— Не будет больше никаких тарифов, Айка. Потому что и боев больше не будет.

— Сказать легко, но ни ты, ни Ромка не знаете, как их остановить. А я вот думаю, что ни в коем случае нельзя трогать Борю возле клуба, если там и есть свободное от камер пространство, то совсем небольшое, крошечный пятачок возле черного входа. И куча народа вокруг. И Эдька с Русланом. А вдруг они кинутся Борю защищать? Что, тогда и их тоже?..

— Не кинутся. Как ты сама однажды сказала шефу, он им столько не платит.

— Мало ли, рефлекс сработает? В такой ситуации действуют, не думая о деньгах.

— Ладно, Айка, после об этом поговорим. В первые же наши с тобой совпавшие выходные поедем все вместе на море и будем думать там. Меня пока одно утешает: если вас и так осталось мало, вряд ли Боря в ближайшее время попытается взяться за свое. Значит, ты пока у нас будешь в относительной безопасности. Хотя кто его знает…

На этом они и расстались. До вечера. Потому что перед ночной сменой Гена снова был у них. Вынес Ромку во двор, где они на пару что-то долго обсуждали возле мотоцикла. Может, сам байк, а может, что-то еще. Аглая к ним не пошла. План, свой собственный, пока еще смутно, но уже вырисовывался у нее в голове. Только вначале действовать придется одной, ведь ни Гена, ни Ромка даже слушать об этом не станут. А когда она запустит этот механизм, у парней не останется другого выхода, как подключиться, чтобы спасти ее. Уж это-то они будут делать со всем возможным рвением. И Ромка, родной, любимый брат. И Гена, который, судя по всему, к ней очень даже неравнодушен.

21

На работу Аглая вышла довольно бодрой, после визита к врачу рука пошла на поправку. Конечно, еще побаливала, но на общем состоянии это почти не сказывалось. И понеслась обычная рутина — запеканки, биточки, блины, салаты, рулеты. Может, работа у нее и не самая лучшая, но это смотря с чем сравнивать. По крайней мере, здесь нет собак и выжившего из ума садиста со шприцом.

А вот следователь нарисовался. Снова пришел поужинать. И хотя ел очень вкусные бифштексы с морепродуктами, особого удовольствия на его лице заметно не было. А если точнее, то Михайлов был мрачнее тучи. Аглаю он в этот раз не звал, но она, закончив смену, сама вышла к нему. Чтобы просто поздороваться.

— Здравствуйте, — кивнул он в ответ на ее приветствие, а следующим кивком указал на свободный стул. — Присаживайтесь. Как самочувствие? Снова, как я погляжу, в одежде с рукавами? Не жарко?

— Нет, после целого дня у горячей плиты в самый раз, — Аглая села, выжидательно посмотрела на мрачного следака. — А вы сегодня не в настроении. Что-то еще случилось?

— А вы не в курсе? Ну так могу вас просветить: одна из девушек, которым абонент дядя Саша звонил в те же дни, что и вам, вчера скончалась в больнице.

— Что за девушка? — сочла нужным спросить Аглая. — И отчего? Снова собаки?

— Не стройте из себя дурочку, Аглая! Девушку звали Светлана Синицына, и раны на ее кисти были нанесены собачьими клыками. Она, как и вы, упорно отказывалась об этом говорить, только плакала. Я оставил ей информацию к размышлению и ушел, чтобы дать ей время подумать и успокоиться. Больше мы не виделись.

«Тогда, может, ее смерть на твоей совести? — подумала Аглая. — Ты пытался ее разговорить, но не смог защитить должным образом… А теперь вот, осознавая это, терзаешься муками совести?»

Но следователь внезапно выложил перед Аглаей на стол фотографию совсем другой девушки. Тоже молодой, очень хорошенькой, она мило улыбалась в кадр.

— Кто это? — Аглая посмотрела на снимок. — Я ее не знаю. Честно.

— Верю, не знаете. Поэтому и вот этот снимок вас не слишком впечатлит? — следователь выложил еще одно фото. Аглая взглянула на него и содрогнулась. Девушка с милой улыбкой была мертва, сомневаться в этом не приходилось. То же лицо, но застывшее в смертельном оскале, волосы разметались по траве. Руки разорваны. Аглае не нужно было объяснять, как именно. Подобные раны, пусть и не столь многочисленные и обширные, она видела не раз и не два. Девушку разорвали собаки. А скорее всего собака была одна. И одного пса хватит, если в его психику вмешивается свихнувшийся человек. Точнее, и не человек вовсе, а тварь, хуже любых диких зверей.

— Впечатлил, — голос у Аглаи дрогнул. — Что с ней случилось?

— Сами не видите? Ее разорвала собака. — Следователь помолчал, а потом сказал очень тихо: — До нас дошли сведения, что кто-то ищет девушек с решительным характером, не боящихся крупных собак. Мы решили внедрить туда нашу сотрудницу. С ней начали заниматься: заставляли надевать дрессировочный костюм и выпускали против нее пса. Шел разговор о том, что через пару недель она должна выйти на ринг…

— И?

— Я не знаю, как и откуда, но, видимо, устроителям этих боев стало известно о том, что девчушка — из наших. До выхода на ринг она не дожила. А что с ней случилось, вы можете судить по последнему снимку.

«Сломалась на тренировках», — сказал вчера про вторую новенькую Гена. Да, именно так проще всего объяснить в клубе отсутствие долгожданного пополнения. Некоторые девушки и в самом деле ломались, не доходя до ринга. А на деле Борис упустил Афродиту, но почти сразу нашел себе вместо нее другую жертву. И избавился от сотрудницы следственных органов, и получил удовольствие. Маньяк, садист, все больше входящий во вкус. Но даже если набраться храбрости и назвать его имя следователю… В лучшем случае Михайлов доберется до Дениса, так и не найдя никаких улик против главного виновника всех злодеяний. В худшем — окажется на очередном пустыре, и не исключено, что ее труп будет валяться рядом.

— Узнать об этой девушке могли только от кого-то из ваших же сотрудников, — безжалостно сказала она. — Если только она не была настолько безумна, что все рассказала о себе сама открытым текстом. Но лично я в это не верю.

— Я тоже, — кивнул Михайлов. — Поэтому и не спрашиваю вас ни о чем.

— Но ведь есть те, кто с вашей девушкой занимался. Их вы могли бы спросить.

— Аглая, вы думаете, я с ними не говорил? Но эти люди ни к чему не причастны. Обычные инструкторы-кинологи. Их просто наняли по телефону, по нему же давали инструкции, оплата проводилась по безналичному расчету. Я все проверил. Вот только проследить не удалось ни звонки, ни платежи. Вся схема давно отработана.

— А другие девушки? Вы ведь упоминали про девушек во множественном числе.

— Да, инструкторы занимались еще с одной. Но могут назвать лишь ее имя. Возможно, что не настоящее. Ну, еще фоторобот составили. Не знаю, насколько достоверный. После трагедии занятия с ней были прерваны по инициативе заказчика. А наша сотрудница не сообщала о ней никакой информации, устроители этих тренировок делали все для того, чтобы обе девушки не встречались. Они лишь знали о существовании друг друга, и все.

Аглая кивнула. Поначалу все они, гладиаторши «Золотой тайны», тоже были максимально изолированы друг от друга. И знали одна другую только по прозвищам. Имена пришли после, когда девушки, объединенные общим риском, стали общаться между собой. Шеф не то чтобы это не приветствовал, скорее, просто не слишком активно противостоял их общению. Да и смысла в таком запрете не имелось, потому что за несколько лет участия в боях все они и так уже были испытаны-проверены.