— Что?

— Сегодня заходила Эпифания…

— Кто?

— Одна из танцовщиц «Розы ветров». Ты должен её помнить — она остановила нас тогда в верхнем зале. Каштановые волосы, тёмные глаза.

— Помню, конечно. Чего она хотела? — Блейк снял куртку, осмотрел её придирчиво в свете огнёвки.

— Я тебе говорила, что оказалась в Империи по чистой случайности… из-за знания франского языка и нежелания ехать дальше. И Беспутный квартал выбрала просто потому, что таким, как я, там проще укрыться. Там мы незаметны и мало отличаемся от прочих его обитателей… хотя поначалу я могла себе позволить подыскать место много приличнее и дороже. Конечно, я не собиралась тратить всё и сразу, да и неизвестно было, как надолго я осталась бы в Империи, подвернулась ли бы возможность заработать… Впрочем, можно было артефактами заниматься, как Астра… уж с камнями я бы управилась точно. Я не планировала возвращаться в Изумирд так скоро. Думала, побуду ещё год-другой, может, третий… но когда Ив нашёл меня во дворце…

Илзе поймала в зеркале удивлённый взгляд Блейка.

Вероятно, в толк взять не может, отчего она начала настолько издалека. Едва ли не с самых истоков речь повела.

— В прошлом году с Озарой произошёл несчастный случай на каменоломнях… действительно несчастный, но с тяжёлыми последствиями. Сестра решила даже, что не восстановится уже, так и останется до конца дней своих беспомощной калекой. Поэтому она послала за мной сына… не хотела доверять такие вести бумаге и вовсе распространяться о случившемся. До сих пор почти о том не упоминает и обрывает, если упоминают другие. Но милостью Матери Озаре удалось восстановиться.

— Разве подобное возможно — чтобы змеерожденный не смог выздороветь… исцелиться после полученных травм?

— Зависит от тяжести травм и возраста пострадавшего. С годами силы к быстрому исцелению собственного тела тают. Мы не подвержены влиянию человеческих хворей, невосприимчивы к ядам, но если основательно переломать нам кости или серьёзно повредить важный орган…особенно в возрасте уже не юном, то… — Илзе повела плечом, предоставляя Блейку самому додумать, что будет. Помолчала чуть и продолжила: — Время от времени мы сбрасываем старую шкуру, однако мы не молодеем и не живём неограниченно долго. Говорят, давным-давно, когда наши предки ещё не покинули Великие пески, срок их жизни был куда дольше нынешнего… но сам знаешь, всё неизбежно меняется. Озара не хотела оставлять всё на Ива, полагала его не вполне готовым к подобной ответственности… к любой ответственности. Через сына она попросила меня вернуться как можно скорее. И я поспешила в Изумирд.

— Да, я помню, — Блейк открыл дверцу шкафа, повесил куртку на её угол.

— Пока Ив добирался до имперской столицы да пока мы летели обратно, дела у Озары понемногу пошли на лад. Ив позже рассказал, что оставил мать в ужасном состоянии… не хотел уезжать, даже опасался, не сотворит ли мать чего дурного в его отсутствие… но обычной своей настойчивости Озара не растеряла. По возвращению я обнаружила сестру, идущую на поправку… и необходимость передавать всё мне и называть меня главой клана миновала, хвала Матери. Впрочем, Озара пытается вовлечь меня в дела… а я упорствую. Выезжаю с ней иногда, беседую с людьми, читаю договора, однако разобраться как должно не пытаюсь, выполняю как докучливую обязанность и только. Знаю, что надо, если не ради себя, то хотя бы ради Ива, но…

— Если твою сестру так заботит вопрос преемственности, то ей следовало с тем же упорством вовлекать в дела сына, а не тебя.

— У нас главой клана становится достойный, а не старший сын, буде таковой. Но и я не так достойна, как, наверное, виделось Озаре. Я столь же легкомысленна, беспечна, как Ив, живу своими мимолётными желаниями, сегодня ветер принёс, а назавтра и след простыл. Когда наш отец покинул этот мир и обратился золотой чешуйкой на теле Матери, а Озара стала главой клана, я повздорила с ней из-за сущей ерунды. А после собралась и вовсе уехала из Изумирда. Подумай, Блейк, поссорилась по глупости с сестрой и упорхнула куда-то к шаршам в пасть. Разве достойный так поступит? Нет. А я поступила и даже не сожалела. И вернувшись спустя годы, поступать достойно я по-прежнему не спешила. Днём выполняла навязанные Озарой обязанности, а по вечерам сбегала в «Розу ветров».

— Так вот что ты там делала — сбегала?

— Верно. И мне нравится, действительно нравится танцевать.

— Нравится? — повторил Блейк с неясной, нечитаемой интонацией и подошёл к столику. — Надо полагать, твой рассказ как-то связан с визитом девушки из этого… заведения?

— Хозяин «Розы», господин Гарад, был бы не против, если бы я вернулась. После нашей с тобой встречи в «Розе» я перестала туда приходить.

— Вернуться для чего? Танцевать в его… заведении?

— Да, — Илзе не отводила взгляда от отражения тёмной фигуры в зеркале, пытаясь проникнуть за маску непроницаемого выражения, расслышать что-то ещё в подчёркнуто ровном голосе.

— Зачем?

— Сам сказал, танцевать.

— Я не то имею в виду. Я спрашиваю, зачем тебе это?

— Мне это нравится.

— Танцевать?

— Да.

— Перед мужчинами?

— Перед зрителями, — поправила Илзе терпеливо. — И женщины среди посетителей тоже бывают, хоть тебе подобное и кажется странным. Кроме того, господи Гарад готов платить дополнительно, если я стану наставлять его девушек.

— Илзе? — донёсся громкий, требовательный голос Озары. Стукнула дверь гостиной, зазвучали торопливые шаги. В дверь спальни сестра всё же постучала, однако вошла, не дожидаясь ответа, положившись на слух, подсказавший, что обитатели покоев заняты беседой. — Илзе, ты сегодня видела Ива?

— Видела, — Блейк отступил, и Илзе обернулась к Озаре. — Сегодня днём, здесь, в моей гостиной. Он искал Ирис.

А наткнулся на Эпифанию.

Неприятный, неожиданный инцидент, который, как надеялась Илзе, не встал между юными влюблёнными неодолимой преградой.

— Госпожа Санна только что сообщила, что господин Ив велел передать, что они с Ирис ужинать с нами не будут, потому как улетают и не вернутся до завтрашнего дня.

— Ив не передал, куда они направляются?

— Нет. Но одна из служанок