женская смертность, эпидемии, голод, засухи, войны. Никто не знал про большинство современных болезней. Человек умирал часто раньше, чем неукротимая ангельская природа успевала сжечь слабое тело. Сжечь иносказательно, конечно. И уже много столетий назад поэт сказал:

Вопросом этим, видно, неспроста

Довольно часто задаются люди:

Что человек? Сосуд, в котором пустота,

Или огонь, пылающий в сосуде?

Он сделал секундную паузу.

– А онкология, вирусы, бактерии – всё это открытия лишь последних двух-трёх столетий.

На слове «онкология» Кира поперхнулась чаем.

– То есть, вы считаете, что онкология может быть вызвана присутствием внутри человека такого враждебного ангела? – спросила она.

– Почему же враждебного? – сухо ответил Гор. – Разве огонь враждебен? Он согревает, дарит тепло и свет. Но может и сжечь. Огонь – это огонь, и он таков по природе своей. Как и мы. И не все случаи онкологии, конечно, вызваны присутствием «ангела». Как и не все случаи, например, слабоумия и сумасшествия. Но некоторые – точно.

– Зато демонов сразу видно, – сказала брюнетка и хищно облизнулась. Хромированная пентаграмма на серебряной цепочке, висевшая у неё на шее, сверкнула. Солнечный зайчик заставил Киру на миг прикрыть глаза. – Из некоторых демоны прямо так и лезут.

– А, эмм… – Кира запнулась в поиске ускользнувшей мысли. – Вот! А как же ангелы-хранители?

Все снова засмеялись.

– Это совсем другой вопрос, – с улыбкой сказал Гор. – Я прямо сейчас вижу двоих у вас, Кира, на плечах. Светлый и тёмный, каждый со своей стороны. Ангелы-хранители – существа иной природы. Да и само понятие «ангел» в его традиционном религиозном понимании тут, скорее, иносказание. Но об этом мы поговорим в следующий раз, гут?

Он потянулся, и встал на ноги.

– Перекур, – прогнусавил сальноволосый и поковылял на балкон, разминая затекшие конечности. За ним потянулись остальные. Гор куда-то вышел.

В поисках Ветки Кира прошлась по квартире. В ванной кто-то вздыхал и хихикал. Кира постучала в запертую дверь.

– Веет?..

В ванной затихли, потом принялись вздыхать с удвоенной силой.

– Тут ещё туалет свободный, – щуплый парень, протискиваясь мимо Киры с кухни, шлёпнул её по заду. – Пойдём?

Мысль о том, что Ветка, может, тискается в ванной с Гором, заставила Киру вспыхнуть. Она отпихнула щуплого, выскочила в прихожую, сунула ноги в кроссовки, одновременно натягивая куртку, и выскочила за дверь.

Лифт, громыхая, тащился по шахте вверх, поэтому Кира помчалась вниз по лестнице, перескакивая через ступеньки.

Гор стоял у подъезда, разговаривая с пожилым мужчиной. Он увидел Киру и улыбнулся ей. Кира поспешно перешла на шаг.

– Уже уходишь? – крикнул Гор.

Кире стало стыдно за её мысли о Горе и Ветке. Она кивнула и бочком проскочила за угол.

Этой ночью ей снились ангелы-хранители: светлый спал у неё на плече, свернувшись калачиком и сложив маленькие белые крылья, а тёмная – это была ангел-девочка, чем-то похожая на Ветку (ангелка, сказала бы та), скучала, болтая ножками. Потом она вытащила что-то из кармана своего чёрного балахона, ткнула в него пальчиком и её лицо озарилось сполохами багрового пламени…

На следующую смену в онкоцентре Кира набрала кленовых листьев. Выбирала самые красивые, отрывала прямо с веток, чтоб не валялись на земле, в пыли и грязи. Некоторые даже ещё не полностью пожелтели, и ворох сверкал буйством цвета – от красно-алого до почти зелёного через все оттенки жёлтого и оранжевого.

