А теперь, милый доктор, напряжем извилины! К вашей даме забрались максимум на второй-третий день после ее визита к ясновидящей Вагановне и звонка Ашота, который вдруг захотел приобрести бронзу для анонимного друга. Стало быть…

– Ашот и навел на квартиру, – энергично, словно пробудившись от спячки, выдал Гоша.

– Гениально, Ватсон! Истина проступает сквозь плотную пелену тумана. Осталось понять пустяк: с чего какой-то Ашот взял, что статуэтка представляет большую ценность? И еще одна мелочь: при чем здесь Роберт и его бандиты?

– Роберт, Ашот… Одна диаспора. Возможно, оба они члены одной группировки на рынке антиквариата.

– Сильное предположение, Ватсон. Кстати, Георгий Арнольдович, я не обижаю вас этим ироничным тоном и легкой инсценировкой?

– Нисколько, Сергей Александрович! Я люблю игру и хорошо чувствую стилистику. И благодарен вам за эту роль: мне так легче. Продолжим.

– О'кей. Тогда со всей прямотой заявляю: вы несете чушь, коллега. Этот Роберт в поисках сокровища держал язык за зубами. Он тертый калач и весьма осторожный малый. Жаден, но точно не идиот. Мог привлечь одного-двух самых близких и доверенных людей. Вероятность того, что среди них был именно Ашот, ничтожна. Армянская диаспора дорогой моей столицы насчитывает несколько сотен тысяч человек, не считая временно прибывших. А по вашей версии получается, что заметная их часть, включая этого Ашота, бегала по Москве с фотографией Аполлоши.

Колесову нечем было крыть. Нагибин умолк, задумался, ушел в себя, гоняя замусоленный фильтр сигареты по уголкам рта. Вдруг оживился:

– А знаете, может быть, вы недалеки от истины, Ватсон. Беру свои слова назад. Я не учитываю двух вероятностей. Первая: Ашот просто хорошо разбирается в старых вещах, решил подзаработать, а Роберт-антиквар – его приятель. Позвонил, описал, Роберт обомлел, пообещал Ашоту хороший процент, тот на следующий день звонит даме, а она фигурку якобы утопила. Теперь Роберт с надеждой перезванивает Ашоту, узнает о проколе, не верит и выведывает адрес. Обещает процент, если выгорит. На том и сговорились. Дальше – понятно.

– А второй вариант?

– Джекпот.

– Не понял.

– Ваша безумная гипотеза. Кто-то же срывает джекпот в лотерею при ничтожной вероятности. Ашот – действительно один из двух-трех доверенных людей Роберта. И именно к нему в руки сама приплыла добыча. Все. Третьего варианта не вижу. Быка за рога: пробиваем по базе Ашота. Нужен адрес. Можно и телефон. Ну, дорогой Ватсон, кто нам его даст?

– Любаша.

– Увы, мой размечтавшийся друг! Слава богу, что она свой-то помнит. Ей стерли из памяти сам допрос и события последних дней, возможно, недель. Леокадия – вот кто нам нужен. Как получить у Любаши ее телефон?

– Она как-то говорила про подругу-риелтора. Вероятнее всего, про нее. Других у Любаши вроде бы нет.

– Звоните, доктор. Максимум естественности, в голосе – спокойная радость общения. Спросит про Игнатия – не знаете, поссорились, давно не общались. И резко переходите к делу: есть задумка свою квартиру сдать или продать, уехать из страны (она ведь понимает, что вы богаты). «Помнится, подруга у тебя…» – дальше сами.

Гоша выполнил задание безупречно. После пяти минут милого трепа и точно угаданного вопроса про Игнашу он сформулировал проблему и тотчас получил номер мобильного. Еще несколько фраз, обещание скорой встречи, отбой.

– Теперь моя очередь.

