Но разве так плохо хотеть провести с ним побольше времени? Пусть даже и на танцах?

Ной наклонился и чмокнул меня в макушку. А потом приобнял.

– Может, я вернусь к Летнему балу.

Он протянул мне оливковую ветвь, и я схватилась за нее, кивнула и ответила ему поцелуем. На самом же деле мне хотелось вырваться из его объятий и натянуть худи – так, чтобы не было видно лица. Его отказ тяжелым камнем опустился мне на сердце.

В обед мы спустились на кухню, где уже сидел Ли и делал себе сэндвич.

– Привет, – сказал он. – Ты знала, что он собирался приехать?

– Не-а.

– Вообще-то, «он» стоит прямо здесь, – укорил нас Ной.

– Ты ничего не слышала, Шелли? – Ли драматично огляделся по сторонам, а я попыталась не засмеяться.

– Это ветер. Кажется, твоя мама оставила окно открытым…

Ной вздохнул, прошел мимо меня и заглянул в холодильник.

– А где яблочный сок?

– Такого не держим.

– Но у нас всегда был яблочный сок.

– Ной, его в этой семье пьешь только ты. Мама решила, что нет смысла покупать то, что никто не пьет.

– Да уж, вот тебе и выпустили птенца из гнезда…

– Думаю, они начнут скучать по нам, только когда я тоже уеду.

Ной достал из холодильника апельсиновый сок без мякоти и жестом спросил, налить ли и мне стаканчик. Я кивнула.

– Бекона тоже нет.

– Мама пробует новую диету. Теперь мы едим меньше мяса. Из-за уровня холестерина у отца, кажется.

– Господи, я словно в чужой дом вернулся.

– Кажется, на полке есть немного индейки.

– Но это не бекон.

– Мама говорит, что почти одно и то же.

– Какая ложь!

Не улыбнуться было невозможно. Я и забыла, какими они бывают – эти Флинны. Примерно как мы с Ли, когда перекидываемся острыми фразами.

После завтрака Ной объявил, что мы возвращаемся наверх и будем смотреть телевизор. Ли фыркнул.

– Смотреть телевизор. Теперь это так называется. Не забывайте предохраняться! И не делайте того, чего не сделал бы я. И все такое прочее.

Я покраснела и заслонилась волосами, чтобы Ли этого не увидел. Ной стукнул его по голове и велел не лезть не в свое дело.

Когда Ной закрывал дверь в кухню, я услышала, как Ли изображает приступ рвоты.

Я развернулась у лестницы, приложила палец к губам и громко засмеялась.

– Ах, Ной! Прекрати! Только не на лестнице!

– Ребят, это отвратительно! – прорычал Ли из-за двери.

– О-о-ох, Ной! – Я картинно застонала.

– Ну все, подарка на Рождество не жди, Шелли!

– И я тебя люблю, бро!

– Вы такие странные. – Ной покачал головой.

Я ухмыльнулась, а потом понеслась по лестнице вперед Ноя, но он успел легонько стукнуть меня по заднице. Я оглянулась и приподняла брови, а он сделал вид, что ни при чем. Даже засвистел! Святая невинность! Я развернулась и продолжила путь, а Ной снова шлепнул меня.

Я перепрыгнула через несколько ступенек сразу, и в третий раз Ной промахнулся и едва задел край моей футболки. Он засмеялся и побежал следом. Ли закричал:

– Эй, дети, потише там! Это ж кошмар! Ненавижу вас!

На что я только рассмеялась и побежала дальше, пока Ной не поймал меня, не опрокинул на кровать и не упал сверху. Он целовал меня до тех пор, пока я не уверилась в том, что на свете нет ничего прекраснее этого.

Чуть позже я спустилась в кухню за кофе. Ли ушел к Рейчел – похоже, ее родители отчалили на свадьбу родственницы, и они запланировали романтический вечер со свечами, едой и фильмом. Рейчел сказала мне по секрету, что это будет «Та Самая Ночь». А значит, возможно, они займутся наконец сексом.

Родители Ноя и Ли тоже все еще не вернулись.

Они остались на ночь в отеле и должны были приехать чуть позже.

По пути наверх я молчала: шла медленно, стараясь не расплескать кофе. Я была босиком, и Ной не мог меня услышать.

Голос Ноя, низкий и взволнованный, эхом разлетался по коридору.

Дверь в его комнату была приоткрыта, и я остановилась и прислушалась. Ной сидел на краю кровати спиной ко мне и разговаривал по телефону. Он запустил пальцы в волосы, его плечи были напряжены.

Что-то явно случилось. И я… решила послушать. Конечно, мне не стоило этого делать, но его тихий голос звучал так резко – и я поддалась любопытству.

– Да, я сейчас с ней, она внизу… Что? Нет, конечно, я ей не сказал!.. Нет, еще нет. Время неподходящее… Нет… Послушай, я ей расскажу, правда, но не сегодня… Ей не стоит этого знать. То есть… да, ладно, конечно, стоит, но… – Ной вздохнул и снова запустил руку в волосы. – А что ты сделаешь, позвонишь и расскажешь все сама?

Он горестно фыркнул.

– Ну да. Послушай, Аманда, это ничего не значит. Эль не стоит об этом знать.

Аманда.

Он разговаривал с ней. Обо мне.

Кровь отхлынула от моего лица. И как только я умудрилась не выронить кофе? Сердце колотилось, а по телу разливался холод. Я ведь чувствовала… знала, что что-то не так, что-то изменилось между нами. Дело не в расстоянии. Дело…

Это ничего не значит. Время неподходящее. Ей не стоит об этом знать. Это ничего не значит.

Я толкнула дверь, зная, что Ной услышит скрип. Он обернулся – на губах его застыла улыбка, которая тут же исчезла, когда он увидел выражение моего лица.

– Вот черт, – пробормотал Ной в трубку. – Мне пора. Позже поговорим.

Он отбросил телефон на подушки и поднялся. Я подошла к ночнику, двигаясь, словно на автопилоте, и поставила на столик чашку. А то вдруг уроню. Или выплесну ее содержимое прямо ему в лицо.

– С ней разговаривал? – Я старалась говорить ровно, но голос немного дрожал.

Ной прикусил губу. Я никогда еще не видела, чтобы он так нервничал.

– Эль, что ты услышала?

Неправильный ответ, дружочек.

– Так это была она? Девушка с фото? – Я не могла заставить себя произнести ее имя. Меня переполняла ненависть.

– Да, я говорил с Амандой, но это не то, о чем ты подум…

– Да ну? Ты так в этом уверен?

– Да! – почти рявкнул Ной.

Так честно, как только мог, протягивая ко мне руки ладонями вверх – умоляя меня выслушать его. Сердце бешено стучало, меня трясло.

– Я знаю, о чем ты подумала. Но я говорил тебе: ничего у нас с Амандой не было, клянусь. Ничего.