Это оказалась Марта. Она сильно похудела, осунулась и уже не была той румяной пышечкой, начинающей утро на работе с разговоров о диетах и других способах похудеть.

— Сегодня пятый день, как пропала Инга, — сказала она и тяжело опустилась на стул. — Никаких известий о ней. Мила тоже не нашлась… Светлана Петровна выдвинула версию, что, возможно. Мила была причастна к похищению моей дочери или знала о нем много больше, чем рассказала, и теперь где-то прячется.

— Полный бред! — не выдержала я.

— Я тоже в это не верю. И не знаю, чему верить. Хожу в церковь, ставлю свечки за здравие Инги и молюсь. Молюсь и плачу!

— Зря ты так, Марта. Надо верить, что с Ингой все будет хорошо. Вот я верю в это! Ты что, на работу не ходишь?

— Какая может быть работа в таком состоянии, Иванна? У меня все мысли только об Инге… Я взяла отпуск.

— Напрасно, Марта, — нельзя так распускаться. Работа тебя отвлекла бы от дурных мыслей и переживаний. А так ты лишь понапрасну сама себя ешь и накручиваешь.

— Тебе этого не понять — у тебя нет детей! — вдруг злобно выкрикнула Марта и тут же разревелась.

Я стала ее утешать, и она немного успокоилась.

Предложение Марты меня озадачило. С одной стороны, я понимала, что Марту надо поддержать, а с другой — я мало годилась для роли утешительницы. Ну, часик-другой я и сама вместе с ней поплачу, но, представив, что целый день мы будем обсуждать лишь одну тему — где ее пропавшая дочь, — мне стало совсем неуютно.

— Конечно, Марта, я тебя приму, — сделав над собой усилие, согласилась я. — Когда хочешь переехать? Я помогу перевезти вещи.

— Не знаю… Сегодня вечером или завтра утром. Что-то у меня сильно голова болит — я всю ночь не спала. Можно я прилягу?

— Конечно, Марта. — Я отвела се в спальню и уложила на диван.

— Собираюсь прокатиться по центру города, — вспомнила я о своих планах. — Хочешь мне составить компанию? Я подожду, пока ты придешь в норму.

— Нет, лучше езжай сама, куда наметила, — я сейчас буду тебе плохой попутчицей. Ведь много мест напоминает мне о наших прогулках с Ингой, когда она была совсем маленькой и когда стала постарше. — У Марты глаза вновь наполнилисъ слезами.

Мне надо было выбирать: остаться с ней и, сходя с ума от безделья, ждать, пока она выспится, или оставить ее одну и прошвырнуться по городу. Второй вариант мне больше понравился.

— Хорошо, Марта, отдыхай, не буду тебе мешать, а я немного прогуляюсь. Или мне лучше остаться?

— Не надо, Иванна; я ни одной ночи нормально не спала с тех пор, как пропала дочь, все боялась пропустить ее звонок, и сейчас уже на пределе. Езжай в город и можешь не спешить возвращаться домой, а я постараюсь отоспаться за все время.

В ее словах я не уловила логики — дома она спать не могла, а у меня, в чужой квартире, собиралась выспаться. Похоже, исчезновение дочери повлияло на ее рассудок. Как бы то ни было, я не собиралась спорить с ней. Выходя из квартиры, я не стала запирать дверь на ключ — Марта закрылась изнутри на задвижку.

«Возможно, Марта и права — ей надо было сменить обстановку, дома ей все напоминает о дочери». Я решила не спешить домой, чтобы подруга смогла хорошенько отдохнуть.

Мне не составило труда найти лютеранскую кирху, почти не изменившуюся с тех времен и послужившую Для меня ориентиром. Главное здание Сулимовки я обнаружила ниже, там, где и ожидала. Сохранив общие очертания, купол, оно лишилось колонн у входа и обзавелось современной прозрачной дверью-стеклопакетом. Пройти во двор мне не удалось, но даже с улицы было видно, что он преобразился — исчезли многочисленные флигельки, странного вида постройки, церковь, да и само здание словно уменьшилось в размерах. Хамовитый охранник сообщил, что это частный офис и порекомендовал не слишком здесь любопытствовать.

Но что я надеялась здесь увидеть или найти? Какие еще мне требовались подтверждения того, что я и в самом деле ночами оказываюсь в прошлом и вовлечена в события жизни Ларисы Сигизмундовны?

— Привет, Иванна! — В мобильном возник веселый голос Стаса. — Не хочешь ли меня пригласить к себе на новоселье сегодня вечером? По-моему, я давно это заслужил.

— Не хочу и не заслужил. — Иногда я бываю исключительно правдива и не менее прямолинейна.

— Тогда авансом. Ужасно хочу с тобой встретиться в неслужебной обстановке.

— А я ужасно этого не хочу!

— Даже если я тебе сообщу кое-что новое о пропавшей девочке? Так сказать, тет-а-тет.

— «Даже если, все равно не хочу, коварный шантажист! Ты можешь попасть ко мне домой в единственном случае — если найдешь Ингу здоровой а невредимой. Вот с ней за ручку ты можешь прийти ко мне в любое время дня и ночи. Милости прошу!

— Может, я так и поступлю — только смотри, тогда не отказывайся от своих слов! — рассмеялся Стас.

— Вот дурак! — рассердилась я.

Домой мне не хотелось возвращаться, а автомобиль был так послушен, что мне вздумалось уехать куда-нибудь подальше от пробок и тянучек. Я покинула вечно загруженный центр, выехала на Набережное шоссе, где наконец-то ощутила скорость, перестав дергаться от светофора до светофора. Мой план был прост: добраться до музея под открытым небом и там немного побродить. Я была там всего лишь раз, и то почти галопом — срочно готовила статью для газеты. Уже приближаясь к цели поездки, я резко изменила свои планы и направилась за город.

„Решено — еду в Белую Церковь! События моих снов так или иначе связаны с этим городом, к тому же там есть чудесный старинный парк. Интересно, учитывая схожесть событий прошлого и настоящего, есть ли между ними хоть какая-нибудь реальная связь? Даже если она существует, может ли это помочь в розыске несчастной Инги? Пока мои жалкие попытки поучаствовать в ее поисках ни к чему не привели. Надеюсь только, что не они послужили причиной исчезновения Милы“.

Эта поездка стала моим первым большим путешествием в своем автомобиле, и я была в восторге. Я не лихачила, не устраивала обгонялки, старалась скорость держать постоянной — не более девяноста километров. Я отдыхала за рулем, любуясь яркими красками осени, проплывающими за окнами автомобиля пейзажами. Семьдесят километров до Белой Церкви я проехала будто за одно мгновение и ощутила эйфорию от езды по хорошей трассе, от своей умелости. Мне хотелось ехать все дальше и дальше, до самой Одессы, поддаваясь этому пьянящему чувству Но вместо поворота на Одессу у поста ГАИ я свернула направо и выехала на дорогу, ведущую в Белую Церковь.

Когда пошли городские кварталы, я остановилась и расспросила у прохожих, как проехать к парку „Александрия“. На площади, где на постаменте был установлен танк, я немного заплутала и свернула не к центральному входу в парк, а, как оказалось, к служебному. Разворачиваться и ехать обратно у меня не было желания, и я, воспользовавшись журналистским удостоверением, сообщила охраннику, что у меня назначена встреча с директором парка. Тот мне поверил и открыл ворота, так что я смогла заехать на территорию.