Нагибин взял минуту на размышление и позвонил:

– Леокадия? Добрый день. Простите за беспокойство. Это Александр, бывший ваш клиент. Вы меня вряд ли помните. Года два назад квартирку показывали мне на Палихе. Тогда не вышло ничего, но приятно общались, телефончик ваш сохранился. …Нет-нет, я давно нашел, на Пироговке, нет проблем. Я вас по другому поводу беспокою… Ну разве такое имя и такую красивую женщину забудешь?! Я вот в связи с чем… Мы когда ехали, когда подвозил вас… А в тот день как раз без машины были, уж не помню почему… Да, наверно… Так вот, вы рассказывали про знакомую, волшебного медиума. Имя не запомнил, но какое-то восточное, кажется. …Да-да, именно… Анна Вагановна. Я почему вспомнил? Есть один тип на службе, точно с дурным глазом. Уверен, что порчу на меня навел: все наперекосяк. Предложений в Интернете море, но вы же сами знаете – шарлатан на шарлатане. И вдруг вспомнил… А ваша рекомендация… Да? Через часок? Замечательно! Очень вам заранее благодарен. Кузнецов Александр Николаевич. Припоминаете? Ну ничего, с меня ресторан, встретимся, вспомните обязательно. Когда перезвонить?.. Сами? Сегодня же? Отлично! Телефончик у вас отпечатался… Жду с нетерпением. А как, кстати, фамилия дамы?

И тут Гоша, с восторгом слушавший эту блестящую, хотя и рискованную импровизацию, заметил, как резко изменилось выражение лица Нагибина, как вспыхнули его испанские глаза.

Сыщик положил трубку и победительно уставился на Колесова.

– Ну, доктор, и как, по-вашему, фамилия медиума?

Гоша сам испугался собственной догадки.

– Малян?

– Гениально, Ватсон. Это фамилия мужа. Ваша версия оказалась верной. Джекпот! Ашот и Роберт – ближайшие родственники. Отец и сын, братья, дядя и племянник – что угодно. Именно Ашот каким-то образом видел фото Аполлоши. Возможно, участвовал в поиске.

– Это ваша заслуга, мистер Холмс, – Гоша решил подыграть, следуя классическому тексту. – Но что это нам дает?

– Элементарно, Ватсон! Мы нашли важное звено в цепи событий. Теперь не остается сомнений, кто именно украл вашего бога и вашего друга. Кроме того, появился еще один человек, с большой долей вероятности знающий, где Игнатий и Аполлоша. Именно его, а не Роберта, мы и тряханем. Пришло время жестких мер.

– Почему именно его?

– Исходим из вашего гениального озарения. Получается, Ашот – информированный, но вряд ли активный член мафии. Он на подхвате, на периферии мафиозных дел. Или просто родственнику помогал. Стало быть, менее опасен и может оказаться более сговорчивым. Позвонила Леокадия. «Аудиенция» у медиума завтра в семь. Нагибин записал адрес, рассыпался в благодарностях, еще раз намекнул на ресторан.

– Ну, я пошел. Прощайте, доктор! Вас будут охранять. Завтра надеюсь принести хорошие новости.

Он дошел до двери, но неожиданно вернулся.

– А вы, милый Ватсон, поразмышляйте-ка вот над чем: почему жадный антиквар Роберт откладывает мое знакомство с Аполлошей, врет, что «хозяин дозревает»? Зачем? Будет меня проверять-пробивать? Возможно. Но калач-то тертый! Для начала вообще не стал бы заводить разговор о великом и опасном раритете – ограничился бы редким дорогим фарфором, на который я согласился. Странно. И второе, что продолжает меня сильно смущать: все-таки зачем они увезли Игната?

Ведро холодной воды привело Игната в чувство. Он распластан был на цементном полу своей камеры. Дикая боль ощущалась по всему телу – от вспухших ног, намертво перемотанных капроновой веревкой, до плечевых суставов – Здоровяк заводил ему почти за голову связанные за спиною руки, имитируя дыбу. У него был разбит нос, затек глаз. Но сознание потерял, зайдясь в зверином хрипе, когда Лопоухий, крепко прихватив кисть его руки, деловито вонзил под ноготь толстую швейную иглу, а за ней и другую, в тот же безымянный палец, до корня. И теперь, захлебываясь кровавыми соплями, он нестерпимо страдал именно от этих садистских игл, выпиравших из-под кровоточащего, вспухшего, бордового пальца.