Я нахмурился.

– Я понятия не имел, что она пошла за тобой в дамскую комнату. Сочувствую ее переживаниям, но, как я уже говорил, я с самого начала был откровенен с каждой женщиной.

– Об этом Шеннон тоже упомянула, но… – Айрленд покачала головой.

Это моя вина – я сам все портил. Айленд боялась быть со мной, потому что я не давал ей оснований для уверенности. Лучшее, что я ей сказал, – неизвестно, способен ли я еще к серьезным отношениям. А теперь то я, то она тормозили в последний момент. Мы затеяли игру, кто кого перетрусит, и пора мне было либо освобождать место, либо схватить Айрленд в охапку и не отпускать.

Я подался вперед.

– Айрленд, я с ума по тебе схожу. На единственной женщине, которая слышала от меня это признание, я был женат. Прости, что я дал тебе повод усомниться во мне… – Я поймал ее взгляд и продолжал, глядя прямо в глаза: – Я хочу, чтобы у нас с тобой все получилось. Последние семь лет я не хотел серьезных романов. Я думаю о тебе на совещании в одиннадцать утра, хотя последние семь лет вспоминал о женщинах часов в одиннадцать вечера, когда бывало одиноко. А это, на хрен, большая разница!

Глаза Айрленд наполнились слезами.

– Я тоже хочу, чтобы у нас все получилось.

– Так давай же так и поступим, милая! Давай просто позволим отношениям быть!

С минуту она молчала – видимо, переваривая то, что я сказал, – но потом все же улыбнулась.

– О’кей.

Я с облегчением выдохнул.

– Хочешь, сходим пообедать?

Айрленд кивнула.

– Дай мне минут двадцать доделать дела.

Я встал.

– Я что-нибудь закажу. Приходи в мой кабинет, когда закончишь.

– Хорошо.

Я повернулся к двери, но остановился, взявшись за ручку.

– И приходи без нижнего белья. После ланча я полакомлюсь тобой на письменном столе.

* * *

На свадьбе невесте полагается быть в центре внимания, но я не мог отвести глаз от женщины в синем. Сексуальное платье на тонких бретельках подчеркивало соблазнительные формы Айрленд, а забранные наверх волосы открывали длинную нежную шею и ключицы, которые я так любил. Кожа была сливочно-белой и гладкой, без единого пятнышка, и я сидел, обливаясь слюной при мысли вонзить в эту кожу зубы, когда я сорву к чертям это красивое платье. Айрленд, идя ко мне по залу, усмехнулась.

– По-моему, ты что-то замышляешь, – сказала она, подойдя к столу.

Я взял ее за руку и усадил себе на колени.

– О да, во мне бродят дьявольские мысли.

Она хихикнула.

– Вот как? Пойдем, расскажешь о них на танцполе. С обязанностями подружки невесты покончено, остаток вечера я вся твоя.

– Мне нравится ход твоих мыслей.

На танцполе я притянул к себе Айрленд и прижался к ней щекой, шепча на ухо:

– Я тебе говорил, какая ты сегодня красивая?

– Говорил, но я не против послушать еще.

– Скажи, платье свидетельницы надевают всего один раз?

– Вообще да, но это платье такое красивое и простое, я бы его носила.

Я закружил нас в танце.

– Я куплю тебе другое.

Айрленд сморщила маленький носик.

– Я что, посадила пятно?!

– Нет, но к утру оно будет в клочки.

– Порвалось?! Поехало? Где? – У нее расширились глаза.

– Пока нигде, я сорву его с тебя попозже.

Айрленд с облегчением улыбнулась.

– Так вот о чем ты думал, когда я к тебе шла? Сидел с совершенно чертячьей физиономией!

– Я не могу думать ни о чем другом с той минуты, как заехал за тобой.

Айрленд прильнула ко мне, прижавшись щекой к щеке, и прошептала:

– Помнишь, как мы танцевали на благотворительном вечере?

– Помню.

– Мое тело покалывало невидимыми иголочками, когда я была в твоих объятиях, и мне пришлось притворяться безразличной.

– А я танцевал, слегка отставив задницу, чтобы не коснуться тебя этим самым и не дать ненароком почувствовать мою эрекцию.

– Видимо, нас тянуло друг к другу с самого начала.

– О-о, милая, ты и представления не имеешь… Ты возбудила во мне любопытство написанным спьяну имейлом, предложив мне отправляться туда, где солнце не всходит.

С минуту мы танцевали в приятном молчании. Песня кончилась, и началась новая. Я был рад, что это снова медленная композиция и у меня есть причина не отпускать Айрленд. Закрыв глаза, я отдавался мгновению, но женщина в моих объятьях явно оглядывалась по сторонам.

– Не хочу такую пышную свадьбу, – сказала вдруг она. Обычно слово «свадьба» из женских уст обращало меня в бегство, но в этот раз мне стало интересно.

– Разве ты в детстве не играла в невесту? Когда я был маленьким, сестры целыми днями строили в гостиной декорации для своих свадеб и по очереди напяливали мамино свадебное платье. А меня мама заставляла исполнять роль жениха. Я это ненавидел.

Айрленд засмеялась.

– Боже, какая прелесть!

– Скорее, пытка.

– У меня не было братьев и сестер, – со вздохом сказала Айрленд, – а у родителей были отвратительные отношения. Поверь, мне и в голову не приходило играть в свадьбу.

Я крепче обнял ее.

– Мне жаль, что тебе досталось нелегкое детство.

– Но я все равно не убеждена, что, если девочка только свадьбой и бредит, это нормально и правильно. Я не играла в невесту, я играла в дикторшу и часами перед зеркалом рассказывала новости в щетку для волос, как в микрофон. Сдалась мне такая свадьба!..

– Стало быть, ни пышного белого платья, ни банкета в ресторане?

Айрленд покачала головой.

– Нет. Хочу босиком и на пляже. Лучше всего на закате. И чтобы присутствовали друзья и ближайшие родственники, на пальмах мигали гирлянды, и местный джаз-банд играл бы калипсо…

– Прикольно, – я улыбнулся. Впервые за целую вечность я обсуждал что-то имеющее отношение к свадьбе, не вспоминая Лили. У меня не возникало желания думать о бывшей жене, пока Айрленд была в моих объятьях. После развода я сознательно держался за напоминание, чего мне надо сторониться, как чумы, однако с Айрленд я впервые захотел забыть прошлое и жить будущим.

Остаток вечера мы обсуждали ее подруг, тусили с новобрачными и танцевали вдвоем. Айрленд даже заставила меня энергично отплясывать под попсу, чего я никогда не делал. Но оно того стоило – видели бы вы, как подпрыгивали ее груди! На исходе вечера я уже не мог дождаться, когда отведу ее в гостиницу. Мне по-прежнему не терпелось сорвать с нее платье, но я знал, что буду послушно делать так, как захочется самой Айрленд. Она пригласила меня переночевать в своем номере, но я не был уверен, что она готова к следующему шагу.