Снова тишина в ответ.

– А как вы думаете, кто пытался убить вас сегодня ночью?… И почему вас пытались убить?…

Семен отвернул от следователя голову. Сейчас ему на самом деле стало очень плохо. Только следователь почему-то не торопился приносить извинения и уходить. Вне всякого сомнения, на этот раз у него в рукаве весомый козырь. И бить он будет карту Семена жестко и беспощадно.

– Семен Борисович, как вы думаете, у Леонида Курякина есть язык? Он мог бы дать показания против вас?…

– А это был он? – не выдержал, едва слышно спросил Семен.

– Он, – ответил следователь.

Семен посмотрел на него. Виноватой улыбки нет и в помине. Брови нахмурены, взгляд строгий, сосредоточенный.

– И он много нам рассказал… Вы хотите знать, что именно?

Семен молча поджал губы.

– Или вы сами хотите мне все рассказать?… Скрывать не буду, я бы очень хотел послушать вас. Чтобы затем сравнить вашу версию произошедшего с показаниями задержанного Курякина… Ну что, будем рассказывать?… Или лучше напишем? В чистосердечном признании…

Все, это крах. Запираться больше нет никакого смысла. Семен отчетливо понял это.

– Я хочу явку с повинной, – как в бреду сказал он.

– Только из сострадания к вам, – будто издалека донесся до него голос следователя, – оформлю я вам явку с повинной… Значит, вы хотите во всем признаться?…

Семен кивнул. Нет, он не хотел ни в чем сознаваться. Хоть и раскаивался в содеянном – немного. Но вину на себя брать боялся. Только деваться некуда.

Мышеловка захлопнулась. Ему остается одно – покорно отдаться в руки правосудия.

Не трепыхаться, чтобы эта рука не пережала ему кингстоны, не намотала срок на полную катушку…

* * *

– А чего тут думать? Брать этого камикадзе за шкирку и трясти до тех пор, пока дружков своих не сдаст, – предложил Эдик.

Степан кивнул. Именно по такому варианту пошла бы их дальнейшая работа, если бы не одно «но».

Сегодня ночью на подозреваемого было совершено покушение. Правда, неудачное. Зато Двупалый в шоке. Ведь задержанный мог дать показания против него. И тогда ему хана. Один выход – чистосердечное признание, чтобы смягчить наказание. Что он и сделал. Следователь Слободкин остался доволен. И даже прокурор Грудник позвонил Степану и поблагодарил за отлично проведенную работу.

Вина Двупалого больше ни у кого не вызывала сомнений.

Теперь оставалось взять его сообщников. Только как это сделать?…

Допросить задержанного по жесткому варианту? Ни в коем случае. Трогать его нельзя, это раз. И как выйти на трех убийц, он не знает – это два.

– Тебе бы, Эдик, все трясти, – оскалился Рома. – Привык хреном груши околачивать…

Это его собирался трясти Савельев. Рому Лозового. Потому что это он выступал ночью в роли убийцы-неудачника. По сценарию, составленному Степаном.

– Ты на что это намекаешь? – посмурнел Эдик.

И Саня нахмурился. Знают, что не ходят в фаворитах по этому делу. Не смогли взять преступников – хотя была отличная возможность.

– На то, что сам не святой, намекает, – ответил за Лозового Степан. – Знает, кто Курякина в Рыбинке упустил…

– Из-за Захара, – кивнул Федот. – Царствие ему небесное…

Все уже знали о гибели поселкового авторитета. Даже знали, чьих это рук дело.

Отмороженная троица действовала с размахом. Проникли на территорию воинской части, обезоружили сразу двух часовых – разжились автоматами. По пути в Рыбинку совершили нападение на автозаправочную станцию. К счастью, обошлось без жертв. А вот в родном поселке накуролесили.

После Рыбинки след их терялся. Вот уже несколько дней об этих отморозках ни слуху ни духу. Где они сейчас, что с ними? Россия – страна огромная. Для преступников все одно что океан. Если преступники залегли на дно, легче будет найти подлодку в глубинах Атлантики.

Но искать надо. И они ищут. Собрали в кучу все адреса родных и просто знакомых отморозков. Разложили их по полочкам, систематизировали и теперь методично отрабатывают их. Только пока все без толку.

Степан уже собирался отпускать своих подчиненных, когда зазвонил телефон.

– Степаныч, привет, – звонил его старый знакомый из столичного ГУВД. – Как жив-здоров?…

После обмена дежурными любезностями сообщил:

– Тут такое дело. Ты, говорят, занимаешься живчиками, которые недавно автозаправочную станцию взяли?…

– Допустим…

– У нас вчера такая же история была. Трое, с автоматами…

– Это уже интересно…

– Может, твои?

– Да все может быть, – не стал отрицать Степан. Где это случилось?

– Вчера под Воронежем…

– Далеко…

– А сегодня та же история. Снова трое, и снова с автоматами. Но уже под Краснодаром, не доезжая…

Связь улавливаешь?

– Если честно, не очень…

– На юга эти ребята летят. Москва-Воронеж-Краснодар…

– Осталось определить конечный путь, – ухватился за мысль Степан. – Что там у нас дальше может быть? Сочи?…

– С Краснодара можно курс на Сочи взять. А можно и в Анапу лыжи навострить… В общем, я тебе информацию к размышлению дал. А ты размышляй.

Может, за ниточку какую-то зацепишься… Ну ладно, пока.

Бегу, начальство вызывает…

Степан поблагодарил приятеля за информацию.

Положил трубку. Глянул на Федота.

– Похоже, наши отморозки на юга подались…

– Оттаять хотят?…

– Ну да, чтобы такими отмороженными не быть, – поддакнул Рома.

– Да нет, – покачал головой Степан. – Жаркое солнце на них не действует. Еще две заправки бомбанули. Одну в Воронеже. Другую в Краснодаре.

Как были отморозками, так и остались…

– Интересно, где будет следующая?…

Федот крепко задумался. Что-то в памяти перебирает. Степан внимательно наблюдал за ним. Так, лоб разглаживается, брови приподнимаются. В глазах озарение. Что-то интересное родил майор.

– Вспомнил! У кого-то из этих живчиков в Сочи родственник какой-то живет… – А точнее? Федот покопался в своих записях.

– Так, есть. У Коржова, двоюродный дядька. Белесов Артур Платонович…

Только вряд ли он к нему подастся. В нашем перечне этот адрес на последнем месте стоит. Семья Коржовых с дальним родственником отношений не поддерживает.

А потом, Артур Платонович сам когда-то в органах служил, уволился в звании подполковника. Глупо у него приют искать. Он такого родственничка в ближайшее РОВД сдаст…