Они закопали топор войны, но в неглубокой и хорошо обозначенной могиле.

Дороти Уолуорт

— Вовсе мы не истощены, — сердито возразил Зелг.

— Еще как истощены, — пробурчал Такангор. — Я давно уже говорю о том, что нужно провести набор в нашу армию, но меня же никто не слушает.

— И что, у нас настолько тяжелое положение?

— Не без того.

— Так пусть он катится в тартарары со своей внеплановой войной! — возмутился некромант. — Какая война без армии? Только этих проблем мне сейчас и не хватало.

— Ничем не могу помочь, — усмехнулся Кальфон. — Мы уже там. Кстати, Князь понимает ваши трудности, а потому первое сражение назначил через десять дней. Этого срока вам должно с лихвой хватить для того, чтобы подготовиться и привести в порядок все свои земные дела.

— Ну, что теперь делать? — спросил Зелг.

— Воевать, — подал голос Кехертус. — Рано или поздно это должно было случиться.

— Будем сражаться, — согласился Такангор. — Потренируемся на демонах, а потом возьмемся за что-нибудь посерьезнее. Я не имею в виду никого из присутствующих, — добавил он, твердо памятуя маменькины наставления.

— Поскольку я работаю у вас на полставки, то первую половину дня вполне могу воевать на вашей стороне, — вставил Бедерхем.

— А вторую? — заинтересовался граф да Унара.

— А вторую — на нашей, — серьезно пояснил судья.

Тихая грусть поселилась в стенах Кассарийского замка.

Трудно предвкушать радость грядущих сражений, если вами правит пацифист.

Хотя гораздо труднее, будучи пацифистом, понять тех, кто предвкушает радость грядущих сражений.

Спешно выехал в Булли-Толли опечаленный король Юлейн в сопровождении своих царедворцев. Поначалу он уговаривал их не терять голову и взять себя в руки. Затем долго и безуспешно втолковывал им, что война с Преисподней — не такое уж страшное событие. Пережили Генсена, как-то переживут и демонов.

Если вы не теряете голову, когда все вокруг потеряли голову, возможно, вы недооцениваете серьезность ситуации.

Обычная надпись на судах ВМС США

А они не менее долго и не менее безуспешно объясняли ему, что долг велит коронованной особе находиться в столице, чтобы оттуда руководить подданными. Потом его величество подробно рассказывал всем о Кукамуне и своем нежелании покидать гостеприимный замок кузена, а вельможи возражали, что у каждого в шкафу свой скелет — вот едет же главный бурмасингер Фафут домой, не проронив ни слова. А у этого стойкого человека и жена, и теща, и сестра — старая дева. Так пусть монарх берет пример с этого мужественного гражданина и подает его остальным.

Грустно помолчали, вдохновленные отважным Фафутом, которому так некстати напомнили о домашних проблемах.

Затем, как это часто бывает, заговорили все, одновременно и на разные темы.

Маркиз Гизонга интересовался, во сколько может обойтись правительству новая война; но рассматривал и прямо противоположный вариант — как подзаработать на панике, которая обязательно возникнет в стране при первом известии о нашествии демонов.

Граф да Унара звонким голосом сообщал, что, по его данным, ни одна война кассарийцев с Преисподней не велась вблизи населенных пунктов и никак не влияла на жизнь и быт обычных смертных, но было бы крайне неразумно полностью игнорировать подобные вещи.

Фафут настаивал на том, что прошел мощную психологическую подготовку у Такангора, а потому больше не боится своих родственниц. Ну не то чтобы совершенно, совсем, полностью не боится, но как-то гораздо меньше, если сравнивать с прошлыми временами. И тут же добавлял, что ночевать собирается на службе. Тем более что все-таки демоны…

Король уточнял, кто здесь король и кто уполномочен принимать важные решения.

Плодотворная дискуссия могла тянуться еще очень долго, если бы Такангор и Мадарьяга не взяли Юлейна под локотки и решительно не затолкали в карету. Вампиру и минотавру король перечить не решился и уехал домой, низко опустив голову и сморкаясь в платочек, — объявлять военное положение.

Невесел был и генерал Топотан. Лихорадочно пересчитав имеющиеся в наличии войска и понимая, что умные демоны ни за какие коврижки не станут вести войну в пределах Кассарии, он растерялся.

Совсем недавно Зелг подписал кровью клятвенное обещание не беспокоить павших на равнине Приют Мертвецов, что сокращало численность армии до смехотворно малого количества солдат. Правда, каждый из них стоил десятка зеленых новичков. Ветераны «Великой Тякюсении», пожелавшие остаться на службе после окончания войны, были прекрасными, опытными, закаленными и стойкими воинами. Но и противостоять им собирались не безграмотные крестьяне из народного ополчения, и даже не твари Бэхитехвальда, которые, как выяснилось на практике, ничего не могли поделать с давно умершими, а существа сверхъестественные и почти всемогущие.

Такангор мог выставить против них не более десятка равноценных бойцов.

Положим, сам он предполагал по-свойски разобраться с выходцами из Преисподней и толково объяснить им, почем в Кассарии от дохлого кота уши. Не подведут Мадарьяга и ди Гампакорта, твердо обещавший свою помощь. Выстоит Думгар. Только обрадовался возможности поквитаться с обидчиками могущественный Борромель. В первую половину дня большую пользу принесет Бедерхем, только вот как с ним управиться потом? Наверное, продержатся какое-то время Альгерс и Иоффа с сыновьями. Скорее всего, нанесет противнику урон опытный Крифиан. Но вот уже Ианидой рыцарственный минотавр рисковать боялся. Кто знает, подействует ли взгляд горгоны на обитателей Преисподней? Может, у них врожденный иммунитет.

Не знал он также, что могут противопоставить воинам Ада мороки, пучеглазые бестии, гномы, кобольды, дендроиды, кентавры, эльфы и прочие волшебные существа. В добровольцах недостатка не было, но разумно ли вести их за собой, если может оказаться, что он ведет их на верную смерть.

Библиотекари в этот миг переворачивали горы справочной литературы, хроник, исторических романов и старинных, времен Барбеллы, газет с репортажами с передовой. Но Такангор не слишком рассчитывал почерпнуть оттуда полезную информацию. Вряд ли предки Зелга предполагали, что в их роду объявится некромант, совершенно не владеющий своей основной профессией.

О том, чтобы пускать на битву с демонами Карлюзу, Дотта и прочих дорогих его сердцу друзей, минотавр даже не думал.

Так что сочувствующему читателю вполне понятно, отчего его широкую грудь терзали тоска и сомнения.

Ни Карлюзы, ни его крохотного сородича видно не было.

Грустил на башне и жрец Мардамон.

Услыхав последние новости, он стремительной птицей впорхнул в кабинет к герцогу да Кассару с предложением отметить минуты всеобщего отчаяния и подавленности подобающим образом. Просил совершить кровавые обряды, соблазнял жестокими ритуалами, раскинул перед Зелгом упоительные картины всеобщих страданий и неистовых оргий — все тщетно. Молодой некромант остался глух к его словам.