– Этот драндулет принадлежал компании по продаже облицовочных материалов или как-то так, – сказала девушка (похоже, моя ровесница), когда я поинтересовалась необычным видом транспортного средства.

Старый пикап изнутри и снаружи был оклеен декоративным покрытием под кирпич; пассажиры – десять молодых ребят – направлялись в пригород Гластонбери, на какое-то сборище под открытым небом.

Я вспомнила карту, которую изучила накануне.

– А почему нужно ехать в Гластонбери таким странным маршрутом?

– Чтоб не напороться, – бодро ответил сидевший за рулем парнишка.

Я кивнула, но ничего не поняла.

– И что ты забыла в этой Даджен-Магне? – спросила одна из девушек.

– У меня там двоюродная сестра, – сказала я.

Девушка была одета, как и все остальные, в многослойный наряд из дырявых, бесформенных, но исключительно ярких вещей, а ее прочные ботинки явно повидали не одно мероприятие под открытым небом. У всех шестерых парней волосы были заплетены в дреды (узнала это название от Тушки – у нее такие же), а у всех четырех девушек головы были частично обриты наголо. Мне стало интересно: не принадлежат ли они сами к какой-нибудь общине.

– Значит, в Магну магнитом тянет? – спросила другая девушка, передавая мне банку сидра.

– Можно и так сказать, – улыбнулась я и пригубила баночный напиток.

– Ох, мать твою! – ругнулся водитель. – И здесь они!

– Засада, – сказал парень с пассажирского сиденья. – Вот сволочи!

Несколько человек вскочили с пола и сгрудились за сиденьями, не скрывая расстройства и досады.

– Легавые, с-с-суки, – пробормотал кто-то из них, обернувшись к сидевшим, а пикап тем временем снизил скорость и остановился.

Девушка, угостившая меня сидром, закатила глаза и шумно вздохнула. Водитель опустил окно.

– В чем дело?

– …есть основания полагать… – услышала я басовитый мужской голос, а потом все загалдели, и до меня доносились только обрывки разговора.

– А чего это?..

– …для участия в несанкционированном мероприятии…

– Ну, вообще уже…

– …серьезное нарушение общественного порядка…

– …ничего не делаем, никого не трогаем.

– …в целях предотвращения возможных…

– …нет, что мы такого сделали?

– Лучше бы преступников ловили, насильников всяких.

– …убыть в обратном направлении…

– Да мы просто в гости едем, черт возьми!

– …в таком случае, это будет квалифицировано как…

– …не имеете права, говорю вам, не имеете права.

Тут двое полицейских в бронежилетах и в защитных шлемах, с длинными дубинками наперевес рывком распахнули дверь фургона.

– А ну, выходим по одному, живо! – распорядился один из них.

Я вылезла вместе с остальными под общий ропот недовольства.

– Не скажете ли, господин офицер, что здесь стряслось? – обратилась я к одному из полицейских.

– Стоять на месте, – прозвучал приказ.

Шоссе перегораживал фургон с синей мигалкой. Наш пикап отогнали на придорожную стоянку, где ожидали своей участи такие же развалюхи, а с ними несколько старых малолитражек и один допотопный автобус. По обочинам были плотно припаркованы полицейские фургоны и автомобили, а рядом топталось множество полицейских – кто в обычной форме, кто в защитном снаряжении.

Пока мы стояли на придорожной траве, наш пикап подвергся беглому осмотру; особого внимания удостоились только шины и фары; у водителя потребовали документы. Некоторые из задержанных машин вскоре развернули и отправили восвояси. Судьба других, по-видимому, решалась в спорах между полицией и пассажирами; группки молодых людей, чуть не плача, брели по шоссе со спальными мешками, рюкзаками и пластиковыми пакетами. Очень скоро в засаду попал еще один убитый жизнью пикап; на траву выгнали очередную компанию. В то же время мимо поста беспрепятственно проезжали шикарные лимузины и прочий транспорт.

– Разворачиваемся – и в обратный путь, – приказал нам полицейский, когда досмотровая группа вышла из нашего пикапа и направилась к следующему.

– Послушайте, – возразил наш водитель, – мы же…

– У тебя одна покрышка на ладан дышит, сынок, – прервал полицейский, тыча пальцем ему в лицо. – Хочешь, чтобы мы проверили запаску? Где она, кстати? А домкрат где? Есть? Нет? По новой будем шины проверять? На ладан дышит твоя покрышка, так и знай. Понял меня?

– Послушайте…

– Е-мое, полицейское государство, – пробормотал кто-то.

– Залезайте в свою колымагу и катитесь отсюда, чтобы в Эйвоне духу вашего не было. Понятно? – сказал полицейский, толкая водителя в грудь. – Еще раз увижу – отправлю за решетку.

Он отвернулся и пошел прочь.

– Этого разворачиваем, Гарри! – прокричал он своему напарнику; тот кивнул и передал по рации номер нашего пикапа.

– Ну, попали, – сказал кто-то из ребят, когда мы плелись обратно.

– Что ж теперь, ни с чем возвращаться? Может, пешком дойдем?

– Тут ведь близко.

– Ни фига! Десять миль топать.

– Вот гады.

– А мы напрямик. Через поля. Я взяла свою котомку.

– Почему они всех тормозят?

– Потому что легавые, с-с-суки, работа у них такая.

– Не полиция, а фашисты чертовы, оттянуться людям не дают.

– Вот гады! – выкрикнул кто-то из парней. – Бухло разлили!

Эта весть была встречена мучительным стоном: по полу струились бледно-желтые ручейки, которые на глазах у всех вытекали из-под задней двери.

– Ты с нами не едешь? – спросила девушка, которая Угощала меня сидром.

– Нет, мне – в Даджен-Магну. – Я указала рукой в нужном направлении.

– Ну, бывай, – сказал один из парней.

– Спасибо. Езжайте с Богом, – ответила я.

Двери захлопнулись. Пикап заурчал, развернулся и покатил по направлению к Веллзу. Я помахала ребятам на прощание, кое-кто оглянулся на меня через заднее стекло, и я снова обратила лицо к западу.

– Куда? – Передо мной возник полицейский в шлеме и бронежилете.

– В деревню Даджен-Магна, – объяснила я, – в оздоровительный центр при загородном клубе Клиссолда, навестить двоюродную сестру, Мораг Умм.

Полицейский смерил меня взглядом:

– Прохода нет.

– У меня там дело. – Я старалась не выдать своего возмущения.