Фаравиндад и Нандини смотрели из окна, как молодой человек покидает их дом. Мужчина закрыл глаза. Ему казалось, что сейчас упадет без сил. Но тут появилась рядом Нандини, эта волшебная женщина, которая приходила всегда к нему на подмогу, когда он еще чуть и мог бы рухнуть. Она появлялась ниоткуда и брала его за руку, выводила из темноты в свет. И тут же вновь уходила в его тень. Никто, кроме самого Фаравиндада, не знал, что именно она и есть его успех. И тут он видел своими глазами, как молодой человек, возможно, очень похожий на него самого, развернулся и уходит прочь от такого же дара судьбы. Он так и не смог оценить то, что преподнесла ему жизнь. Или ему не дали это оценить. Или… Или просто отняли, воспользовавшись любым способом. На войне все средства хороши…

Прошло полгода. Хилай не хотела ни работать, ни учиться дальше, ни уезжать в другую страну отдыхать к брату. Фаравиндад однажды за ужином сказал, что их приглашает в гости его школьный друг в одну из стран, куда подруги Хилай мечтали уехать жить. У друга с супругой есть один-единственный сын, который окончил один из самых престижных вузов той страны и работает там же врачом. Хилай молча посредине папиного рассказа встала и покинула столовую. Она все понимала. Родители для нее же стараются, только ей это все не нужно. Она понимала, что и возраст уже у нее не позволяет задерживаться далее. Она понимала, что и родителям надо исполнить свой долг перед ней, и то, что они стараются как могут. Она всех понимала и все понимала. Но ее было очень сложно понять. Особенно за последние месяцы, когда она почти перестала общаться.

Так прошла еще половина года. Хилай однажды, зайдя в гостиную, заметила в висках отца седые пряди. Она их раньше не видела. И как будто за одно мгновение у нее произошло прояснение в голове. Она почти год жила в себе и думала только о себе и о своих переживаниях. Она поздоровалась и спросила у отца, как у него дела. Фаравиндад чуть приоткрыл рот и не знал, что ответить. Столько сил было вложено в то, чтобы она вышла из своих переживаний, столько они обращались к врачам, психиатрам, никто не мог помочь. А тут она сама просто пришла и просто поздоровалась.

С течением времени Хилай начала приходить в себя. Она стала вновь общаться с подругами, выходить в свет, но ее глаза больше не горели, как раньше. Движения не были такими резкими и живыми, а дом Фаравиндада потерял огонь своего очага. На одном из таких выходов в другой город соотечественницы мамы обсуждали современных девушек, которые теперь вместо того, чтобы поддержать честь семьи и создавать свои семьи, занимаются то учебой, то карьерой, а то и вовсе остаются на шее родителей до конца жизни. Хилай с этого дня еще и поняла, что и у нее есть обязательства перед своими родителями. Спустя некоторое время она сообщила родителям, что готова принять друга отца с его сыном у себя тут в доме для того, чтобы узнать друг друга поближе. Два месяца спустя гости были уже в их доме. Молодого врача звали Бахтар. Он был высоким, хорошо сложенным мужчиной. Темно-карие глаза были обрамлены не менее пышным контуром ресниц, чем у Хилай. Черты лица располагали к себе любого собеседника, а характер и манеры полностью соответствовали его статусу и дружбе его отца с Фаравиндадом.

Семья гостила у Хилай почти три недели. Девушка уже сделала вывод, что лучшей партии ей для своих родителей и не пожелать, ну и отъезд в другую страну – это лучшее, что может быть и для нее, и для отца с мамой. Родители уже обсуждали с ней, что при положительном ответе они продадут этот дом и переедут с ней вместе.

Друзья договорились, что свадьба состоится в благополучные числа для обоих молодых людей через три месяца. В этот промежуток гости уехали и должны были вернуться к свадьбе. Селина, узнав о решении Хилай, встретилась с Довом и передала ему, чтобы тот донес это до Илана. Молодой человек жил в городе N. и всецело занимался художеством. Только картины он не продавал. Он ими пытался безуспешно исцелить свою душу. Он изображал свою Хилай. Узнав о ее скорой свадьбе и отъезде, он вернулся домой. Отец и мама, увидев его, чуть рассудок не потеряли. Он был похож на безумца, который потерял смысл своей жизни. Борода с усами и уже год нестриженные волосы, Илан превратился в старика. Ханна повернулась в слезах к супругу и молящим голосом спросила:

– Ты этого хотел? Это, по твоему мнению, его счастье?

Она обняла сына, который исхудал так, что ей стало страшно. Женщина повела своего сына в его спальню и взяла с него слово пойти в ванну и привести себя в порядок. А остальные вопросы она решит сама.

Придя в комнату к Исмаилу, на котором лица не было, она открыла губы, чтобы объяснить свою позицию, но не смогла, так как супруг смотрел на нее и сказал:

– Пусть делает, что хочет. Я не против… Ханна, помоги ему!

С этой новостью мама побежала к нему в комнату и увидела в глазах сына вновь загоревшееся желание жить.

Илан быстро посетил душ и направился к Хилай. Волосы он собрал в высокий пучок, так даже современнее смотрелось. Придя к ней домой, он перелез через забор и кинул камень в ее окно.

Хилай словно в каком-то далеком сне детства видела, что кто-то давно к ней так стучался в сердце. Но почему-то она потом решила закрыть его навсегда на все затворы и сверху еще камнями обложить. Она встала и сейчас, точно так же как и с сердцем, закрыла плотнее окно. В окно еще раз и еще раз постучали. Она вышла на балкон рядом и увидела его. Тот самый сон. Некоторое время она постояла, глядя на свое видение, затем спустилась вниз.

– Привет, Хилай!

– Привет.

– Хилай, я слышал, ты выходишь замуж?

– Да. Через три дня приедет мой жених.

– Ты… Ты точно?.. Хилай, я сегодня опять говорил с отцом. Он… Хилай, выходи за меня замуж!

Она смотрела на него также безучастно, как смотрит зола с высоты своего опыта на только что зажженное дерево. Она стояла безмолвно. Илану была невыносима это тишина, и он взял ее за руки, как будто пытался