Я засмеялась, но вдруг у меня пошла кровь носом, и комната вспыхнула ярким светом, прежде чем погрузиться во тьму. Кто-то отвел меня к дивану; я села, запрокинув голову назад и зажав нос рукой.

– На вот, возьми, – сказала Мария, подавая мне носовой платок.

В углу комнаты раздавался какой-то шепчущий голос… или мне показалось? Когда я повернулась, чтобы посмотреть, острая боль пронзила переносицу. Мария придерживала мне голову.

– Не двигайся.

– Такое бывает, – сказал Микельмас. – Мальчики, поднимите руку, если у кого-то болит голова.

В комнате стало тихо, затем я услышала, как колдун ворчит.

– Так-так. Вы двое. Оружием надо пользоваться умеренно, и практикуясь, и в битве.

– Откуда такой эффект? – сдавленным голосом спросила я.

– Понятия не имею, но если продолжительное время пользоваться этим оружием, последствия могут быть катастрофическими. Вплоть до изменения личности… Поэтому будьте осторожными.

Я открыла глаза, и мир снова принял привычные формы. Блэквуд подошел к столу и взял фонарь, испускавший мягкий свет.

– Даже не думай! – Микельмас вырвал его из рук Блэквуда и поставил на место, проверяя задвижку. – Помните, что я говорил до этого? Никогда не открывайте его без крайней необходимости.

– Почему? – спросила я, потому что, кажется, пропустила самое интересное.

– Это способ призвать монстров, – сказал Микельмас, накрывая фонарь куском ткани. – Стрэнджвейс говорил: Optiaethis. Это не просто предмет из другого мира, это живая его часть.

У меня поползли мурашки. Я пожалела, что не оставила жуткую вещь в доме Стрэнджвейса.

– А как насчет костяного свистка? – Я посмотрела на лежащий рядом с фонарем предмет.

Микельмас пожал плечами:

– Понятия не имею, что он делает. Никогда не видел никаких упоминаний о нем. – Он повертел свисток. – Рекомендую быть осторожными.

– Ты думаешь, мы успеем подготовиться к следующей атаке? – спросил Магнус, вставая на одно колено и изгибая саблю. Он обращался с ней лучше, но пока еще не идеально. Звук был, будто гвоздями царапают по стеклу.

– Вероятно, нет. – Микельмас забрал у него саблю и показал еще раз, как с ней надо управляться. – Но нет худа без добра: проиграв, вы будете слишком мертвыми, чтобы смущаться.

Всю следующую неделю мы проводили каждый час, какой только могли урвать, тренируясь с Микельмасом. Битвы неминуемы, и надо было торопиться. Когда мы поняли, как обращаться с оружием, побочные эффекты, такие как кровь носом или головная боль, стали редкими.

Рука Магнуса уже почти зажила; как только ему снимут бинты, скорее всего, его снова отправят на какой-нибудь корабль. Наша четверка распадется, и еще неизвестно, что там решит Император относительно применения оружия, так что мы должны были использовать шанс и действовать быстро.

Восемь дней спустя с того момента, как Микельмас начал нас тренировать, колокола опять забили предупреждение.

Дон. Дон. Динь-дон, динь-дон. Динь-динь, дон, динь. Дон. Дон. Дон.

Атака. На севере. Древние. И три длинных удара в конце просигнализировали, что это Каллакс.

Итак, наконец-то мы встретимся с Пожирателем Детей.

Когда мы с Блэквудом присоединились к нашему эскадрону, стало ясно, что на призыв ответило меньше чародеев, чем обычно. Что-то около сотни. Нет, ну вы только подумайте! Впервые за последние два месяца Древние подошли к границам города, и как раз тогда, когда наши войска поредели. Вчера Уайтчёрч послал несколько эскадронов к границе Девона, поскольку оттуда попросили о подкреплении. Предполагалось, что там Зем неистовствует по деревням, и южные части не справлялись.

Мы сыграли на руку Ре́лему, оставив Лондон в уязвимом положении. Блэквуд говорил когда-то, что Бескожий Человек выберет момент, чтобы проверить нас на прочность, и сейчас, черт побери, это время настало. Если сегодня он обнаружит, что численность защиты уменьшилась, завтра… он может уничтожить нашу Королеву.

Сердце билось у меня в горле. Мы не могли проиграть. Чародеи собирались в четыре ряда, по двадцать человек в ряду. Трюк был в том, чтобы было несколько атакующих рядов, которые могли бы наступать один за другим. Первый ряд, к примеру, мог использовать огонь, затем пригнуться, и второй ряд продолжил бы огненную атаку.

Мы с Блэквудом подождали, пока пройдет Валенс, рассчитывавший людей на первый-второй. Оставалось надеяться, что он не обратит на нас особого внимания, а точнее, сделает вид, что не замечает оружия, которое трудно было скрыть. К счастью, он не заметил, и я вздохнула с облегчением.

– Оставайся здесь, – прошептала я Блэквуду. Балансируя на воздушной колонне, я взлетела вверх, чтобы посмотреть на ничейные земли за барьером. Дорога была пуста, но в атмосфере чувствовалась тяжесть ожидания. По обеим сторонам от меня висели большие зеркала, отслеживающие движения Каллакса.

– Вот ты где, – сказал кто-то. Каково же было мое удивление, когда я увидела Вольфа, балансирующего на колонне рядом со мной. Его лицо и одежда были забрызганы грязью. Он, кажется, стал еще выше с тех пор, как мы виделись в последний раз. Черные волосы точно отрасли, а щеки украшала наметившаяся борода. Он озорно улыбнулся:

– Рад увидеть тебя.

– Вольф! Я слышала, что ты в Манчестере. – Я хотела обнять моего друга, но из-за этого мы оба могли свалиться на землю.

– Я там и был, кроме последних двух дней. Мы экспериментировали с доспехами. Огонь Зема достаточно горяч для того, чтобы сломать большинство защит, поэтому мы пытаемся усилить наше чаровство.

Вольф оглядел территорию за барьером взволнованным взглядом. Как хранителя, его призывали для того, чтобы обеспечивать усиленную защиту, когда атаковали Древние. Свет сиял на изгибах его невидимых доспехов.

– Я слышал о вашем оружии. Мне жаль, что вам не позволили его использовать, – сказал он.

– Посмотрим, как дело пойдет, – подмигнула я, приподнимая на шее свисток.

Вольф удивленно вскинул брови или, может быть, испуганно.

– Ты всегда была сумасшедшей. – В его голосе слышалось восхищение.

Я полетела вниз, к Блэквуду, который нервно всматривался в зеркала. Встав в строй рядом с ним, я приготовилась к атаке Каллакса.

Пожиратель Детей, огромный тролль, насылал бедствия на западную часть страны последние два года. У него была феноменальная способность крушить все на своем пути. Конечно, он и до этого атаковал Лондон, но тогда мы находились под защитой. К счастью, он не умел летать и он не был огнедышащим. Но его мощь не имела равных, и многие предполагали, что одной только силы его кулаков хватит на то, чтобы разрушить барьер. Если это случится, не знаю, сможем ли мы его остановить.