Десять лет назад я с глубоким волнением прочел обращение к читателю Л.И.Швецовой – Председателя Попечительского совета Государственного музея – гуманитарный центр «Преодоление» имени Н.А.Островского, опубликованное в книге «Николай Островский – человек и писатель – в воспоминаниях современников (1904–1936)»:

«Николай Островский – человек-легенда. Сегодня появилось много желающих опорочить его имя, даже отказать ему в авторстве романа «Как закалялась сталь». Пройдет мода на огульное отрицание прошлого, и Николай Островский останется в памяти людей примером высшего проявления мужества, а его книга – литературным памятником этому мужеству и эпохе».

…Так и будет. И никто… НИКТО УЖЕ НЕ СМОЖЕТ ЭТОМУ ПОМЕШАТЬ. Никому не по силам. Это – не фантазия ума! Это неоспоримый факт!

В 1986 году Легендарный Землянин стал достоянием Вселенной:

«Именем Николая Островского названа планета Солнечной системы, открытая советским астрономом Т.Н.Смирновой. Это планета-астероид. Она находится на расстоянии 405 миллионов километров от Солнца и движется между орбитами Марса и Юпитера. Один год планеты больше земного года в четыре с половиной раза.

В международном каталоге она зарегистрирована под номером 2681 и будет именоваться – Малая планета «Островский». (Телеграмма из Астрономического общества Академии Наук СССР. Опубликована в книге «Планета Островского». Изд. фонда имени И.Д.Сытина «Зарницы». М., 2004, стр. 222).

Минуло семьдесят семь лет с того дня, когда Николай Островский вошел в мою жизнь, когда я решил «делать жизнь» с него. Все эти годы неразлучен со своим идейным и нравственным братом, со своим мудрым наставником и верным другом. Все свои мысли, действия, поступки сверял с идейно-нравственным кодексом Николая Островского и легендарного литературного героя Павла Корчагина.

…В жизни мне ничего не давалось легко. Все приходилось добывать неустанным трудом и настойчивой борьбой. Каждый рубеж, каждую высоту на пути к намеченной цели брать с боем.

Жизнь-подвиг писателя-коммуниста, его беспримерная «Как закалялась сталь» была для меня, как и для миллионов людей в мире, источником сил, мужества, воли, стойкости.

Желая погасить свой долг перед ним, я на протяжении всех минувших лет стремился помочь людям, особенно молодежи, вступающей в жизнь, учиться у Островского-Корчагина жить и побеждать, служить интересам трудового народа в его борьбе за построение и защиту нового мира, множить ряды неистовых корчагинцев. И этим горжусь…

Эта благородная миссия сама по себе облагораживала и меня самого, умножала силы и укрепляла волю, являлась неистощимым источником вдохновения. Каждая встреча с людьми, к которым я приходил со словом о жизни-подвиге Николая Островского, дарила мне радость, убеждала в праведности и святости моего дела. Я видел, ощущал, осознавал, каким мощным зарядом для людей является сама жизнь мужественного писателя и созданных им героев нового мира, рожденных революцией, идеалами социализма.

Без преувеличения скажу, на каждой встрече, посвященной Николаю Островскому, я получал такой заряд бодрости и вдохновения, что домой возвращался «на крыльях» и долго оставался под впечатлением, рожденным атмосферой, которой жила аудитория.

…Думаю, уже наступило время для «исповеди» о прожитом и пережитом, о том, что радует и огорчает, о том, что завещаю тем, кто идет вслед. Дай Бог, чтобы оправдались строки, прозвучавшие в кинофильме «И это все о нем»:

…Жизнь сложилась так, что мне каждодневно приходилось находиться «в людях»: «сеять разумное, доброе, вечное». В сфере моей деятельности было идейно-политическое, патриотическое и нравственное просвещение и воспитание людей. Но это было потом, когда жизнь моя вошла в пору зрелости.

После знакомства с Островским-Корчагиным на «дозревание» оставалось еще целых шесть лет. В том самом 1937 году, когда была прочитана «Как закалялась сталь», я учился в четвертом классе. Был избран председателем совета пионерской дружины семилетней школы № 2 города Барвенково Харьковской области на Левобережной Украине, где я родился и рос. На одном из первых заседаний совета дружины я рассказал о прочитанной книге Николая Островского «Как закалялась сталь» и предложил каждому активисту прочесть и подумать, как можно отразить ее в работе пионерской дружины.

В том же учебном году, весной 1938 года я прошел сквозь первое испытание на верность Корчагину. Возник «конфликт» с мамой на религиозной почве. Сколько знаю, мама никогда не была фанатично религиозной, «набожной». Просто в душе у нее сохранялась вера в Божественную силу, и она, уважая старших, хотела в семье сохранить традиции верующих, почитание церковных «атрибутов» и религиозных праздников. В углу нашей хаты в расшитых рушниках висели иконы; мама изредка отвешивала им поклоны, скупо, почти украдкой, крестилась. Отец вообще никоим образом не обозначал себя верующим; был, в моем представлении, «сознательным» безбожником. Хотя ни о вере, ни о неверии в Бога никогда не говорил…

Став октябренком, а затем пионером, я строго выполнял заповеди юного ленинца, больше того, становился активным, «воинствующим безбожником». Решающую роль здесь сыграли учителя и книги. Такие, к примеру, как «Хиба ревуть волы як ясли повни» (Михаила Коцюбинского), где голодный мальчишка по имени Чипка повыкалывал «бозе» ножом глаза, чтобы тот не увидел и не донес матери, как Чипка отломил кусочек хлеба. Это был первый урок активного атеистического воспитания.

Особую же роль в моем окончательном разрыве с религией, с верой в Бога, сыграл Павка Корчагин, насыпавший махры в поповское тесто и жестоко избитый церковным проповедником. Путь от пристрастия к церковно-праздничным угощениям до активного отрешения от всего, что связано с «религиозно-церковным дурманом», был пройден мною стремительно.

Но это еще не была ненависть. Она пришла ко мне утром в первый день Поста 1938 года.

…За несколько дней до этого у нас было заседание совета школьной пионерской дружины. На нем был дан «бой» тем пионерам, которые в дни зимних церковных праздников участвовали в старомодных обрядах, и тем самым позорили звание пионера, бросали тень на всю пионерскую дружину и, в целом, на школу. Тогда это было не просто «крамольным», а политически вредным. И потому совет дружины предупредил всех пионеров о строгой ответственности за повторение подобных поступков, вплоть до исключения из пионеров.

И вот наступило утро первого дня «злополучного» Поста. Мой соученик-одноклассник и тезка Ваня Железняк постучал в дверь и, войдя в хату, протянул маме тарелочку с яблоками и сказал: «Здравствуйте! Поздравляю вас с Постом».

Это была в моем восприятии неприглядная провокация. Мама тепло поблагодарила его, угостила конфетами и тут же обратилась ко мне: «Одевайся. Возьми этот узелок с угощением, пойди к Железнякам и тоже поздравь их с Постом».