Мужик побычился пару минут, буравя егеря взглядом, и нехотя признался:

– Я о тебе справки навел.

– Удачно? – усмехнулся криво Славин.

– В том-то и дело, что не очень, – все рассматривал его мужик чуть удивленно, словно прикидывал, что с этим чуваком делать. – И это при моих-то связях и возможностях.

– Да каких таких? – усмехнулся снова Славин. – На уровне губернатора края и чего-нибудь «пахучего» в Москве? – и отмахнулся. – Любите вы, мужики, себе значимости напридумывать лишней. Только чуть при деньгах и власти какой-никакой образовались, а уже смотришь: щеки надул, не иначе президент. На любой гриб всегда более крутой гриб найдется. Так что не советую сильно-то интересоваться и копать. Себе дороже. Егерь я местный, и все. И не обо мне сейчас разговор вообще-то, – и не удержался, хмыкнул еще раз: – Справки он наводил.

Парня того звали Володя, и Славин его вылечил. Такую жесткую детоксикацию ему устроил, что крики несчастного распугали всю живность вокруг на несколько месяцев. Ну а потом реабилитацию на природе-то, чем не хорошо? А заодно перепрограммировал кое-какие зацепки-установки у того в мозгу – совсем легонько, но вполне достаточно, так, кое-что из своих умений.

Через четыре месяца вернул Володю семье в цивилизацию и посоветовал отцу таки отдать парня в армию и даже предложил свою помощь – посодействовать, чтобы того действительно в достойные войска определили.

От армии отец отказался и отправил сына в Европу учиться. Ну, пусть и так, может, и справится парнишка.

А десятого января приехал к Славику на кордон представительный мужик на крутом джипе – повадились они тут по тайге на таких игрушках раскатывать! Приехал, правда, один, без охраны и ну с ходу умолять.

– Спаси, Василий Трофимович, сына! – смотрел переполненными горем глазами он. – Хороший мальчишка, умница большая. Технические способности уникальные имеет, поступил в Бауманку в Москве, а приехал домой погостить полгода назад, встретился с друзьями, праздновали они несколько недель подряд дни рождения друг друга да праздники, и все! Подвис на наркоте и спайсах. Учебу бросил. Что только ни делали, в какие клиники ни возили, даже батюшка отчитывал, не помогает! Спаси сына! Мне Николай рассказал, как ты его Вовку вытащил.

– Слово давал, что никому не станет говорить, – хмыкнул Славин.

– Так я его умолял, как тебя вот умоляю по-отцовски, чуть на колени не вставал, пожалел он меня.

– Слушай, я ведь не знахарь вам тут какой и не целитель наркоманов. Вовку взялся вытаскивать, потому что он не так долго на этой гадости сидел и потому что хоть и вонючий мажорчик, но еще не совсем пропащий пацанчик. Папу-маму и сестренку любит, есть что-то в нем еще светлое.

– Мой хороший, – уверял несчастный отец. – Хороший мальчик. Говорю же, учился замечательно, головастый, одаренный, добрый.

– Ладно, ты его привези, ничего обещать не буду, посмотрю мальчишку. И сразу условие: возьмусь я за сына твоего, не возьмусь, ты первым делом поедешь к Коле этому своему и передашь ему от меня: «Предупреждаю на будущее: не лечил я его Вову». Он поймет. И сам запомни на то же будущее: никого не лечу, хоть какие несчастные и убитые горем отец и мать у тебя в ногах валяться будут. Вовку принесло судьбой, вот и взял. Твоего посмотрим, чем принесло.

Да, видимо, тоже судьбой.

Парня, которого привез несчастный отец, звали Георгий, но почему-то все друзья и родные звали его Гешей. Ну, Геша так Геша – Георгия еще заслужить надо. У Геши процесс детоксикации проходил намного сложнее и дольше, чем у Вовы, – хилее физически он был. Это сейчас Гешка хоть и худой, но жилистый, поднакачанный, энергичный, а тогда синим цыпленком ходил, ветром качало. Очухавшись немного, парень сам изъявил желание остаться на заимке какое-то время и занял вечно вакантную должность помощника егеря.

И вот уже полгода живет тут.

А к сентябрю уедет – восстановился в институте, наладил отношения с родителями и семьей, но грозится Славину, что все каникулы намерен проводить в лесу. Василий Трофимович не против, парень головастый, сноровистый и на самом деле оказался хорошим помощником. Да и на глазах будет какое-то время, на всякий случай.

Вот такой наш егерь Славин человек непростой и даже где-то загадочный.

Мужики вернулись еще до сумерек.

Геша с Машей уж давно приехали из города. Пообедав и затопив баню, Геша повез Трофима Ильича домой в деревню – а надоело тому без дела, почитай, и так весь день прослонялся по заимке, а он хозяйничать привык, ну а уж коль мужиков-то и нет, так что тут сиднем сидеть, поди знай, когда еще придут, а у него дел дома хватает.

Уехали, одни словом. Маша поддерживала огонь в банной печи, Стеша сделала перерыв и пришла в кухню. Они Марией попили чай с медом и сладостями, с праздника оставшимися, и поболтали обо всем.

Первыми примчались Быстрый с Найдой, веселым лаем сообщив, что хозяин приближается, а за ними из леса на тропинке показались и мужчины.

– Надеюсь, вы не устроили вестерн? – весело встретила их Стеша.

– Ни, господь упаси! – искусственно испугался Славин. – Шуганули чуть-чуть, объяснили ребятам, что они неправы, штраф выписали, проводили на выход и передали по рации в райотдел данные, на выходе их и встретят для более содержательной беседы. Вот и все дела.

– Ладно, герои, – радовалась такому легкому исходу Степанида. – Баня уже протопилась докрасна, и ужин готов.

Парились отдельно – мужчины втроем, а девочки вдвоем. Сидели в предбаннике за столом с морсами и травяным чаем, смеялись, слушая рассказ мужчин, выдержанный в саркастическом стиле, о том, как они вышли на этих горе-охотников и как те обалдели от столь неожиданного появления – прямо картина маслом «Оторопь». Уговорили Славина рассказать про другие подобные эпизоды, вспоминали разные анекдоты на охотничью тему, пока не напарились до полной благости и не переместились в дом.

Поужинали, после чего Геша ушел к себе смотреть футбольный матч, а Славин с Машей и Степанида с Тимофеем, проигнорировав условности и никому не нужные попытки что-то скрывать про свои отношения, разошлись по комнатам, вернее, первая пара – в комнату Василия Трофимовича, а Стеша с Саргиным – в мансарду «на сеновал». Все решили, что надо бы лечь спать пораньше: завтра Степаниде вставать в пять утра, ну а мужчинам провожать ее и мальчишек, которых привезет сын дяди Миши, да и самим выходить следом за ними. Только в другую сторону, на охрану и проверку территории.

Тимофей никак не мог остановиться, оторваться от нее и все ласкал это горячее от желания шелковистое тело, доводя Стешу до полусознательного состояния, и она все шептала, ничего уже не соображая и умоляя прекратить эту сладкую пытку:

– Пожалуйста, Тим, пожалуйста…

Они оба практически сразу достигли вершины и долго потом приходили в себя, лежа совершенно без сил и способности хоть пытаться двигаться или говорить.