Не остался в стороне и брат Николая II Михаил, который в 1916 году вернулся с фронта в Гатчину и занял должность генерал-инспектора кавалерии, сдав свою дивизию князю Д. П. Багратиону. И Михаил, и его жена, теперь уже принятая при дворе, тоже были противниками Распутина. Однако Николай II, как и прежде, все эти просьбы, наставления, заклинания и поучения оставил без внимания. Тогда среди его родственников нашлись смелые молодые люди, которые решились на убийство Распутина.

В главе о Николае I уже рассказывалось о внебрачном сыне внучки Кутузова Елизаветы Федоровны Тизенгаузен и прусского короля Фридриха-Вильгельма III, дочь которого была русской императрицей, женой Николая I. Мальчик, привезенный в Россию под именем Феликса Форгача, приходился императрице единокровным братом. Разумеется, что это не афишировалось, и когда в 1836 году Феликса определили в артиллерийское училище, ему дали фамилию Эльстон.

При покровительстве двух императоров – Николая I и Александра II – служба его шла весьма успешно, может быть, еще и потому что он довольно долго не был женат и отыскал себе невесту на тридцатом году, будучи уже полковником артиллерии. Его невестой стала дочь генерала от артиллерии, члена Государственного совета Сергея Павловича Сумарокова – Елена Сергеевна. Генерал был внучатый племянник знаменитого драматурга А. П. Сумарокова, род которого традиционно роднился с аристократической российской и европейской элитой.

Когда Феликс Эльстон получил согласие на брак, две старшие дочери генерала уже были замужем. Зоя Сергеевна была княгиней Оболенской, а Мария Сергеевна – княгиней Голицыной. Как только в царской семье узнали о предстоящей свадьбе, генерала С. П. Сумарокова сразу возвели в графское достоинство, а еще через двенадцать дней указом передали этот титул и Феликсу Николаевичу, повелев ему впредь именоваться – «графом Сумароковым-Эльстон». Вскоре у молодых супругов родился сын, названный Феликсом. Это имя стало затем традиционным в семье. Когда Феликс Феликсович в 1882 году женился на княжне Зинаиде Николаевне Юсуповой, в роде Юсуповых не было ни одного представителя по мужской линии. И потому мужу З. Н. Юсуповой, Феликсу Феликсовичу Сумарокову-Эльстон, императорским указом, изданным в 1891 году, было велено именоваться «князем Юсуповым, графом Сумароковым-Эльстон». Соответственно, право на этот двойной титул получали и их дети.

11 марта 1887 года у Зинаиды Николаевны и Феликса Феликсовича родился сын, которого назвали, конечно же, Феликсом, именуя его, чуть-чуть в шутку, но и с очевидным подтекстом, «Феликсом III». И, нужно сказать, Феликс III с малых лет почитал себя особой царской крови, как мы теперь знаем, не без достаточных к тому оснований. Из-за своего более чем неординарного происхождения он с малых лет был близок к царской семье и дружил с детьми Николая II и многих великих князей. Феликс Юсупов получил прекрасное образование, завершив курс наук в Оксфорде.

Возвратившись из Англии, Феликс III, очень красивый, молодой, баснословно богатый князь, стал добиваться руки Великой княжны Ирины Александровны – дочери Великого князя Александра Михайловича и родной сестры Николая II Ксении. Свадьба 18-летней Ирины и Феликса, которому шел 27-й год, состоялась 9 февраля 1914 года в Аничковом дворце и была последним большим семейным праздником в доме Романовых.

В дневнике Николая II осталась об этой свадьбе такая запись: «В 2 часа Аликс и я с детьми поехали в город в Аничков на свадьбу Ирины и Феликса Юсупова. Все прошло очень хорошо. Народу было множество. Все проходили через зимний сад мимо Мама и новобрачных и так поздравляли их».

Мать и отец Ирины были решительными противниками Распутина, из-за чего отношения между ними и царской четой сильно испортились. Случилось так, что ярая поклонница старца Муня Головина в юности была влюблена в Феликса Юсупова и познакомила молодого, тогда еще не женатого князя, с Распутиным. Оба они со временем стали проявлять друг к другу взаимный интерес: Распутин хотел улучшить свое сильно пошатнувшееся положение в великокняжеских кругах, а Юсупов – разобраться в этом непонятном ему феномене. Несколько раз они встречались, демонстрируя один другому дружеское расположение, – Юсупов, играя на гитаре, пел романсы, а старец пытался расположить князя душевными откровениями. Мало-помалу Феликс убедился, что многолетние разговоры о Распутине, которого резко осуждали его родители, абсолютно справедливы.

В конце 1916 года Феликс особенно близко сошелся с двоюродным братом Николая II великим князем Дмитрием Павловичем, который был одним из любимцев царя. Затем в курс дела был введен В. М. Пуришкевич – один из главных основателей черносотенных организаций – «Союз русского народа» и «Союз Михаила Архангела». Друзья-заговорщики вовлекли его в свой заговор после того, как 19 ноября 1916 года Пуришкевич сказал: «В былые годы, в былые столетия Гришка Отрепьев колебал основы русской державы. Гришка Отрепьев воскрес в Гришке Распутине, но этот Гришка, живущий при других условиях, опаснее Гришки Отрепьева».

Заговорщики решили убить Распутина в ночь с 16 на 17 декабря, заманив его в дом Юсупова и отравив цианистым калием, положенным в пирожные. Кроме трех главных заговорщиков, в деле участвовали еще двое – поручик С. М. Сухотин и военный врач С. С. Лазаверт.

15 декабря Юсупов пригласил Распутина к себе во дворец, сказав, что с ним очень хочет познакомиться его жена – красавица Ирина, якобы только что приехавшая из Крыма. На самом же деле ни Ирины, ни какой-либо другой женщины во дворце не было и не должно было быть. Юсупов сказал, что он заедет за Распутиным к нему домой «на моторе», на следующий вечер около 11 часов, объясняя столь поздний час тем, что у Ирины будет гостить ее мать, долго ее не видевшая, и потому женщины могут разъехаться очень поздно.

К 11 часам вечера все заговорщики собрались в доме Юсупова, и он поехал за Распутиным.

– Я за тобой, отец, как было условлено. Моя машина внизу, – демонстрируя особое расположение, произнес Юсупов и даже обнял и поцеловал старца.

– Ну, целуешь же ты меня, маленький! – столь же сердечно ответил Распутин, зная, что так, «маленьким», звали его царь и царица и что это будет приятно Юсупову. – Да уж, не Иудин ли это поцелуй?

Через десять минут они приехали в дом князя. На втором этаже горели окна и слышались звуки граммофона.

– Это Ирэн и Ксения Александровна, а с ними еще несколько молодых людей – сказал Юсупов. – Скоро, кажется, теща поедет к себе, а мы пока посидим внизу.

Он провел Распутина в одну из комнат первого этажа и предложил сесть в кресло рядом со столиком, на котором стояли две тарелочки с пирожными и бутылка с любимой Распутиным мадерой. В пирожных и в вине содержалась доза цианистого калия, в десять раз превосходящая смертельную. Четверо заговорщиков ждали наверху.

Юсупов предложил вино и пирожные, но старец отказался и от того, и от другого.

Когда часы пробили час ночи, а Ирина все не появлялась, Распутин начал нервничать и крикнул Юсупову:

– Где твоя жена? Меня и мама не заставляет ждать! Иди за ней и веди сюда!