Ты тоже очень удивительная, Лала. Чудесная.

Лала погрозила ей пальчиком, как будто в шутку:

– Не заглядывайся на моего кавалера, Мияна. И прошу тебя, не высовывайся пожалуйста слишком из воды при нём. Наверное ты не знаешь, но и у фей, и у людей считается ужасно неприличным, чтобы девушка не скрывала тело от глаз мужчин, коли она без одежд.

– Откуда же русалкам взять наряды? – лукаво поинтересовалась Мияна. – И сейчас вы у нас в гостях, а не мы у вас. Это вы должны по нашим правилам вести себя, а не мы по вашим.

– Быть может ты и права в чём-то, – в растерянной опечаленности посмотрела на неё Лала. – Но пожалуйста! Я очень прошу.

– Да я же не в серьёз, Лала, – мягко повинилась Мияна. – Не бойся. Я понимаю ваши правила приличий. И не нарушу их из уваженья к вам. И всех своих подружек предупрежу. Мы не станем вас огорчать. Мы очень рады вам. Добро пожаловать на наше озеро. Захотите вместе поплавать, или может поболтать о чём, кричите меня. Мне будет честь составить вам компанию. Пока не позовёте, никто из нас боле вас не побеспокоит. Приятного свидания.

Она резко развернулась и скрылась под водой, плеснув вуалистым хвостом. Какое-то время Лала и Рун сидели молча. Он приходил в себя, всё же не каждый день встретишь подобных созданий. Она переваривала произошедшее.

– Ничего себе, – первым нарушил тишину Рун. – И тут русалки. А у нас и не знает никто, что они в наших краях есть. Так бы боялись.

– Они хорошие, любимый, – поведала Лала. – Ещё бы на тебя не заглядывались. Порой могут причинить и зло. Особенно, если защищают себя или свой дом. Но ты их можешь не бояться боле. Раз ты мне дорог, они тебе ни за что ничего не сделают. Наоборот, помогут в беде. Если тонуть будешь, например. Ты теперь всегда можешь просить у них помощи. Даже когда я ворочусь в свой мир.

– Какая-то она другая, – поделился Рун своим наблюдением. – Там, в древнем лесу на озере, в чешуе почти полностью была. И волосы зелёные. И хвост не такой совсем, насколько я помню.

– Русалочки разными бывают, – сообщила Лала. И улыбнулась. – Они милые. Нужно будет нам, Рун, ягодки набрать и угостить их. Они очень любят ягодку. Но сами достать не могут, редко удаётся полакомиться. Вот будут рады.

– Значит будем собирать и обниматься, – усмехнулся Рун. – Нам всё равно съестное искать придётся. Поищем и для них. Ну что, пойдём веточки собирать? Или может ягоду? Или всё же полежим чуток сперва?

– Сначала немножко полежим, потом за веточками, – ответствовала Лала. На её личико вернулось безудержное сияние. – Ягодку попозже наберём. Ежели мы слишком скоро позовём Мияну, она неправильно нас поймёт. Будет думать, что мы нуждаемся в компании. И по доброте с нами останется надолго. А ты такой стеснительный у меня. К тому же она на тебя заглядывалась, нехорошая. Русалки очень боятся людей, Рун, оплывают далеко стороной, ты ей тоже в диковинку. Может поэтому заглядывалась. Но всё равно нехорошая.

– Чтож, лежать так лежать, – благодушно кивнул Рун, чувствуя себя очень счастливым.

***

Собирать веточки оказалось не самой простой задачей. Потому что Лале всё время хотелось объятий. Минутка пройдёт, и всё, один прутик найдут, и снова ей уж хочется, и прижимается, безмерно радостная, сияя так, что казалось, озаряет весь лес, и небо, и мир. И просит держать покрепче из-за подкашивающихся ножек. Вся была растворена в этом – в счастье, в романтике, в свидании. А сама ласковая-ласковая. Ну такая милая, такая лапочка. На сердце сладость бесконечная – вот что Рун ощущал от этого всего. Счастлив был. Голова как будто кружилась от происходящего.

– Лала, ты сходишь с ума, – рассмеялся он, когда она в очередной раз прижалась к нему, лучась улыбкой.

– Вовсе нет, котик, – тихо произнесла она с довольным личиком.

– Ну, значит, меня хочешь свести.

– Уже свела, – порадовалась она. – Видел бы ты себя. Не отпусти меня только, Рун.

– Да не отпущу, не отпущу, красавица моя. Боюсь, мы так все три дня хворост и прособираем. Столько ходим, и нечего не собрали почти.

– Ну и пусть, Рун. Мне понравилось. Теперь всегда буду собирать его с тобой.

– Дак я тогда с голоду помру, – с юмором посетовал Рун. – Дрова-то нужны, чтобы готовить, а не обниматься.

– Кому как. Мне чтобы обниматься, – весело возразила Лала. – Не переживай, мой дорогой, станешь умирать от голода, я тебе кушаний наколдую. Ведь тогда это будет необходимость. Крайняя.

– Да уж, – подивился он, не найдя слов. А затем покачал головой чуть задумчиво. – Ох, Лала. Боюсь, объятья не доводят до добра тех, кто не суженый по правде. Смотри что происходит. Ежели так дальше пойдёт, как бы не вышло, что ты сама начнёшь мне жертвовать.

– Нет, милый, так не будет, – счастливо вздохнув, сказала Лала по-доброму. – Это свидание, и мы наслаждаемся им, вот и всё. Наверное так и должно быть, как сейчас у нас, когда у феи объятий свидание с её человеком.

– А для фей объятий это нормально? Свидание с человеком, – полюбопытствовал Рун. – Вы все так делаете?

– Не знаю, мой хороший. Навряд ли. Возможно ты первый, с кем подобное происходит, – улыбаясь, с нежностью поведала Лала. – У нас нетипичные отношения. Обычно феи служат, а не дружат. Ведь их не отпускают. А если отпускают, возвращаются домой. Тебе очень-очень повезло, любовь моя.

– Да, очень, – признал он с теплотой. – Солнышко моё синеглазое.

Лала снова вздохнула от переполняющих её чувств.

– Не отпусти меня только, Рун, – прошептала она.

Время шло, утро сменилось днём, стало знойно. Лала всё так же сияла безудержно. Кажется, она немного утолила свою жажду объятий, но лишь немого, это всего-навсего означало, что она теперь сама держалась на ножках, обрела более игривое умиротворённое расположение духа, ну и подходила прижаться чуть реже. Не через каждую веточку, а через две-три. Дело с хворостом у них продвигалось медленно. Всё что они собрали – это жиденькую охапочку прутиков эдак в три десятка. Но Рун не переживал по сему поводу, ну как можно переживать из-за подобной ерунды, когда рядом любимая девушка, и не просто рядом, а как будто упивается твоим обществом, неудержимо радуясь жизни. В какой-то момент он заметил, что Лала несколько изменилась в настроении, стала поглядывать на него загадочно. Приязненно и загадочно. Это привносило некую новую дополнительную краску в её очарование, пробуждая в нём лёгкое весёлое недоумение.

– Что ты так на меня смотришь? – улыбнулся