– Странно, что нет никаких вестей от директора школы, – сказала она.

– Я увижусь с ним завтра. Мне нужно знать наверняка, потому что пора разведать насчет возвращения на работу в закусочной.

– Тебе будет жаль отсюда уезжать, Карл?

– Ты же знаешь, что жаль. Но я был к этому готов. Когда готов к чему-то, тогда легче.

В этом что-то есть, подумала она. Может быть, она должна попытаться подготовить его к новости о ребенке.

– Карл, предположим – просто предположим, – что однажды я говорю тебе: у меня будет ребенок. Что бы ты сказал первым делом?

– Я бы сказал: черт бы подрал эти аптеки со сниженными ценами! – Он ухмыльнулся.

К вечеру снова похолодало. Анни начала готовить ужин. Когда зазвонил телефон, она услышала на кухне, как Карл говорит:

– Как дела, мистер Лопин? Я собираюсь повидаться с вами завтра по поводу нового тренера.

Анни зашла в холодную жилую комнату и встала рядом с Карлом. Она слышала приглушенный голос директора, но не могла разобрать слова.

Карл долго слушал, затем сказал:

– Ну что же, это прекрасно, мистер Лопин. Просто чудесно! – Карл снова молча слушал, потом сказал: – Я буду рад, мистер Лопин. Мы, конечно, ценим это. – Снова послышался приглушенный голос мистера Лопина, затем Карл ответил: – Большое спасибо. До свидания, мистер Лопин. – Он повесил трубку и с радостной улыбкой повернулся к Анни: – Послушай, любимая! Нам не нужно переезжать. У нового тренера жена и трое детей, так что коттедж слишком мал для него. И мистер Лопин сказал, что мы можем здесь оставаться, сколько хотим! Конечно, мне придется выполнять немного больше работы: содержать поле в порядке, делать уборку в клубном здании и собирать билеты, когда будут матчи, и…

Сейчас, подумала Анни. Сейчас! Пора сказать ему и покончить с этим.

– Карл, у меня будет ребенок.

Он не понял:

– Конечно, я знаю, что ты хочешь ребенка. Но только давай не прямо сейчас. У нас еще есть время. Подождем до тех пор, когда у меня будет практика.

Анни начала бить дрожь. Это будет труднее, чем она думала.

– Как ты дрожишь! Почему ты носишь тонкие летние платья в этом холодном доме? Почему бы не надеть шерстяную юбку и свитер?

– Мне приходится их беречь для занятий в университете.

Он повел Анни на кухню, где было тепло, и растер ее холодные руки.

– Карл, послушай меня. Пожалуйста, послушай. Я беременна. – Она повысила голос: – Беременна! Ты понимаешь?

Он уронил руки и отступил на шаг.

– Что ты сказала? – спросил он в замешательстве.

– У меня будет ребенок!

Он сказал то, что говорили до него многие мужья:

– Ты уверена?

– Уже два месяца.

– Понятно, – сказал он тихо. – Э-э… Я сейчас вернусь, любимая. Мне нужно проверить топку.

Не было никакой необходимости проверять топку в раздевалке, но Карлу нужно было побыть несколько минут одному, чтобы все обдумать. Он присел на одну из узких скамей.

«Как же это могло случиться? Я принимал меры предосторожности. Нам придется туго, очень туго. Вряд ли она понимает, насколько туго. Или понимает? Бедная малышка! Держала это в тайне и переживала одна! Ну что же, я должен взять себя в руки. Нельзя допустить, чтобы она расстраивалась».

Он поспешил вернуться в коттедж.

– Дорогая, почему ты мне не сказала? Я имею право знать. Тебе не следует чересчур оберегать меня. Я мужчина, а не ребенок. Я твой муж, а не сын.

– Я боялась, что ты огорчишься.

– В любом случае я всегда из-за чего-нибудь огорчаюсь. Так пусть же это будет что-то важное. Ты себя хорошо чувствуешь? – вдруг спросил он.

– Я чувствую себя прекрасно.

– И ты хочешь этого ребенка?

– Очень! Не могу дождаться!

– Это хорошо, любимая. Теперь я поразмыслю…

– Я уже все продумала, Карл, – перебила Анни. – Мы будем вместе до сентября. А потом я уеду домой и буду там рожать. И ты сможешь спокойно доучиться последний год и снова будешь жить в общежитии. Мы расстанемся всего на год, и я буду писать тебе каждый день, и…

Внезапно Анни не выдержала и, заплакав, обняла его.

– Но я не хочу возвращаться домой, – рыдала она. – Я хочу остаться с тобой… Хочу остаться с тобой. – Она безудержно рыдала. Чтобы отвлечь ее, Карл притворился рассерженным.

– Господи, Анни, с какой стати ты строишь дурацкие планы, не спросив меня? «Сделаю это, сделаю то!» Я мужчина в доме. И это я решаю! По крайней мере, дай мне шанс. Я попытаюсь справиться с ситуаций. – Ее рыдания начали затихать. – Посиди у меня на коленях, любимая.

Он качал ее и гладил, пока она не успокоилась. Наконец она судорожно вздохнула и затихла.

– Послушай, дорогая, ты не поедешь к своей матери. Ты моя жена и принадлежишь мне. И не говори об общежитии. Я хочу жить с тобой. Анни, я не могу без тебя! Я хочу беседовать с тобой… спать с тобой…

– Но как же мы сможем…

– Успокойся. С этой минуты я буду заботиться обо всем.

Анни помолчала, потом заметила:

– Но, Карл, ты ничего не сказал о моем ребенке.

– Я еще не вполне проникся. Ведь я знаю о нем всего десять минут, а ты – целых два месяца. И ты держала это в секрете! Да, ты исключила меня – и продолжаешь это делать. Ты ведешь себя так, словно ребенок только твой. Ты говоришь: «Мой ребенок», «У меня будет ребенок». Ты ни разу не сказала «наш ребенок» или «у нас будет ребенок». Не забывай, что он не только твой, но и мой.

– Карл, я не хочу сказать, что он принадлежит только мне. Просто я так выражаюсь. – У нее был усталый голос.

– Ты себя хорошо чувствуешь, Анни? – встревожился он.

– Я чувствую себя чудесно.

– Значит, я буду отцом! Вот это да! До меня только еще начинает доходить. Чем больше я об этом думаю, тем больше мне нравится. Мысль о том, что у меня будет мой собственный сын…

– Наш собственный. Если это будет девочка, надеюсь, она будет похожа на тебя. Потому что ты красивее меня.

– Ты знаешь, Анни, мне бы хотелось отпраздновать.

– К сожалению, у нас только что закончилось шампанское. Но вот что я тебе скажу: сходи и купи бутылку безалкогольного пива, пока я готовлю ужин. И купи одну для меня. Немцы говорят, что пиво идет на пользу детям.

– Ерунда. Это просто реклама, чтобы продать побольше пива.

– Тогда купи мне колу.

Перед уходом он осведомился:

– С тобой будет все в порядке, пока меня нет?