– Передайте, пожалуйста, конверт… – Официант закусил губу. – Я забыл, как звали того мужчину. Матвей, кажется?

– Матвей Мазуров.

– Да, да, точно. «Передайте, пожалуйста, конверт Матвею Мазурову». Так он мне сказал.

– Вы поинтересовались, что надо будет ответить Мазурову, если тот спросит, от кого он получил письмо?

– Нет, – честно признался Денис. – Я просто взял конверт и отошел. Да, кстати, парень тогда назвал неправильное имя!

– Как неправильное?

– Ну, молодого мужчину звали Матвеем, а он сначала назвал его то ли Маратом, то ли Максимом. Потом, правда, быстро поправился.

– Даже так? Хм… забавно! Денис, а кто приносил напитки к столику Мазуровых?

– Я.

– Сколько раз за вечер они делали заказ?

– Раза три. «Кровавую Мэри» заказали незадолго до… До смерти той девушки. Я вам клянусь самым дорогим, что у меня есть, я ничего не подсыпал в коктейль!

– Вас никто не обвиняет.

– Но коктейль принес я, значит…

– Это было бы очень легко, – перебила его Катарина. – Настолько легко, что стало бы неинтересным.

– Я вас не совсем понял…

– Спасибо за откровенность, Денис. – Ката встала. – Можете идти работать, не буду больше вас отвлекать.

Из клуба она вышла, пребывая в состоянии глубокой задумчивости. До дома доехала на автомате, благо, ночные заснеженные дороги были практически пусты, и ей не пришлось стоять в ненавистных пробках.

* * *

Несмотря на то что стрелки на часах давно перевалили за полночь, домочадцы не спали. Открыв дверь, Ката услышала громкий голос Розалии и всхлипывания Наташки. Сердце у нее екнуло. Неужели кому-то плохо? Господи, только не это!

Не разуваясь, Катарина метнулась в гостиную. Розалия сидела на подлокотнике кресла, Лизка маячила рядом, а зареванная Натали полулежала на диване, непрестанно поднося к отекшим глазам носовой платок.

– Что случилось? – крикнула Ката. – Нат, где у тебя болит, «Скорую» вызвали?!

– Замолчи! – гаркнула свекровь. – «Скорая» ей не поможет. Здесь надо санитаров из психушки вызывать, чтобы они эту балду в дурдом отвезли. Двадцать первый век на дворе, а она позорит сама себя, бестолочь!

Катарина скинула на диван шубу.

– А в прихожей раздеться – не судьба? – набросилась на невестку Розалия. – Где ты шлялась ночью, мы думали, ты дрыхнешь, а тебя и след простыл!

– Была у подруги.

– До полуночи?

– А что такого, посидели, поболтали, чайку попили.

– Запомни хорошенько: порядочные женщины возвращаются за полночь исключительно от друзей мужского пола! А от подруг возвращаются только…

– Кто? – навострила уши Лизавета.

– Идиотки, неудачницы и клуши!

– Что с Наткой? – Катарина поспешила перевести разговор на другую тему.

– Расплачивается за свою тупость, – последовал жесткий ответ.

– Кат! – всхлипнула Наташка. – Я же не знала, я поверила, а они… У-у-у…

– Кому поверила, Наташ, о чем не знала?

– Мне эсэмэска на телефон пришла.

– Ну?

– Там было сказано, что я – победительница и…

– Победительница среди придурков! – вставила Розалия.

– Перестаньте! Наташ, продолжай.

– Мне сообщили, что я победила в каком-то конкурсе, вернее, победил мой номер, и мне полагается приз.

– Двадцать четыре удара дубиной по тупой башке! – не унималась свекрища.

– Какой приз, Нат? – Катарина положила руку Натке на плечо.

– Я должна была в течение часа успеть отправить ответное эсэмэс на указанный номер, и тогда меня обещали подключить к услуге – «Бесплатные эсэмэски в течение трех лет».

– Я же говорю – кретинка! – Розалия покрутила пальцем у виска. – Бесплатные эсэмэски она захотела в течение трех лет отправлять. Бездарность! Тебя, наверное, рожали по услуге «Пьяная акушерка»! У тебя с детства с головкой проблемы. Даже если бы это и было правдой, кому ты собралась эсэмэски отправлять? Кому, я тебя спрашиваю?! Ты же не умеешь их отправлять! Я совсем недавно тебя их читать научила, а до этого ты орала на всю ивановскую, что у тебя на дисплее какой-то конвертик высвечивается. Дура! Не хочу слушать, я иду спать. И вы все ложитесь.

– Я научилась отправлять эсэмэски, – пискнула Натка. – Им-то я отправить сумела. Отправила и стала ждать, а потом… У-у-у…

– Наташ, не плачь, что было потом?

– А то ты сама не догадалась, – все больше распалялась Розалия. – Она отправила эсэмэс, и через пять минут с ее счета сняли все деньги. Так тебе и надо, в следующий раз, прежде чем что-то делать, сто раз подумаешь!

– Все деньги! – рыдала Наташка. – А я только вчера счет пополнила. У-у-у…

– Ну и забудь, не расстраивайся.

– Как забыть, я вчера пятьсот рублей на счет положила, а их все сняли. Пятьсот!

– Столько шума из-за какой-то пятисотки, – хмыкнула Лизка. – Да положи ты на них, Наташ!

– Кого положить? – не поняла Натка. – Еще столько же?

Розалия закатила глаза:

– Вашу мать! Среди кого я живу?! Средневековье! Эра динозавров! Каменный век!

– Матвей, я вас ждала. – Катка спустилась с лестничного пролета на этаж, отметив, что ее внезапное появление застало Мазурова врасплох.

Оно и понятно – кому охота лишний раз точить лясы с посторонним человеком, если ты заранее готовился совсем к другому? А Матвей, судя по ситуации, готовился весело провести время. Вместе с ним из лифта вышла роскошная рыжеволосая девушка, которая, несмотря на тридцатиградусный мороз, оставила дома головной убор. Хотя о каком головном уборе может идти речь, красотка наверняка за рулем – девушка, облаченная в шиншилловую шубу, вряд ли будет передвигаться по городу на общественном транспорте, – а в салоне иномарки шапка ни к чему.

– А зачем я вам понадобился? – несколько разочарованно спросил Матвей, воткнув в замочную скважину длинный ключ.

– Есть новости, – ответила Ката, услышав, как хмыкнула рыжая девица.

– Ну, раз так, тогда проходите. Лер, извини, я не знал, что так получится. – Матвей развел руками.

С высоты своего роста – а это было, ни много ни мало, около ста восьмидесяти трех сантиметров, Лера посмотрела на Катку, повторно хмыкнула и, изобразив на гладком лице неудовольствие, прошествовала в прихожую. Скинув сапоги и шубу, Лера прошла в гостиную, громко хлопнув дверью. Матвей пригласил Кату в кухню.

– На Лерку не обращайте внимания, – сказал он Копейкиной. – Она нервная, а еще Лерка не любит ждать.