– С ума сойти можно, – покачала головой я, сама ошеломленная не меньше рыбаков. – Такого я никак не ожидала. Прямо классика! Наши сети притащили мертвеца… Значит, Вячеслава все-таки убили… Да, конечно, все указывало на это и раньше, но…

Арсентьев молчал.

– Итак, теперь абсолютно ясно, что убили его по дороге к кредиторам Россошанского, – сказала я. – Следовательно, человек, который это сделал, знал о том, когда и как он их повезет. Что ж, теперь мы с вами вынуждены заниматься одним и тем же делом. Я, разумеется, предоставлю вам информацию, которой располагаю, но и вы не останьтесь в долгу, пожалуйста. Вы можете сообщить мне все данные? Что было у него при себе, что в машине, в каком она состоянии, как именно его убили – это все важно для меня, как вы понимаете.

– Понимаю, – кивнул Арсентьев. – Но результаты вскрытия еще не готовы, слишком мало времени прошло.

– Но хотя бы предварительно? Что говорят эксперты хотя бы о причине смерти?

– Причина-то ясна – утопление, – ответил капитан. – Но это еще не все. На затылке обнаружена рана, нанесенная тупым предметом. Скорее всего, молотком. Машина в обычном состоянии, в таком, в каком она и должна быть после нескольких суток в воде. Ничего существенного при Колесникове не обнаружено. Денег, как вы понимаете, тоже.

Я задумалась и сказала:

– Видимо, было приблизительно так: кто-то, явно знакомый покойного и знающий о том, по какой дороге он поедет с деньгами, тормознул его машину. Незнакомого Колесников в такой ситуации вряд ли посадил бы. Потом, около того самого моста он ударил его тупым предметом по голове, и Колесников, скорее всего, потерял сознание. А затем просто-напросто этот кто-то завел автомобиль и утопил его. Так я все это вижу.

Арсентьев кивнул.

– Слушайте, а что с директором клиники Россошанским? – спросила я. – Он по-прежнему у вас?

– Сегодня выходит под подписку, – ответил Арсентьев. – Мы проверили. И у него, и у этого Лукашенка алиби.

– Ну что ж, – я поднялась. – Сообщите мне, пожалуйста, результаты экспертизы как только они будут готовы, хорошо?

– Конечно, – заверил меня Арсентьев и невесело улыбнулся: – Мы ведь теперь коллеги!

* * *

То, что Россошанский вышел на свободу, вполне вписывалось в мои планы. Мне необходимо было поговорить с этим человеком. Эдуард, услышав мой голос в трубке, поначалу был очень насторожен. Но потом, поняв, что против него лично я ничего не имею, вполне нормально продолжил диалог. А я просила всего лишь вспомнить и рассказать как можно подробнее, что происходило в клинике в тот день, когда пропал Вячеслав Колесников.

– Я понимаю, Эдуард Викторович, что за всеми печальными событиями последних дней что-то, может быть, стерлось из вашей памяти, но постарайтесь, пожалуйста, все же восстановить картину. Подумайте, вспомните – мне нужна любая мелочь.

Россошанский попросил немного времени на то, чтобы освежить память, затем медленно перечислил мне все события дня исчезновения Вячеслава Колесникова…

Через несколько минут, снабженная полной информацией, я откинулась на стуле с чашкой кофе в руках и задумалась. Если денег в машине Вячеслава не обнаружилось, значит, именно из-за них его и убили. К этому выводу я уже пришла в РУВД. И к тому, что это совершил человек не посторонний, тоже. Суммировав эти выводы с тем, что я услышала от Россошанского, я склонилась к определенной версии… Правда, пока не подкрепленная фактами. И еще мне пока было непонятно, где брать доказательства в случае, если денег уже нет. Или если они спрятаны в очень надежном месте. Да и вообще, я не была до конца уверена в своей правоте. Словом, едва открылись ответы на старые вопросы, как следом появились новые.

В задумчивости я потянулась к мешочку с гадальными костями.

– Ну, мои дорогие, надеюсь, что в этом деле обращаюсь к вам в последний раз, – проговорила я. – Не подведите!

9+20+25 – Только что вы добились или, возможно, скоро добьетесь высокого положения. Завистливые родственники способны изменить ситуацию в худшую сторону. Не забывайте о постоянных разногласиях с родными!

А вот это, похоже, как раз мяч в ворота. Пожалуй, осталось совсем немного. Нужно хорошенько продумать план…

Где-то через час я позвонила Родиону Перетурину и поделилась с ним своим планом, нам предстояло либо найти разгадку убийства Колесникова, либо окончательно похоронить надежды на то, чтобы отыскать когда-нибудь его убийцу. Существовала некая вероятность того, что убийство совершил случайный человек, связь которого с Колесниковым вряд ли удастся обнаружить. Но я все же склонялась к тому, что это не было случайностью…

* * *

В кабинете у Эдуарда Россошанского собралось много народа. Здесь присутствовали я, Перетурин, Павел Лукашенок, Ксения Колесникова, еще одна женщина-врач и даже Артем Омельченко, который пришел долечивать зубы, но в связи с тем, что лечившая его стоматолог тоже находилась сейчас в кабинете Россошанского, вынужден был ждать. Людмила Омельченко ходила туда-сюда с подносом, не успевая подавать напитки. Сам Россошанский сидел во главе стола. Вид у него был очень серьезный. Он вообще, после того как его отпустили из милиции, стал вести себя еще более сдержанно и строго, чем раньше. Первым делом он, кстати, навестил Веронику Вересаеву в больнице, переговорил с ее родителями и обеспечил перевод девушки в элитную больницу, хотя и Первая городская славилась своими врачами. Однако элитная больница, конечно, была более комфортной. Состояние Вероники очень медленно, но улучшалось, и Россошанский, потерявший, казалось, всякий интерес к жизни, теперь явно воспрял духом.

– Я собрал здесь людей, которых так или иначе касается история с исчезновением Вячеслава Колесникова, – проговорил он. – И хочу сообщить одну важную новость.

Глаза всех присутствующих пристально смотрели на хозяина кабинета. Он выдержал паузу и продолжил:

– Дело в том, что Вячеслава нашли.

– Он жив? – вскричала Ксения и заплакала.

– К счастью, да. Его, оказывается, три дня назад вытащили из Волги, буквально минут через десять после того, как его туда бросили. Это просто чудо, что на него так скоро натолкнулись, иначе все закончилось бы совсем плохо. Правда, у него сильная травма черепа, поэтому он пока без сознания, но врачи говорят, что жизнь его вне опасности.

– А где же он? – нахмурился Родион.

– Он в Третьей больнице. Его привезли туда люди, которые купались в том месте. Слава богу, что они наткнулись на него почти сразу после того, как Вячеслава столкнули в воду.

– Так его все-таки хотели убить? – подал голос Павел Лукашенок.

– Ты поразительно догадлив, – усмехнулся Россошанский. – Теперь осталось только дождаться момента, когда он придет в себя и расскажет, кто это сделал. Вас всех я прошу хранить пока эту информацию в секрете.

Все понимающе закивали головами.