– Приятно видеть, что ты обо мне заботишься, Энни, но нет, я так не думаю. Может, мое тело и не то, что раньше, но все знают, что я все еще царь горы.

– Ладно, вам виднее.

– Еще бы, черт побери.

– Значит, босс, вам нужен «крепыш», – сказал Белый Конь. – А четверо конокрадов? Их тоже нужно вернуть?

– Не только их, но и того, кому хватило смелости уйти вместе с ними.

– Их нужно взять живыми?

– Не обязательно всех, – ответил мистер О’Бэннон. – Энни?

– Да, босс?

– Этой небольшой экспедицией руководишь ты.

– Ясно.

– Все остальные: делайте так, как скажет Энни. Подчиняйтесь ей, словно мне. Понятно?

Все закивали.

– Тогда за работу.

Пока «регуляторы» выходили из камеры, мистер О’Бэннон сказал:

– Энни, на два слова, если можно.

Когда они остались наедине, он жестом приказал ей подойти ближе к койке.

– У тебя все в порядке?

– Конечно, босс, – ответила Энни. – А почему вы спрашиваете?

– Ну, просто мне кажется, что ты на взводе. Ты сделала что-то плохое, Энни?

– Нет, сэр.

– Уверена?

– Абсолютно.

Мистер О’Бэннон окинул ее взглядом с ног до головы.

– Ты хорошая женщина. Ты заботишься обо мне, о моих интересах.

– Точно.

– Вот почему я поставил тебя во главе поисковой группы – потому что ты смышленая и зоркая, потому что я тебе доверяю.

– Спасибо, мистер О’Бэннон.

– А также потому, что эта Зои, возможно, перехитрила тебя. Она добилась встречи со мной, пыталась втереться ко мне в доверие, разузнать про Вена. Ничего у нее не вышло, но все равно, задумка была неплохая. А тебя она одурачила.

– Не думаю, что все произошло…

– Не бойся, я ни в чем тебя не виню, – сказал мистер О’Бэннон. – Но, возможно, ты решишь, что за тобой должок, что тебе нужно с ней посчитаться, что в этом деле у тебя личный интерес.

– Вы правы, сэр, – ответила Злобная Энни сквозь стиснутые зубы.

– За то, как закончится вся эта история, отвечаешь ты – только ты, в полной мере. Если сделаешь все правильно, значит, я в тебе не ошибся. Если облажаешься…

О последствиях мистер О’Бэннон говорить не стал. Это было не в его стиле.

– Думаешь, я спятил, да? – спросил он. – Умирающий человек, цепляющийся за соломинки, отправляет вас, «регуляторов», ловить эту Зои и ее друзей.

– Это не мое дело, сэр. Мне кажется, что оставлять вас без охраны неумно, но вы правы – вы по-прежнему тут главный.

– Ну, возможно, мною руководит отчаяние. Быть может, у них нет шансов найти Вена, даже если он жив. Но на этом родео есть и другие лошади.

– Сэр, я не врубаюсь.

– Они прибыли, чтобы вывезти Вена с планеты – значит, какой-то корабль высадил их и теперь ждет момента, чтобы их забрать. Да? Логично?

– Да, теперь я понимаю, о чем вы, – сказала Энни.

– Итак. Может, они найдут Вена, а может, и нет. В любом случае рано или поздно они вызовут свой корабль и свалят с Ататы.

Энни поняла, к чему он клонит.

– И на этом корабле могли бы улететь вы.

– Если у них будет стимул взять меня на борт, – сказал мистер О’Бэннон. – Возможно, тебе придется им пригрозить. Взять кого-то в заложники. Расправиться с кем-то из них. Возможно, это их убедит.

– И если вы доберетесь до другой планеты, то там вас вылечат.

– Именно, Энни, именно. Там я найду берлогу, где можно укрыться, и врачей, которые поставят меня на ноги. И тогда все будет супер.

– Поэтому вы хотите, чтобы мы взяли их живьем.

– Часть из них. С остальными поступай, как тебе заблагорассудится. Для того чтобы проникнуть на корабль, нам нужен только один или двое.

– Нам? – спросила Энни.

– Ты же не думаешь, что я уеду без моей самой верной помощницы?

– Босс… У меня нет слов, босс, – выдавила Энни, задыхаясь от волнения.

– Если найдем способ выбраться из этой дыры, я возьму тебя с собой, – сказал мистер О’Бэннон. – Судьба остальных «регуляторов» меня не очень волнует, но мне нужен верный человек – тот, кто будет охранять мое ослабевшее тело до тех пор, пока мне не станет лучше. Мне нужен защитник.

– Это я, сэр.

– Ну конечно, Энни. Ну конечно. А теперь…

Мистер О’Бэннон упал на подушку: было очевидно, что на этот разговор он потратил все свои силы. На его изможденном лице появилась гримаса боли. Сейчас он был похож на мумию.

– Мне нужно отдохнуть, – сказал он сухим, шелестящим голосом. – Поймай их, Злобная Энни. Притащи этих ублюдков сюда – и Вена тоже, если они его найдут. Ради меня… и ради себя.

Не то чтобы Мэл больше не верил в Бога.

В прошлом он был религиозным и во время Войны за объединение не раз черпал силы из золотого крестика, который висел у него на шее. Иногда он даже целовал этот крестик – на удачу. Он был убежден, что милосердный Господь его защищает, и эта уверенность позволила ему выбраться из нескольких жутких ситуаций – вплоть до самой битвы в долине Серенити.

Именно тогда все изменилось. Справедливый Бог не позволил бы Альянсу одержать победу, а сторонникам независимости – потерпеть такое сокрушительное, унизительное поражение. Бог ведь не помогает тиранам и угнетателям, верно?

Но, похоже, Он все-таки им помог. И если безоговорочная победа Альянса была частью плана Господа, ну, значит, это был хреновый план, а Он – паршивый Бог.

После долины Серенити вера Мэла была подорвана, и теперь от нее практически ничего не осталось. Пока пастырь Бук был на борту «Серенити», Мэл часто спорил с ним о религии. Пути Господни неисповедимы, возражал Бук, и мы, Его дети, должны просто верить в то, что Он желает нам добра. И, что бы ни утверждал Мэл, пастырь стоял на том, что Богу не свойственна жестокость и мстительность.

– Господь следит за тем, чтобы нам не досталось непосильное для нас бремя, – сказал как-то Бук. – Может, оно и тяжелое, но Он создал нас такими, чтобы мы могли его вынести.

На это Мэл ответил:

– Ну да. Но как было бы приятно, если бы Он время от времени нам помогал. Он ведь всемогущий и все такое, так неужели Он не может протянуть нам божественную руку помощи?

– Мэл, а ты никогда не думал о том, что Он уже это делает? – ответил Бук, загадочно улыбаясь. – Что, если бремя раздавило бы тебя, если бы основную тяжесть не взял на себя Бог?