невообразимое – по песку в разные стороны с испуганными воплями разбегались матросы, над кораблем зависли семь крылатых тварей размером со взрослого слона, лапы которых украшали перепонки, а спины – костяные гребни.

– Похожи на драконов, – произнес Второй.

– Братец, это и есть драконы, – заверил его священник, – только водяные. Удивительно крупные особи.

Одна из вышеупомянутых особей лапами вцепилась в мачту и тянула ее на себя, пытаясь перевернуть корабль.

– Теперь нам отсюда не выбраться, – вздохнул Йохан, – драконы слишком крупные. Пули они даже не почувствуют. Придется несколько лет прожить на этом острове, пока нас не подберет какой-нибудь корабль.

– Можешь не надеяться – не подберет, – успокоил его Вилли и показал на не замеченные ими в пылу погони останки по крайней мере десяти судов у скал с противоположной стороны бухты, – драконы никого не выпускают отсюда. Теперь я знаю название этого острова или, точнее, островов, их два – Ящерные топи. Я читал о них в Имперской морской энциклопедии.

– И молчал? – укорил его ван Хал.

– Откуда мне было знать, куда мы плывем? Я не разбираюсь в навигации, – огрызнулся сигмариот и взглянул на Сергея: – Может, ты еще чего-нибудь предложишь? Напряги орган, которым ешь.