Что ж, поможем молодым журналистам, не оставим в беде. Есть у нас дворничиха, сорок лет с метлой не расстаётся, Валентина Петровна Кузяева. Она у нас ещё и активистка, в профкоме состоит, сейчас как раз списки на получение жилплощади сидят, составляют.

Он поднял трубку, набрал на снабжённом квадратными кнопочками телефоне номер:

– Петровна, это Лукин. Ты сильно занята? Уже почти всё? Можешь ко мне заскочить? Тут по твою душу из газеты пришли.

Положив трубку, покосился на меня:

– Фотографию тоже дадите в газету?

– Обязательно, – заверил я начальника. – В газете есть штатный фотокорреспондент, мы договоримся, когда Валентине Петровне удобнее, он подойдёт и всё сделает в лучшем виде.

В этот момент раздался короткий стук в дверь и, не дожидаясь разрешения войти, в кабинет шагнул двойник начальника ЖЭКа, только в юбке. Невысокая, плотная, с носом картошкой, зыркнула на меня своими маленькими глазками из-под не знавших пинцета бровей.

– Вот, Петровна, знакомься, корреспондент газеты «Волжский коммунар», пришёл делать про тебя очерк.

– Про меня? – заморгала Кузяева. – А чё ж про меня-то? Я ж простая дворничиха…

– Так ему и нужна простая дворничиха. Задание такое редактор дал, мол, сделаешь хороший очерк про дворника – возьмём тебя в штат. Так что уж помоги молодому человеку.

– Дык я что ж, как скажете, Василий Кузьмич.

– Вот и хорошо, прямо здесь и приступайте, а я послушаю. Ты садись, Петровна, садись…

– А чего говорить-то?

– Так молодой человек будет задавать вопросы, а ты отвечай.

Вот же блин, а я-то надеялся, что мы поговорим тет-а-тет, без посторонних, и как бы между делом я поспрашиваю у неё фамилии остальных дворников. Но делать нечего, придётся вживаться в роль до конца. Достал блокнот и ручку (хорошо, что они у меня всегда при себе, постоянно приходится что-то записывать, не надеясь на память) и с улыбкой посмотрел на всё ещё помаргивающую дворничиху.

– Ну что ж, Валентина Петровна, приступим…

Нет, нет, нет, херня полная! Я встряхнул головой и даже отмахнулся рукой, отгоняя прочь столь яркое видение моего потенциального визита в ЖЭК. Прямо как Шерлок Холмс в исполнении Роберта Дауни-младшего, где он проигрывал до мелочей возможные варианты развития событий. Нет и ещё раз нет! Слишком чревато торговать своей физиономией, изображая липового журналиста. Не нужно считать людей слишком примитивными, всегда исходи из самого негативного варианта развития событий.

Действовать надо тоньше. Но как? Я с час, наверное, просидел, прикидывая так и этак, но ничего путного в голову не приходило. В итоге решил, что лягу спать пораньше, а к 6 утра подъеду в этот район и буду искать дворников. Устрою опрос. Для маскировки использую тёмные очки и бейсболку. Даже немного пожалел, что сейчас не пандемия коронавируса, можно было бы нижнюю часть лица спокойно спрятать под медицинскую маску. Или хотя бы зима была, прикрылся бы шарфом.

По пути домой заскочил в комиссионный, чисто немного развеяться, сменить, так сказать, тему. В последнее время, как завелись деньги, стал частенько сюда наведываться, обычно раз в неделю. На антиквариат что-то потянуло, на красивые вещички. В прежней жизни даже и не задумывался над тем, что можно есть столовым серебром с фарфоровых тарелок 19 века. Оказывается, можно, в эти голодные годы народ готов чуть ли не за бесценок сдавать в комиссионку то, что десятилетиями, а то и веками считалось семейными реликвиями. Сам пару недель тому назад был свидетелем, как бабуля со слезами на глазах сдавала в скупку потемневшую от времени икону с ликом Николая Чудотворца. Да уж, если иконы сдают, можно представить, до какой степени обнищания правительство довело народ.

За ту икону, кстати, бабуле предлагали совсем смешные деньги. И глядя¸ как старушка после внутренней борьбы, бормоча под нос, что ей бы только хлебушка купить, совсем уж было согласилась расстаться с иконой, я мягко взял пожилую женщину за локоток и вывел на улицу. Протянул две пятисотенных купюры.

– Вот, держите, а икону отнесите домой, не дело такие вещи в скупку носить.

В комиссионке меня уже знали, примелькался. В отделе антиквариата отирался только один любопытствующий. Кивнул продавщице, которая улыбнулась в ответ.

– День добрый! Ничего новенького не появилось?

– А вот, посмотрите, на днях принесли. Может, заинтересует?

Она положила передо мной сложенную шахматную коробку, раскрыла, моим глазам предстали искусно выполненные фигурки.

– Слоновая кость, – со значением сказала продавщица.

И точно, слоновая.

– Почём? – оживился стоявший рядом мужчина.

– Полторы тысячи.

Интересующийся как-то сразу сник, задумчиво почесал затылок и отправился в другой отдел. Я же взял фигурку белого ферзя желтоватого оттенка, покрутил в пальцах. Показалось, что изнутри исходит вроде как даже тепло. Или это просто в магазине было душновато…

– Берёте?

– Беру, – вздохнул я.

Сумма немалая, но через полгода на эти деньги можно будет купить только блок сигарет. И шахматы, если эти полгода пролежат тут, получат совсем другой ценник. Деньги у меня имелись, вещь нравилась, шахматы я любил, хоть и особо не с кем было играть. Ничего, если до пенсии доживу, найду такого же любителя шахмат, будем сидеть на лавочке в парке, двигать фигурки. А пока можно и с бабулей в свободное время поиграть, она вроде как умеет играть, Если только время на

Если доживу… Действительно, по такой жизни даже в завтрашнем дне нельзя быть уверенным. В прежней реальности я как-то на тормозах сумел выйти из полукриминальных дел, свалил в столицу, и звёзд с неба никогда не хватал. А в этой, наоборот, ввинчиваюсь всё сильнее. И в глубине души испытываю лёгкую тревогу. Становлюсь центрально фигурой, в иерархии «бригады» занимаю твёрдое третье место. Если раньше были Черныш и под ним Козырь, а потом уже все остальные, то теперь появился ещё и я. У меня самого появилась своего рода «мини-бригада», не говоря уже о том, что мы с Гошей, который при мне типа консильери, крутим большими деньгами. Естественно, регулярно предоставляя Чернышёву через Антона всю финансовую отчётность.

С такими мыслями я оплатил покупку, которую мне упаковали в обёрточную бумагу и положили в цветастый пакет. Двинулся к выходу, минуя другие отделы, и тут мой взгляд зацепился за нечто странное. Оказалось, «Театральный набор», как было написано на ценнике. В этот набор входили грим, накладные борода с усами и парик. И даже почти полный пузырёк клея. Тут же я себя увидел со стороны с усами, доброй и в парике. Хм, какого-нибудь купца сыграть можно в самодеятельности, ну или даже на профессиональной сцене. А по нынешней жизни в таком прикиде легче сойти