Делия познавала самозабвенно, не ведая преград и ограничений, и Дел соглашался на все.

Поощрял и помогал.

Наконец настала его очередь восхищаться и удивляться.

Он не спешил, наслаждался каждой секундой чудесного познания, то и дело приникал губами к ее губам, черпая вдохновение, даря блаженство и напоминая о бесконечной близости.

Да, он мечтал познать безупречное тело, хотел исследовать еще подробнее и интимнее, чем она исследовала его.

Ладони и пальцы жили собственной жизнью. Гладили, согревали, обладали. Тонкая ткань придавала прикосновениям эфемерную и оттого еще более томительную нежность.

Делия с нетерпением ждала, когда он снимет сорочку. Дел спустил шелковое одеяние с плеч восхитительно легко и в то же время невероятно медленно.

Медлительность возлюбленного требовала терпения и доводила до дрожи. Дыхание вырывалось неровными всплесками, разум отказывался служить.

Готовая выполнить любой приказ, женская воля подчинилась мощной мужской воле. Ожидание, физическое предчувствие, предвосхищение чуда еще никогда не ощущались столь остро.

Делия мгновенно воспринимала каждое намерение, стремление и желание.

Намерение познать. Стремление обладать. Желание сделать своей.

На помощь ладоням и пальцам пришли губы и язык. Ласки становились все изысканнее, все изощреннее — до тех пор, пока в глазах не потемнело от настойчивого вожделения, кожа не запылала, а насущная потребность в близости не отозвалась тупой тянущей болью.

Страсть поглотила и поработила.

Когда Дел опустился перед ней на колени, Делия не поняла, что он собирается делать; не успела ни задуматься, ни предположить, ни совладать с шоком. Своевольные горячие губы прильнули к кудрявому треугольнику. Не обращая внимания на почти испуганный вздох. Дел раздвинул бедра и языком проник в таинственную глубину.

С каждым дерзким прикосновением Делия загоралась все ярче. Запустив пальцы в волосы возлюбленного, она из последних сил старалась устоять на ногах, хотя ноги уже отказывались держать. Дел уловил момент, поднял одну ногу себе на плечо, одновременно сжав руками ягодицы: смелая поза давала простор новым, еще более раскованным и интимным ласкам.

Уверенность, фантазия и обстоятельность страстного любовника поражали.

Опыт руководил непредсказуемыми действиями и сказывался в каждом прикосновении, в каждом движении.

Атака на чувственность лишила остатков самообладания. Откинув голову, прикрыв глаза, Делия с трудом дышала, из последних сил пытаясь удержаться на волне сознания и не утонуть в неведомом блаженстве. В этот момент Дел неожиданно отстранился. Не переставая обнимать, легко и плавно встал.

Прежде чем лежавшая не плече нога успела опуститься на пол, сжал бедра и увлек вверх.

Делия испуганно вскрикнула. Дел удерживал ее без натуги, словно не ощущал веса напряженного, разгоряченного и тоскующего тела. Схватив волшебника за плечи, крепко сжав ногами его торс, она заглянула в лицо, однако глаз не увидела: Дел смотрел вниз и подводил ее бедра к своим.

Не успев понять, что происходит, Делия почувствовала, как мощная эрекция раздвигает влажные складки и проникает внутрь.

Подчиняясь инстинкту, она подняла ноги и сжала узкие жесткие бедра. Желание требовало прильнуть крепче, ближе… Когда Дел с силой вторгся, она едва не задохнулась от избытка новых ощущений.

Протяжный стон прозвучал, как самая мелодичная на свете музыка. Чудеса только начались.

Предстояло узнать, что еще она способна принять и что готов взять он сам, прежде чем уступить неизбежному, всепоглощающему, лишающему чувств бурному освобождению.

Она не была девственницей и восемь из своих двадцати девяти лет прожила вдали от родины. Женщина, наделенная столь откровенной чувственностью и богатой природной сексуальностью, с искренней готовностью принимающая самую смелую близость, не могла провести эти годы в полном воздержании, а потому Дел позволил себе выйти за рамки строгой английской морали. Более того, склонный к авантюрам характер любимой и бурный темперамент позволяли свободно пользоваться приобретенным на Востоке богатым опытом экзотической любви.

Долгих размышлений не потребовалось. Дел пошел по комнате, встряхивая Делию на каждом шагу, заставляя прильнуть, ухватиться за плечи и снова застонать. Наконец приблизился к постели, уперся ногами в край и, крепко сжимая бедра, осторожно положил драгоценную ношу на покрывало.

Выпрямился и окинул картину восхищенным и в то же время властным взглядом. Делия была прекрасна: пышные длинные волосы волной раскинулись вокруг головы и плеч, лицо пылало ненасытным вожделением, роскошное обнаженное тело обмякло от страсти, кожа светилась в лунном свете подобно тончайшему фарфору, полная крепкая грудь с твердыми вершинками-вишнями обещала бесконечное блаженство, сильные бедра свободно раскрылись, длинные ноги цепко обвили его бедра.

Созданное для любви тело жадно удерживало мощную эрекцию.

Дел посмотрел в лицо и встретил прикрытый густыми ресницами внимательный взгляд изумрудных глаз. Она наблюдала за ним.

Грудь поднялась в глубоком вздохе. Оставаясь внутри, он наклонился, чтобы завладеть белоснежными холмами, подразнить пальцами дерзкие бутоны, властно провести ладонями по талии, животу, бедрам. Несметные сокровища взывали к обладанию. Губами и языком он легко повторил путь, только что пройденный ладонями. Делия вздрогнула и тихо застонала. Прогнулась, стремясь оказаться ближе, и он снова вернулся к груди, не имея сил оторваться. Делия молчала, но слова и не требовались: прекрасное тело таяло от вожделения и умоляло о завершении.

Продолжая сжимать ее бедра, Дел начал двигаться в ровном мощном ритме.

В изумрудных глазах показались слезы, из груди вырвался похожий на рыдание стон, бронзовые волосы разметались по постели.

На короткий миг Дел убрал ладони, снял ноги возлюбленной со своих бедер и поднял на плечи. Снова завладел ягодицами и, не позволяя сменить позу, погрузился еще глубже.

Ритм страстного соития становился все настойчивее, резче, агрессивнее, а вместе с ним стремительно нарастало напряжение. С трудом дыша, Делия лихорадочно сжала покрывало и самозабвенно отдалась на волю безумной скачки. Натянутое как струна тело отвечало на каждое движение. Спина выгнулась, мышцы окаменели.

А потом наступило освобождение.

Волна блаженства и счастья подхватила и понесла, плавно покачивая. Никогда еще чувственное наслаждение не оказывалось столь ярким и глубоким, столь чистым, органичным и даже примитивным.

Великолепная золотая вселенная медленно и упоенно кружилась в фантастическом танце.

Очарование длилось целую вечность, а отступало медленно, словно нехотя.

Руки Дела уже отказывались держать утомленное счастливое тело, и он опустился на локти, прильнув к спине бурно вздымавшейся грудью. Тяжелое неровное дыхание щекотало шею, жар страсти постепенно переходил в уютное тепло нежной благодарности. Сердце еще не успело вернуться к спокойному ритму: спиной Делия ощущала гулкие удары.