- Почти, - усмехается, глядя на меня с этой возмутительной ленцой и протягивая руку. – Иди сюда.

Голый и возбуждённый. Огромный. Скользит глазами по моему телу. Мои глаза мечутся между его лицом и тем, что находится у него между ног. Щёки пылают. Потому что… боже мой, я… кажется, я хочу его попробовать…

Во рту собирается слюна, и я сглатываю. Я никогда не признаюсь. Никогда…

Я знаю, что так можно. Мужчинам, кажется, им это нравится…

- Зачем? – спрашиваю с подозрением.

Повторно окинув меня взглядом с головы до ног, говорит:

- Хочу принести тебе свои извинения.

Отложив в сторону влажное полотенце, осторожно стекаю со столешницы. По белой махровой ткани кричаще разбросаны алые пятна, и теперь мне кажется - о том, чем мы здесь занимались, может догадаться любой, потому что на постельном белье точно такие же и…

- Айза…

Встряхнувшись, собираю с плеч волосы и закрепляю их на макушке. Мое лицо в отражении выглядит абсолютно так же, как час назад, но на шее красные следы от… его ласк…

Прижав к груди локти, оборачиваюсь через плечо. Максут стоит в центре большого квадратного душа, перебрасывая из одной руки в другую кусок странного коричневого мыла. По его плечам стекает вода. Его глаза скользят по моей голой спине, моему мягкому месту, моим ногам.

Максут, он… черт… он грубый.

Да. То есть, почти.

Все, что он со мной делал было до безумия приятно. Но на моем теле всюду его следы. На шее, на груди и на бёдрах. Следы от его рта и рук. И мне… Боже, мне это нравится. Нравится носить на себе эти следы. Но не те, что оставила на мне моя… мать.

Максуту они нравятся не больше моего, потому что его взгляд на секунду становится суровым. Но я не хочу возвращаться к этому. Не сейчас. И никогда.

Опустив руки вдоль тела, поворачиваюсь к нему лицом. Его глаза повторяют процедуру, когда иду, морщась от боли в мышцах. Задерживаются на моей груди, и она реагирует мгновенно. Покрывается мурашками.

Его тело, как гранит. Он крупнее меня в любом месте. Этот дикий контраст волнует что-то глубоко в моей глупой голове и отдается трепетом где-то под рёбрами, когда ступаю на тёплый плиточный пол и смотрю на него снизу вверх. Подтолкнув к стене, тихо велит:

- Закрой глаза.

- Зачем? - спрашиваю с трепетом, прислонившись спиной к стене.

Упирается в неё рукой над моей головой и, улыбнувшись, говорит:

- Чтобы лучше чувствовать меня.

- Чувствовать? - лепечу, хлопая глазами. - Ты же не собираешься… то есть… мы же не будем… опять?

- Просто закрой глаза, - вздыхает, проводя по моему животу костяшками пальцев.

Вдохнув поглубже, опускаю веки.

Его губы касаются моих губ. Еле уловимо и быстро. Слышу, как шумит вода. Переминаюсь с ноги на ногу в ожидании чего-то и вздрагиваю, когда намыленные ладони Максута накрывают мои рёбра прямо под грудью. А потом они начинают путешествовать по всему моему телу. Беззастенчиво задеваю всё подряд. Сжимают мои груди, гладят плечи и живот, ягодицы. Уверенные и сильные.

Прерывисто дышу, потому что это чертовски… просто сумасшедше приятно…

- Ай… - шепчу, кусая губу, когда его ладонь оказываются на внутренней поверхности моего бедра.

Поднимается от колена вверх, гоня туда напряжение и удовольствие.

Сжав ладони в кулаки, запрокидываю голову и жмурюсь, когда его пальцы добираются до конца и замирают, не касаясь, но и не спеша уходить.

- Охххх… - выдыхаю со стоном.

- Ещё? - спрашивает хрипло.

- Да… ты… ты и сам знаешь…

- Я хочу, чтобы ты меня попросила.

- Максут…

- Попроси меня, и я всё сделаю…

Сглотнув, говорю:

- Продолжай…

Его губы касаются моей щеки. Щекочут её. То, что я не вижу его, делает все прикосновения острее в миллион раз!

Он дышит часто, в то время как у меня между ног скапливается проклятый пожар!

Это чудовищно интимно. Чудовищно приятно. Он растирает проклятое мыло так осторожно и нежно, что мои колени начинают слабеть.

Повернув голову, ищу его губы и не нахожу… потому что он вдруг отстраняется, забирая свою руку с собой. Горячие капли душа начинают плясать по моей коже, смывая пену.

- Мне… нравятся твои извинения… - выпаливаю, переведя дыхание.

- Я ещё даже не начинал, - заявляет, обмывая меня между ног.

- Нет?

- Не-а…

Его губы вдруг касаются моего живота, а ладони сжимают талию. Язык обводит мой пупок, зуб прикусывают кожу. От неожиданности хватаюсь за его руки и понимаю, что он сидит у моих ног.

- Что ты делаешь? - хриплю взволнованно, пока его рот жадно покусывает и гладит моё бедро.

Я слышу, как участилось его дыхание, а ладони сильнее сжали мою талию.

- Не открывай глаза…

- Нет! - выкрикиваю в шоке, извиваясь и открывая глаза. - Отпусти!

Ни за что!

Хватаюсь за его голову. Тяну за уши. Вопя, колочу по каменным плечам:

- Нет! Я не хочу! Ааааааай…

Схватив мою лодыжку, ставит ногу на своё бедро, раскрывая меня. Непреклонный упрямый язык и рот бросается вперёд. Теплый, влажный, проворный язык. Моё горло покидает стон. По телу проносится дрожь. Впиваюсь в его плечи пальцами. Его пальцы осторожно толкаются внутрь. Сжимаюсь вокруг них, и этот спазм отдаётся тягучим напряжением где-то внутри.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Максут издаёт тихий рык, от звуков которого низ моего живота скручивает.

Я знаю… знаю чего он хочет…

Я тоже этого хочу…

Зажмурив глаза, скулю в потолок. Скулю, двигая бёдрами навстречу.

Это ужасно… это кошмарно…

Его палец чертит круги, точно зная где их чертить. На его место снова приходит язык.

- Ненавижу тебя! - выкрикиваю со стоном прямо в тот момент, когда дрожь скручивает мои бёдра, и горячая волна растекается во все концы моего тела под тихий хриплый смех этого неандертальца!