Но более всего поразила воображение Северино жена главного правителя форта — она была не похожа на его соплеменниц и тех женщин, кого он видел в испанских миссиях. Но отличалась жена русского вождя не только редкой для этих мест красотою, но и добротою характера и вниманием ко всем людям. Эта женщина скоро поняла, что язык, на котором говорит Северино, отличается от наречий алеутов, которые знала в совершенстве и на которых говорила, и позвала Северино к себе в дом, чтобы он научил ее своему языку. И тот подивился, как быстро она заговорила на его родном языке, и оттого проникся к новым поселенцам еще большей симпатией, ибо они не стремились к завоеванию — Северино увидел, что они строили маленькие корабли, на которых можно было ходить вдоль берега и по горным рекам, разводили сады и построили школу, где обучали алеутов и их детей и детей-креолов разным наукам и новому — русскому языку. И Северино сам стал учить его.

Полгода провел Северино с русскими в колонии на скале и ушел оттуда, чтобы рассказать другим вождям о новых поселенцах, и повесть его удивила всех, и решено было ехать в Форт-Росс с посольством. Вожди одели свои лучшие торжественные наряды и богатые перьями головные уборы и выехали с отрядом в направлении Форта-Росс, где были встречены поначалу не без настороженности, но открыто и без враждебности. А когда главный правитель форта узнал в вожде всех племен своего недавнего работника, и тот заговорил с ним по-русски, последние отголоски опасений и отчуждения рассеялись.

Вожди провели в Форте несколько дней и заключили с русскими договор, по которому последним были добровольно переданы во владение земли близ Форта-Росс, и особо было отмечено, что старейшины довольны занятием сего места русскими и обещают им безопасность от племен, входящих в союз, и готовы оказать помощь, если на русских совершено будет нападение чужими племенами. После чего все стали жить в мире и согласии, и никогда союз племен не знал угроз со стороны новых поселенцев, а те в свою очередь помогали племенам возделывать землю и подарили животных, которых никогда здесь прежде не видели, — коров, чье молоко было много лучше лошадиного и буйволиного. Русские ходили в лес на охоту или на рыбную ловлю совершенно безопасно, и никто из племен никогда не нападал на них.

А Северино с тех пор сделался еще более суровым и одиноким. В его сердце отныне и навсегда поселился образ русской женщины, и только такой жены хотел для себя гордый и своенравный вождь. Однако он не мог требовать жены русского правителя, ставшего ему с тех пор другом, и среди женщин, приехавших в Форт-Росс другой такой тоже не было — умной, красивой, светловолосой. Северино полюбил приезжать в форт на праздники, которые устраивала жена правителя форта, чтобы не только увидеть ее, но и наслаждаться ее прекрасным голосом — скво русского вождя играла на пианино и удивительным бархатным голосом пела.

Вождь очень долго не мог решиться привести в свой вигвам жену — Северино все ждал: вдруг в Форт приедет женщина, которая окажется похожей на жену русского правителя форта. Но время шло, Северино становился старше, и ему уже следовало позаботиться о преемнике, и тогда, повинуясь законам своего племени, он выбрал себе жену из семьи одного из старейшин, и эта свадьба стала большим событием для всего союза племен. Северино прожил со своей женой больше двадцати лет, но никто не мог сказать — был ли он счастлив с нею и детьми. И хотя против Северино говорить боялись — слишком сильным и властным он был, все в племени знали, что шаман неоднократно приходил к вождю, чтобы помочь ему соединиться со своей женой и избавиться от наваждения, являвшегося ему в образе русской красавицы. И поэтому никто не удивился, что после смерти жены Северино не стал немедленно искать себе новую, а снова обратил свой взор в сторону Форта-Росс, и на сей раз боги ответили ему.

В тот год в крепость приехал новый правитель, и его сопровождали две женщины — жена и ее сестра, обе одинаково светловолосые, с бархатной белой кожей, голубоглазые, и при этом у второй женщины, которую звали Анна, был прекрасный голос, и играла она на фортепиано столь же красиво, как и первая русская, что поразила воображение молодого Северино. И великий вождь снова потерял покой и сон — вместе с двумя старшими вождями он был зван на фиесту, которую в честь своего дня именин устроила жена правителя Форта-Росс (куда, в том числе, были приглашены и испанцы из Президио Сан-Франциско), и, увидев сестру правительницы, преисполнился желания сделать ее своей женою. И вскоре после того посещения явился в Форт-Росс требовать от Анны войти в его вигвам у Голубых озер.

Но молодая женщина, как, оказалось, была очарована на том балу блестящим испанским офицером и намеревалась ответить на его чувства к ней. Узнав о том, Северино сделался мрачен, но промолчал, и, как выяснилось позже, затаил обиду на молодую женщину и русского вождя и его жену за то, что они не помогли ему убедить свою родственницу выйти за него замуж. И Северино задумал коварный план — через год после того случая жена правителя форта решила составить в горы экспедицию — она вознамерилась подняться на вершину Маякмас и крестить ее, поименовав в честь своей покровительницы, сестры русского вождя всех вождей Николая Первого, но на обратном пути верные воины Северино захватили русских и отправили в форт ультиматум с требованием для Анны принять предложение вождя десяти племен.

Узнав о похищении своей жены, правитель форта опечалился, а испанский офицер, завладевший сердцем русской красавицы, вызвался освободить пленников, но его отряд Северино хитростью заманил в западню в горах и разбил, а самого офицера обещал казнить первым, если требования его не будут в скорейшем времени исполнены. И тогда правитель форта пришел к сестре своей жены и упал перед нею на колени и стал молить о помощи — сила Северино и его решительность всем была известна, и потому лишь одна эта женщина могла спасти сейчас и свою сестру, и ее спутников, и того, кого полюбила. Он просил ее поступить так ради всей колонии, ради мира, который был необходим всем — и поселенцам, и индейцам. Он просил ее принести эту жертву на благо всех на этой земле.

Говорят, в ту ночь в доме правителя форта долго не смолкали звуки пианино. Это играла Анна — музыка лилась из-под ее пальцев, словно шла из души, в которую вошел небесный свет, души, которая мечтала вырваться из своей земной оболочки и оставить этот мир, где она принуждена была принимать решения, от которых зависела судьба ее близких. А наутро с лицом просветленным и необычайно красивым в тот миг она вышла из комнаты и сказала мужу сестры — едем!

Северино добился своего: русская женщина стала его женою, и у них родился сын — красивый мальчик, в лице которого заметны были все родовые приметы племени и его отца, а волосы и кожа достались ему от матери — такие же светлые и бархатистые. Но, хотя Северино души в них обоих не чаял, Анна всегда оставалась грустной и следовала ему с той покорностью, которая была похожа на безысходность, и, понимая это, вождь пытался облегчить страдания любимой женщины — он позволял ее сестре часто приезжать к ним в селение, и сам отправился к ним с ответом и брал с собою жену и сына, а потом и вовсе разрешил им подолгу оставаться в форте, чтобы мальчик смог учить язык своей матери.