Стаське казалось, что она влюблена, и, пока ей это казалось, она не замечала явных перемен в поведении возлюбленного.

Их звали в клуб на какого-то английского певца, он говорил:

— Давай лучше останемся дома. Ты что-нибудь вкусное приготовишь, побудем вдвоем.

— Давай! — радовалась предстоящему интиму Стаська.

Княгинюшка сделала царский подарок: два билета на Хворостовского, невозможно дорогущих и дефицитных. Александр поморщился:

— Не люблю я оперу!

«Странно, — прозвучал первый робкий звонок в Стаськином сознании — А говорил, что любишь и разбираешься!»

— И чувствую себя неважно, голова болит. Давай дома останемся.

Дома он остался один, Стаська, выклянчив у него разрешение, пошла на концерт с княгинюшкой. А на следующий день она случайно услышала на работе, как он говорил начальнику:

— Вчера со Станиславой ходили на Хворостовского — это что-то! Он гений! Потрясающе!

«Ладно, — подумала Стаська, — что я знаю про карьерные заходцы, может, так надо!»

Александр жил отдельно от родителей, в однокомнатной квартире, но у черта на рогах — на «Братиславской», в новом доме. Добираться до работы не ближний свет, да и пробки, и он старался остаться у Стаськи, в центре.

Месяца через полтора-два устоявшихся и более или менее вошедших в колею отношений он стал понемногу на нее давить:

— Что я мотаюсь туда-сюда! Надо к тебе вещи перевезти, а то и не видимся совсем вне работы!

«Вне работы» они через день и все выходные проводили вместе, то у нее дома, то у него, и этого ей казалось вполне достаточно.

Куда еще больше! В брак?

У Стаськи что-то там в мозгу легонько щелкнуло, не мысль четкая и не подозрение, а как бы предупреждение мягкое.

Вот не хотелось ей никакого его переезда, и вещей его в своей квартире не хотелось. Почему? Вроде влюблена же? Вопро-о-ос!

Она зацепилась за возможность, подогнанную самой жизнью:

— У меня родители приезжают. Потом, может, когда уедут. Посмотрим.

Он мягко отступил на время.

С родителями Стаська его не познакомила, а он настаивал и дулся и пару раз не отвечал на звонки — воспитывал. Стаська порасстраивалась немного, но…

— У них сегодня концерт. А сегодня они на приеме в Кремле. А сегодня уехали на дачу, а завтра…

Мама спросила, услышав ненароком ее с Александром разговор по телефону:

— Стасенька, мы можем отложить все планы, ты же знаешь! Если тебе надо нас познакомить, мы с Ромой «всегда готов!».

— Нет, не надо, — отказалась Стаська.

Родители уехали, мир с Александром был восстановлен, но он изменил распорядок их встреч единоличным решением и целенаправленными действиями, практически каждый вечер после работы приезжая к ней. Открывал своим ключом дверь, бросал портфель в коридоре, стягивал ботинки и кричал Стаське в кухню:

— Я дома!

Стаська каждый раз морщилась, ее коробило это «я дома!».

«Это я дома, а ты в гостях!»

Но остатки самовнушения про влюбленность еще где-то там витали, и, вздыхая, она терпеливо молчала.

И затеяла ремонт, как радикальное средство от совместного проживания и водворения на ее территории Александра.

— Какой ремонт! — негодовал будущий топ-менеджер.

— Мне родители специально оставили деньги на новый интерьер!

И, хорошо изучив, чем можно на него безошибочно повлиять, испытывая некое язвительное удовольствие, пояснила мотивацию:

— Они сказали, что все это устарело и мебель не модная и дешевая!

— Да? — Он взглянул по сторонам в свете данного заявления. — Может. Я не хотел тебе сам об этом говорить.

В тот же вечер Стаська позвонила княгинюшке, поинтересовавшись, чем глобальным та занята на данном отрезке времени, не возникло ли новых увлечений?

— Нет, у меня временное затишье и приближающаяся тоска.

— А если мы ударим по ней руководством строителями и дизайнером?

— Приезжай, обсудим! — загорелась тетка перспективой.

Пока Сима с дизайнером колдовали над ее квартирой, Стаська поселилась у тетки и моталась на «Братиславскую» к «милому дружку». Дружок выказывал недовольство обстоятельствами, но терпел временное неудобство, самоутверждаясь по-другому.

— Приготовь сегодня лосося, — говорил Александр, когда они приезжали с работы к нему домой.

— Лосося нет. Надо было заехать в магазин и купить по дороге, — испытывала собственное терпение на прочность Стаська.

— Почему у нас никогда ничего нет? — возмущался он.

— Пошли в ресторан, — предлагала Стася.

— Ты же знаешь, у меня чувствительный желудок, я стараюсь по ресторанам ходить только по необходимости! Приготовь хоть что-нибудь!

«Да с каких петухов?! Ты мне муж, что ли?!» — звенел вовсю колоколец в мозгу Станиславы.

Подумав, проанализировав ситуацию, она решила сбавить обороты и значительно уменьшить проводимое вместе время. Старалась уйти с работы в разное с Александром время — позже, сославшись на какую-нибудь «срочную» работу, или раньше, придумав «дела», и звонила, когда он ехал в машине, возвращаясь к себе домой.

— Сегодня премьера в Ленкоме, Алка предлагает два билета. Идем?

— Да нет. Устал. Приезжай, я фильм взял интересный, поужинаем. Посмотрим.

— Нет. Я хочу на эту премьеру. Ты отдыхай, я с тетушкой схожу.

И она принялась предлагать варианты интересного времяпровождения, что-то вроде легкой проверки:

— Идем в кино?

— Нет. Мы мужской компанией в клуб, футбол смотреть.

— Поехали к нам на дачу?

— Далеко. Лучше выспаться. Чего тебе туда тащиться, приезжай ко мне.

«Приезжай ко мне», по сложившейся и всячески закрепляемой Александром традиции, подразумевалось, что Стаська приедет, по дороге купит продукты, приготовит нечто вкусное и непременно изысканное, накроет стол, помоет посуду, а там и в койку.

А утром уедет домой.

Княгинюшка с самого начала романа племянницы попросила ее с Александром не знакомить, Стаська тогда еще в состоянии крайней влюбленности недоумевала: почему? Он так хотел представиться лично и наладить отношения с Серафимой Андреевной. Тетка остудила Стаськины требования, дав повод призадуматься с самого начала:

— Твой Александр из породы тех, кто умело гребет все под себя. Оглянуться не успеешь, будешь вечно должна, отдав уже все, что имела. За тебя не волнуюсь, ты с головой дружишь, попребываешь в состоянии влюбленности и скоро сама все поймешь. А меня уволь, он мне не интересен.