На губах миссис Адней играла лукавая усмешка. Может быть, набраться храбрости и отвезти туда когда-нибудь Шарлотту? Хотя это довольно рискованно: если о поездке станет известно, она лишится места.

— Старик Гилрей сидит наверху и рисует карикатуры. Я его один раз видела. Такой тихий человечек, Ваше Высочество... седой, сероглазый, но в нем чувствуется необыкновенная живость. Впрочем, с виду никогда не догадаешься, что он рисует такие умные... и злобные карикатуры.

— Да, он несомненно умен, — согласилась Шарлотта.

— Да-да. Вот, например, взгляните.

На рисунке был изображен король: смешной и в то же время очень похожий на дедушку Шарлотты, не узнать его было невозможно. Король сидел на лавке и делал пуговицы. Они лежали рядами, а внизу была подпись: «Королевский пуговичник». На другом рисунке король изображался в гамашах, в волосах его застряла солома. Подпись гласила: «Георг-земледелец». Еще миссис Адней показала Шарлотте карикатуру на короля и королеву; королева в фартуке жарила рыбу, а король готовил оладьи. Это была насмешка над их скромным образом жизни.

— Есть и другие, еще более злобные, — сказала, похохатывая, миссис Адней. — В лавке работают мисс Хамфри и Бетти Маршалл, они просто не могут удержаться от смеха. Мы с ними прекрасно знакомы. Я ведь хорошая покупательница.

— И как это дедушка до сих пор не посадил Гилрея в тюрьму?

— О, если б он это сделал, Лондон восстал бы, толпы людей повалили бы к Сент-Джеймсскому дворцу. Люди не позволят и пальцем дотронуться до Гилрея. Лондонцы этого не допустят. Он так всех смешит... а люди обожают посмеяться. Мисс Хамфри считает его гением. Впрочем, это не удивительно, если учесть...

— Что?

Миссис Адней учащенно заморгала.

— Она его л-любовница? — спросила Шарлотта. Миссис Адней многозначительно кивнула.

— С другой стороны, вы же должны знать нравы своих будущих подданных, не так ли? Вы будете удивлены, Ваше Высочество. Они ведут себя так благопристойно. Как законные муж и жена. Бетти Маршалл рассказала мне, что однажды старик и мисс Хамфри даже отправились в Сент-Джеймсскую церковь, чтобы обвенчаться, но не дошли: ему пришла в голову идея очередной карикатуры, и он передумал. Они вернулись назад, и все осталось как прежде.

Шарлотта живо заинтересовалась и жаждала побольше узнать про Джеймса Гилрея и мисс Хамфри.

В работах Гилрея чувствовался огромный талант; кроме того, художник был очень плодовит. Судя по словам миссис Адней, он не только снискал славу, но и сколотил приличный капиталец на своих карикатурах.

Миссис Адней принесла старую карикатуру, на которой были изображены миссис Фитцгерберт, принц Уэльский, мистер Фокс и мистер Питт. Карикатура была сделана вскоре после тайной женитьбы принца на миссис Фитцгерберт. Питт и Фокс теперь уже умерли, однако Шарлотта много о них слышала. Принцессе необходимо было получить политическое образование, а изучение английской политики непременно требовало знакомства со столь выдающимися деятелями.

Карикатура называлась «Покинутая Дидона». Миссис Фитцгерберт — на рисунке она была гораздо моложе, чем сейчас — стояла на берегу на груде бревен. От берега отплывала лодка, в которой сидели Питт, Фокс и принц Уэльский. Изо рта принца вылетали слова: «Я ее никогда в жизни не видел!» А Фокс говорил: «Нет, черт побери, никогда!»

Шарлотта внимательно изучала карикатуру, когда в комнату незаметно зашел доктор Нотт. Принцесса и миссис Адней не услышали его шагов. Поэтому он смог поинтересоваться, чем они так поглощены, а ведь на столе лежала не только «Покинутая Дидона». Там были еще и «Королевский землепашец», и «Пуговичник», и «Приготовление рыбы и оладий».

Лицо доктора Нотта побагровело. Он пытался что-то сказать, но не мог.

Наконец он повернулся к миссис Адней и процедил сквозь зубы:

— Вы еще об этом услышите.

* * *

Все окружение Шарлотты обсуждало стычку доктора Нотта с миссис Адней. Приехавший епископ надолго уединился с доктором Ноттом.

Все сходились на том, что миссис Адней будет приказано покинуть дворец. Епископ был на стороне доктора Нотта; все знали пристрастие миссис Адней к скандалам, и кроме того, она беседовала с принцессой на такие темы, которые обсуждать не полагалось.

Шарлотта пришла в ужас. Она вдруг поняла, что хотя доктор Нотт ей нравится, она предпочитает общество миссис Адней. Доктор Нотт, конечно, хороший человек король выбрал его за набожность, и принц Уэльский одобрил выбор отца; проповеди о религиозном пыле принесли доктору Нотту большую известность, однако он ужасный зануда.

Все домочадцы с минуты на минуту ждали отставки миссис Адней. Шарлотте было ее жалко.

— Я буду скучать по вам, если вы уедете, — сказала девочка.

Обе они вспомнили о том, как Шарлотта упомянула миссис Адней в своем завещании. «Миссис Адней я не оставляю ничего. На то есть свои основания». С тех пор многое изменилось, и Шарлотта поняла, что миссис Адней вносит в ее жизнь веселье и разнообразие.

— Вашему Высочеству не следует огорчаться, расставаясь со своими слугами, — сказала миссис Адней.

— Увы, — откликнулась принцесса. — Я своих слуг не выбираю.

— Этот старик очень чувствительный. Мне кажется, он бы подал в отставку, если бы решил, что Ваше Высочество им недовольны.

— Но я им действительно недовольна!

— Вероятно, он об этом не догадывается.

— Леди Клиффорд очень раздосадована тем происшествием.

— Леди Клиффорд всегда чем-нибудь раздосадована, Ваше Высочество.

Шарлотта задумчиво удалилась, а при встрече с доктором Ноттом холодно смотрела сквозь него, желая показать, что она обвиняет его в поднявшемся скандале. Доктор Нотт страшно расстроился.

Окружающие ничего не понимали: доктор Нотт внезапно решил подать в отставку, заявив, что не справляется с возложенными на него обязанностями и сможет принести гораздо больше пользы в другом месте, на своем поприще.

Поэтому его освободили от должности, и скандал был замят.

Миссис Адней повеселела и была очень довольна тем, как все обернулось.

Ее очень радовало то, что она по-прежнему может заглядывать в лавку мистера Гилрея на улице Сент-Джеймс, покупать новые карикатуры и интересоваться, как развивается его роман с мисс Хамфри.

* * *

На место доктора Нотта был назначен доктор Уильям Шорт. Кроме того, принц Уэльский решил, что поскольку Шарлотте уже исполнилось тринадцать лет, ей пора изучать законы и учиться управлять государством. Поэтому ей дали еще одного учителя, Уильяма Адамса. Это имело очень большое значение, так как Адамс, юрист и политик, стал главным адвокатом принца Уэльского и хранителем большой печати Корнуолла. Адамс был вигом и горячим поклонником Чарльза Джеймса Фокса — правда, только в последние годы жизни Фокса, а до того Адамс даже дрался с ним на дуэли. В задачу Адамса входило воспитать из Шарлотты сторонницу вигов, и ему это удалось без труда. Юная и впечатлительная принцесса была очарована Адамсом, человеком очень обаятельным, отличавшимся непринужденностью манер. Он моментально завоевал симпатию, поскольку был веселым и добрым; незадолго до встречи с Шарлоттой Адамс потерял жену, и временами им овладевала меланхолия, которая придавала Адамсу дополнительный шарм.