Я вздохнула и пожаловалась:

– Работаю вечером.

– Можно я заберу тебя после смены?

– Нет. Ты устанешь, и мы не будем спать половину ночи, а утром ты снова повезешь меня в универ ни свет, ни заря. В пятницу тоже работаю. И в субботу.

– Боже, ты реально нудная и правильная, да еще и пророк, – заворчал Олег. – Аленке с тобой тяжело, уверен.

– А вот и нет. Нам нормально. Мы уважаем личное пространство друг друга.

– Я рад это слышать. Но вот совсем не рад, что ты столько работаешь. Нам еще тату доделывать. На выходных получится?

– В субботу хочу вырваться.

– Нет уж, – категорически отмел Олег неопределённость в моих словах. – Давай точно в субботу. Кстати, почем бы не взять в субботу выходной.

– Ради тебя?

– Ради татушки. Ну и для меня можно. Я не против, – торговался Олег, как демон.

– Согласна, – выдохнула я.

– Предупреждаю, что я взял с тебя за работу полную стоимость.

– Это все равно было ниже рыночной цены.

– А я и не рыночный мастер, – резонно заявил Олег.

– Ты лучше, – шепнула я.

Он издал тот самый звук удовольствия, от которого я сама начинала млеть, как кошка.

– Ты всегда можешь закинуть мне чаевые. Правда только натурой, – продолжал Олег соблазнять меня.

Я захныкала, чувствуя, как клитор начинает пульсировать от его пошлых разговорчиков. Еще больше удовольствия я получала, понимая, что почти не чувствую боли. На мне все заживало прекрасно. К сеансу у Олега все неприятные ощущения скорее всего уйдут. Я бы очень хотела, чтобы они ушли.

– Я очень приветствую чаевые натурой, – повторил Олег.

– Посмотрю, что смогу сделать, – пообещала я туманно, поддразнивая его.

«И ты тоже посмотришь», – подумала я про себя. Ужасно нравилось чувствовать себя роковой соблазнительницей с сюрпризом.

Дни до субботы тянулись медленно. Я уговаривала себя не подгонять часы и минуты. Особенно нелегко было отработать в пятницу, а утором меня ждал неприятный сюрприз.

Алена встала ни свет ни заря. Она вернулась домой позже меня, зато проснулась с петухами и собралась бегать. Я следила за ней в пол глаза.

Аленка перебрала свои беговые лосины, трижды выглядывала в окно, как будто пыталась найти подходящий к погоде цвет. Ее не устроило ничего. Вместо пробежки она заварила себе кофе, при этом не пыталась быть тихой. Я поняла, что не усну больше. Слишком ждала встречи с Олегом сегодня.

Я села на кровати и попросила:

– Мне тоже сделаешь кофейку?

– Ой, ты проснулась, Маш? – как всегда невинно и немного виновато спросила Алена. – Это я виновата, а? Шумела?

– Все нормально, – стандартно отмахнулась я.

Алена налила мне кофе, вручила чашку. Алена глотнула кофе, присела на стол и долго смотрела в окно. Я грела о чашку руки, предвкушая, как встречусь с ее отцом сегодня. Возможно, я думала слишком громко.

Соседка ничего не знала о моих планах, однако виртуозно их порушила одной фразой:

– Тоска зеленая. Сгоняю что ли к папаше. Он вроде вернулся из столетней командировки.

Сердце рухнуло в желудок и оттуда подпрыгнуло к горлу. Глаза тут же наполнились слезами, а в голове родилась, конечно, самая нелепая мысль на свете: «Зачем же я брала выходной? Лучше уж работать, раз не увижусь с Олегом».

Мне пришлось убежать из комнаты, чтобы Алена не увидела моих слез. В душе я передумала реветь, а занялась полезным – обработала прокол. Он не болел совсем, но я продолжала ухаживать за ним, как велела Юля. Быстрое заживления тоже теперь не радовало.

Вернувшись в комнату, я нашла Алену полностью одетой и готовой.

– Кофе остался. Еще горячий, – сообщила она. – Пойду зубы почищу и рвану.

– Как скажешь, – буркнула я, с трудом скрывая досаду. – Олегу привет передавай.

Последнее вырвалось как-то неосознанно. Я едва удержалась, чтобы не хлопнуть себя по губам рукой. Алена, правда, не заметила ничего криминального в моей панибратской реплике.

– Передам, – с легким раздражением пообещала она. – Тебя он тоже очаровал, да?

– Мне кажется, он хороший, – проговорила я тихо, отворачиваясь к шкафу, чтобы не светить красными щеками.

– Так всем кажется. Это нормально.

Алена отправилась чистить зубы, а когда вернулась, села на кровать и замерла. Она как будто забыла, что собиралась ехать. Или передумала?

Я не дышала, стараясь не спугнуть ее.

«Пусть передумает», – мечтала я малодушно.

– Ты общаешься с Антоном? – неожиданно спросила Алена.

– Нет, – ответила я моментально, не скрывая удивления. – Зачем мне это?

– Не знаю, мне показалось, он не против с тобой дружить.

Я пожала плечами.

– Он, может быть, и не против. Но я точно его дружбы не хочу. Можешь не переживать.

Алена встрепенулась и выпрямилась. Словно выставила щит вперед, сказала:

– Я не переживаю. Просто вы оба мне дороги. Не очень приятно, когда близкие не ладят. Мне хватило матери с отцом.

Я сглотнула и тотчас запретила себе расспрашивать Алену подробнее о родителях. Это было бы сосем нечестно.

– Может скажешь, почему вы повздорили? Уверена, он готов извиниться, – продолжала Алена мирные переговоры.

– Он уже извинился, Ален. В своей неподражаемой манере. Я не держу зла, но предпочитаю держаться подальше.

Алена надулась и поджала губы. Ей не нравилось, что я стою на своем. Она вообще сложно принимала мнение отличное от собственного. Но что поделать? Я точно не готова ради нее любить Антона платонически, принимать в гостях и подставлять щечку для дружеского поцелуя.

– Ты можешь сама у него просить о нас, Ален. Если у вас доверительные отношения, он расскажет, – предложила я для компромисса.

Но оказалось, что больше Алену волновал именно Антон, а не я.

– Я просто думала, может он с тобой тоже вел себя странно. Мы все время гуляем вместе, и он сам приглашает выпить или поесть, но потом то карту забыл, то пин не подходит. Вроде москвич, а как будто все