Так оно и было.

– А там, между ногами, мокро? Ноет?

Боже, так и было.

– Твое тело готово принять мое семя, Шарлотта. Сделать это сейчас? Хочешь ребенка?

От желания у нее спутались мысли. Что это с ней? Она чувствовала жар, и это тревожило ее.

Пугало. Она сознавала в глубине души, что если позволит Тинуэю сделать то, что он хотел, это серьезно повлияет на ее жизнь.

Лучше сказать «нет» и выпроводить его.

Но ее тело взывало к ней: скажи «да».

Ей нужен ребенок. Если то, что она мокрая, действительно важно для зачатия, то она может забеременеть сегодня.

Шарлотта со вздохом сдалась.

– Да, – прошептала она. – Да, пожалуйста.

– Тогда позволь мне снять с тебя эту очаровательную сорочку. Она очень мешает, согласна?

– Моя ночная рубашка...

– Она совершенно не нужна. Ты должна быть обнаженной. Я хочу увидеть каждый дюйм твоего прекрасного тела. Коснуться каждой клеточки. Разве это не восхитительно?

Нет, это будет ужасно. Или до ужаса восхитительно.

Ее тело действовало успокаивающе на ее сознание. Шарлотта оттолкнулась от двери и ощутила его пальцы на сорочке. Она смотрела на его шарф, пока он расстегивал застежки и спускал сорочку с ее плеч. Сорочка соскользнула и легла маленьким холмиком вокруг ее ступней.

Шарлотта закрыла глаза. Она стояла перед ним в одних чулках. Ее обнаженная кожа ощущала прохладу окружающего воздуха и горячие волны от пламени камина.

Никогда прежде не стояла она голой перед мужчиной.

Он мягко коснулся внутренней стороны ее бедер, и она содрогнулась.

– Прекрасно.

Голос Тинуэя был хриплым, напряженным. Шарлотта посмотрела на него. Глаза его еще больше разгорелись. Они полыхали, но он по-прежнему не прижимался к ней.

– Полагаю, нам пора переместиться в кровать, как ты думаешь?

– Да. – У нее подгибались колени.

– Пошли.

– Я не могу.

– Можешь. Пожалуйста. Сделай мне одолжение. Я хочу посмотреть на тебя.

Хартфорд и лорд Питер задували свечи и подходили к ней в темноте. Весь этот свет, его взгляд... Она чувствовала себя выставленной напоказ. Робела.

– Я тощая.

– Нет, ты красивая. Прекрасная. – Он коснулся ртом ее губ, и она вновь ощутила влагу меж бедер. – Я мечтал о тебе с того момента, как впервые увидел тебя. Каждая женщина, оказывавшаяся в моей постели, представлялась тобой. Умираю от желания узнать наконец, насколько близки мои представления к действительности.

Тинуэи провел пальнем по ее губам. Шарлотта почувствовала, как они набухли. Они раскрылись помимо ее воли, и он нежно поцеловал ее.

– Шарлотта, я слишком грубо вел себя в саду Истхевенов. Сегодня я не буду таким. Стану неторопливым и нежным. – У него вздернулся уголок рта. – По крайней мере в первый раз.

– О! – Обычно Шарлотта стремилась как можно быстрее завершить общение в постели, но, как ни странно, сейчас спешить не хотелось.

Она отступила от него и ощутила его взгляд, скользивший по коже, касающийся потаенных мест. У нее напряглись соски. Тинуэй улыбнулся:

– Ложись в постель, Шарлотта.

Она кивнула и направилась к кровати. Он держался позади, но все же не касался ее.

Шарлотта легла на кровать и потянулась за одеялом.

– Нет. – Его ладонь легла на ее руку, потом он взял одеяло и откинул его в конец кровати. – Нам это не пригодится.

– Мне холодно. – Холодно не было, но ведь должно было быть. Она была голой. Попыталась прикрыть руками груди и самую интимную свою часть.

У него в глазах появились веселые искорки.

– Тебе холодно? Через минуту тебе будет очень жарко.

– Нет, я...

Она замолчала. Тинуэй развязал свой шарф. Снял его и, отняв ее руку от груди, завязал конец свободным узлом на запястье.

– Ты не должна скрывать свою красоту, Шарлотта. – Он привязал другой конец шарфа к столбику кровати.

– Что ты делаешь? – Ее дыхание участилось от страха и желания.

– Не тревожься. Если захочешь, ты сможешь легко освободиться. Попробуй, и ты увидишь.

Она попробовала. Тинуэй был прав.

– Тогда зачем?..

– Чтобы помнила, что не нужно ничегоскрывать. Чтобы ты доверяла мне.

Он медленно стянул с ее ноги чулок и привязал к другому запястью. Затем наклонился и подул на ее соски. Шарлотта выгнула спину. Но он так и не коснулся ее.

– Я должна почувствовать тебя...

Тинуэй засмеялся:

– Терпение, любовь моя. Скоро ты ощутишь меня. Всего. Своей кожей... и в своем теле.

Он снял сюртук, жилет, рубашку – неспешно, методично, двигаясь в обход кровати и глядя на нее. Время от времени он наклонялся и дул на ее кожу, но по-прежнему не касался ее.

Шарлотта горела от возбуждения. У нее болели соски; во входе между ног что-то трепетало. Она еще не знала такого.

Прежде ей никогда не хотелось видеть тело партнера по соитию. Да и отчего бы? Хартфорд был морщинистым и костлявым. Лорд Питер – твердым и холодным, как греческая статуя. Но Тинуэй...

У него была широкая грудь, усеянная темными волосами, которые книзу сужались в терявшуюся в панталонах линию.

Низ живота бугрился. И она была счастлива видеть это. Дрожала от возбуждения. И вся истекала влагой. Шарлотта выгибала бедра и елозила задом по простыням.

– Сейчас?

– Еще нет, любовь моя. По-моему, ты предлагала мне бренди, или я ошибаюсь?

– Забудь о бренди. Сними панталоны.

Тинуэй захохотал:

– Шарлотта, как бесстыдно! – Он склонился над ней и приложил палец к ее губам. – Нет, не извиняйся. Я хочу, чтобы ты была совершенно раскованной. – Его глаза блестели. – Я вознагражу тебя за это, увидишь.

– У... о!

Тинуэй прижал языком ее сосок. Шарлотта выгнулась, подавая свое тело его ласкам.

– Еще. Пожалуйста.

– Ты не хочешь, чтобы я пил бренди из твоего пупка?

– Нет. Не сейчас. В другой раз. Разденься.

Рот Тинуэя растянулся в усмешке.

– С удовольствием.

Медленно, очень медленно, он расстегнул пуговицы, стянул штаны с бедер и освободился от них. Шарлотте хотелось кричать, чтобы он поторопился, она не могла больше терпеть.

Откуда взялось это новое чувство нетерпеливости? Она заметалась по подушке, облизнула губы. Не в силах была ни о чем думать. Хотелось только видеть и трогать... тело Тинуэя.