– Ты рехнулась, мать? – Ветка аж задохнулась от Кириной наивности, заехав за ней перед сменой. – Кто тебя с такой антигигиеной в отделение пустит? Оставляй всё дома!

Кира всё же взяла с собой пять самых красивых листьев.

– Я их обработаю антисептиком, а потом на входе – ультрафиолетом.

Ветка скептически ухмылялась.

Илона Владьевна всё-таки разрешила Кире пронести листья. Правда, в дополнение ко всем Кириным манипуляциям она сходила куда-то обдать их горячим паром. Кира боялась, что кленовые листья от этого пожухнут, но они держались бодрячком.

В Лериной плате высокий бледный мужчина собирал вещи. Кира увидела, как он убрал в рюкзак паричок с роскошными золотистыми волосами.

– Илон Владьна, а где Лера? – прошептала Ветка.

– Ох, девочки, – тихо вздохнула Илона Владьевна. – Ох,  девочки… Веталина, спокойно! Иди быстренько приведи себя в порядок.

Ветка с покрасневшими глазами шмыгнула в туалет для персонала.

– А вот Дима! – звонко сказала Илона Владьевна, входя в «зал хорошего настроения», и сунула Кире прозрачный файл с кленовыми листьями. – Здравствуй,  Дима!

– Добрый день, – вежливо поздоровался Дима. Тут он увидел Киру и заулыбался. – Привет,  Кира! Здорово у тебя получилось!

В руке у него был Кирин рисунок – кленовая роща на холме, а сквозь осеннюю листву пробиваются солнечные лучи.

– А это у тебя что?

Кира протянула ему файл.

– Вот, собрала для тебя.

– Ух ты! – Дима порозовел от удовольствия и Кира впервые заметила на его лице веснушки, рассыпанные по щекам. – Супер! Спасииибо!!!

Он по разложил листья на столе, потом поднял один и посмотрел его на просвет. Приложил к нему ладонь, показал Кире.

– Видишь? Он как рука! Клёны машут нам листьями, как руками. Я думаю, – доверительно понизил он голос, – что это как бы руки природы… Или ангелов.

– Почему ангелов? – Кире вдруг стало тревожно.

– Не знаю, – Дима наклонил голову, примеряя к ладони следующий лист. – Может,  потому, что они тоже сделаны из света…

Маленькая женщина с такой же россыпью веснушек на щеках, как у Димы, пристроилась в углу диванчика рядом с грустной Веткой. Рисуя, Кира слышала, как они там шепчутся.

– Лерочка, Господи, – тихо говорила женщина. – Ведь пошла уже на поправку… Нефробластома, говорят… Мы тоже уже что только не перепробовали. Вся надежда на микронож, на Святослава Игоревича…

Ветка что-то спросила.

– Да-да, очень хороший врач… Да, давайте выйдем в коридор… Конечно, конечно…

Когда Дима устал рисовать, Кира ещё несколько минут посидела одна над рисунками. Ветка опять куда-то делась. Вдруг в зал вошел высокий подросток лет четырнадцати с седыми вьющимися волосами.

– Привет, – сказала Кира незнакомцу. – Я Кира.

Парень мельком взглянул на неё и присел за стол.

– Свет и цвет, – сказал он, перекладывая Димины рисунки. – Огонь и вода. Зримое воплощение бога в нашем мире.

– Ты думаешь? – осторожно спросила Кира.

– Я не думаю, – веско сказал парень. – Я знаю.

Он сложил рисунки аккуратной стопкой, поднялся и вышел, так и не представившись.

Растерянная Кира вышла вслед за ним. Её такие мысли ещё не посещали. Огонь и вода – зримое воплощение бога, надо же… Мудрые мысли со множеством вложенных смыслов как побочный эффект раннего взросления? Вениамин Аркадьевич у себя на кафедре выдал бы целую лекцию по этому поводу.

– Хороший парень, – сказал знакомый