Кстати, фотороботы помог сделать известный художник Илья Глазунов. Как удалось установить, соседи видели двух молодых людей, выходящих в один из июльских дней из квартиры Холостяковых. Компьютеров тогда не было, обратились в художественный институт. Пришел молодой человек, положил лист бумаги перед собой, карандаш и принялся рисовать, на людей не смотрит, слушает их рассказ, а сам рисует, рисует, рисует…

Отработав студенческую версию, следователи принялись за другой возможный след — из давнего прошлого.

Дело в том, что в 1938-м Холостякова посадили. По доносу сослуживца. Вероятно, кто-то позавидовал и решил, что хватит ему так вот легко и победно расти по службе. И действительно, Холостяков был чрезвычайно удачлив — всего-то 36 лет, а уже несколько лет командует Тихоокеанским дивизионом подводных лодок. В 1935-м на 10-м съезде ВЛКСМ сам Калинин вручает Холостякову его первый орден — орден Ленина. Он первым из советских подводников начинает плавать под арктическими льдами. Десять, двадцать, а потом и сорок суток в море — этого не удавалось до Холостякова никому. А главное — подлодки теперь не стояли на приколе всю зиму, они могли нести боевую вахту круглый год.

Время тогда для ложных доносов было благоприятное. Колесо сталинских репрессий крутилось безостановочно. Вот и на Холостякова написали донос — мол, шпион, выполняет задание японцев. После ареста ему приписали еще и работу на польскую разведку, поскольку он был в польском плену еще в двадцатом году. А заодно приписали и работу на английскую разведку. Вот такое диковинное, а по тем временам вполне себе обычное дело, сляпали на Холостякова. И дали ему 15 лет… Но были верные друзья, сослуживцы, которые не побоялись вступиться за Георгия Никитича. Они написали письмо Калинину с просьбой, чтобы он вступился перед органами НКВД и лично перед самим Сталиным.

Через два года Холостяков был оправдан. Ему повезло. В феврале 1940 года был расстрелян бывший глава НКВД Ежов, и пришедший ему на смену Берия явился к Сталину со списком военных, которых Ежов посадил безвинно. Холостякову вернули именное оружие, орден Ленина и отправили лечиться на Черное море. Там он и продолжил службу.

Сыщики стали искать доносчика — вдруг не угомонился до сих пор? Однако выяснилось, что тот давно умер.

Осталась только одна версия — убийство из-за орденов. Почему к ней обратились не сразу? Да потому что версия была практически экзотическая по тем временам. Тогда в Советском Союзе на святое покушались крайне редко. Да и куда было идти с орденами Холостякова внутри страны?

И тем не менее версию стали разрабатывать всерьез и основательно. Во-первых, времена уже менялись, нравы становились все более меркантильными и циничными. А ордена были очень дорогие. Значительная часть ордена Ушакова была изготовлена из платины, ордена Ленина из золота, в Звезде Героя Советского Союза содержалось почти 21 грамм золота.

Кому же могли понадобиться ордена? В первую очередь коллекционерам. На разведку отправились в Клуб нумизматов. Именно там бывали фалеристы — те, кто собирал ордена. Один из оперативников одевался попроще, с каким-то портфельчиком ходил по Клубу, приценивался… Он испытал чуть ли не шок, когда узнал, сколько стоят боевые награды. Орден Ленина у нумизматов оценивался минимум полторы тысячи рублей, а машина тогда стоила пять…

По всей стране разослали запросы — есть ли у них случаи похищения орденов? Оказалось, есть. Причем в последнее время неоднократные. Адреса — Смоленск, Тула, Волгоград, Ленинград, Новороссийск.

Причем похищения происходили по одному сценарию: в гости к ветерану приходил молодой журналист, чтобы взять интервью о боевых заслугах, а после визита вдруг обнаруживалось, что у фронтовика пропадал орден… Почему же об этом не стало известно раньше? Оказалось, что некоторым ветеранам просто было стыдно сознаваться, что их обманули так элементарно. Кто-то считал, что награда затерялась, и не думал о посетившем его журналисте. Были, правда, и случаи, когда сами органы на местах не давали ход делу по тем или иным причинам.

Тогда выяснилось, что в некоторых случаях «журналистов» было двое — парень и девушка. Вежливые, обаятельные, с хорошей речью. Кто же они? Неужели и правда журналисты? Или только представляются ими?

Штаб по расследованию решил основательно прошерстить рынок подпольной торговли наградами.

Для начала сыщики дали объявление в газету: куплю советские ордена. И подпись — «Александр Львович», телефон. Следователь, отвечавший на звонки, выпытывал аккуратно, какие ордена и медали имеются у данного продавца. Назначали встречу. Если были подозрения, задерживали продавца…

Во время этой работы случился однажды курьез. В штаб расследования буквально ворвалась женщина. Ее негодованию не было предела: «Как можно?! В советской газете — и такое объявление. Какой-то Александр Львович купит советские награды! У меня соседка — ветеран войны! Срочно найдите этого человека!»

Женщину успокоили — ищем преступников. А Александр Львович Шпеер потом выяснял у оперативников, почему объявление подписали его именем и отчеством. Те объяснили — надо было придумать такое имя, которое в принципе звучало солидно и внушало доверие. Потому и подписали: «Александр Львович». Звучит! Шпеер шутку оценил.

Работа шла не только в Москве. Во многих городах следователи прошерстили рыночные развалы, барахолки. Ордена и медали на них продавали только определенные лица. Этих людей и выявляли. В неделю задерживали по 5–6 человек, обнаружили огромное количество ворованных, потерянных наград. Их возвратили в Наградной отдел Президиума Верховного Совета СССР — два небольших чемодана, сотни наград…

Но орденов Холостякова среди них не было.

Следователи подняли все старые дела, связанные со скупкой ценностей. И среди них обнаружился завсегдатай Клуба нумизматов Михаил Зайцев, задержанный годом раньше. Он продавал 2 тысячи платков с люрексом иностранного производства, ввезенных в страну контрабандным путем. Провели обыски по нескольким адресам, по которым иногда проживал Зайцев, нашли много интересного. Изъяли ордена Ленина, большое количество серебряных монет царской чеканки, серебряные слитки, иконы… Было установлено, что один из орденов Ленина был похищен в Ярославской области у известного человека и похитил его молодой человек, который пришел к ветерану-фронтовику под видом журналиста, якобы чтобы написать статью о его подвигах.

Из Тульской колонии Зайцева этапировали в Москву. Ему предложили помочь следствию, он согласился, но попросил об условно-досрочном освобождении, когда отсидит две трети своего срока. Шпеер дал согласие. И Зайцев заговорил. Рассказал, через кого шли ордена. Правда, назвал только имя человека — Остап. Через Клуб нумизматов удалось установить, что Остап — это Тарасенко Остап Иванович. Кстати, он тоже уже был задержан — и тоже за скупку краденого. Правда, его еще не осудили.

Но Тарасенко в отличие от Зайцева на контакт не шел и от сотрудничества со следствием отказался. Тот еще был орешек — ничего не говорил. Вообще молчал. Решили проверить записные книжки Остапа. Два ежедневника с сотнями телефонных номеров! И тем не менее с помощью курсантов средней школы милиции побеседовали с каждым владельцем номера. И выяснилось много интересного о деятельности Тарасенко: