НА СЕВЕРНЫХ ТРИБУНАХ РАЗВЕВАЛСЯ ОГРОМНЫЙ ПЛАКАТ С НАДПИСЬЮ: «МЫ СКОРБИМ О М. НОЙЕРЕ, 2005–2011, ОТНЫНЕ – БЕЗВОЛЬНОЙ МАРИОНЕТКЕ».

Но и это не помогало: до начала игры ещё оставалось не меньше 45 минут, Нойер разминался на арене «Шальке», но его уже осыпали потоком пронзительного свиста и выкриков вроде «Иуда» и «Нойер, ты задница». На северных трибунах развевался огромный плакат с надписью: «Мы скорбим о М. Нойере, 2005–2011, отныне – безвольной марионетке». А рядом со стадионом висела кукла в форме голкипера. На фан-странице «Мегафон Шальке» в «Фейсбуке» некий автор по имени «Маркус» пытался объяснить эту затянувшуюся ненависть: «Господин Н., и никто этого не отрицает (кроме него самого), был одним из ультрас. Он посещал практически все матчи, зависал с УГЭ. (УГЭ: ультрас Гельзенкирхена. – Прим. авт.) Многие видели в нём идеал: «один из нас», и к тому же игрок на контракте в любимом клубе – идеальный образ. Говорят, что во время своей первой игры он даже под формой носил футболку «Бюршеншафт». Как оказалось, Н. не годился для того, чтобы быть этим идеалом. И он тут ни при чём. Если ты хочешь улучшить свои спортивные навыки – иди с богом, иди. И ещё: уходи, не теряя лица. Сделка уже была заключена, но об этом упрямо молчали, хотя, конечно, были случаи и почище этого. И, прежде всего: нужно суметь показать свой характер. Утверждать впоследствии, что ты никогда не был одним из ультрас и не принадлежал к «Бюршеншафт», они лишь были «кругом друзей» – это свидетельство бесхарактерности, и в этом его вина. Любой другой ответ был бы лучше: «Да, я был в ультрагруппировке. Это было клёвое /хреновое время», вот что Н. мог бы сказать. Но не сказал. Или: «Я был молод, но сейчас мне нужны деньги». Но он этого не сделал. Напротив, он отрицает своё прошлое. Конечно, и тогда бы его многие ненавидели, потому что он бы больше не подходил под картину идеала. Но тогда бы к нему было больше сочувствия. Однако он этого не заслужил».

Автор Маркус ссылался на интервью, которое Нойер давал в Рива-дель-Гарде. Когда его спросили о членстве в «Бюршеншафт», голкипер ответил: «“Бюршеншафт” – никакая не ультрагруппировка. Это мои друзья, примерно 20 ребят, которые живут в Бюре. Друзей из мюнхенского района Швабинг, с которыми я часто играю в карты, можно тоже назвать “Швабингшафт”». По словам Нойера, не все в «Бюршеншафт» интересовались футболом: «Это совершенно нормальные ребята, примерно одного возраста, которые выросли вместе. Никакого отношения к футболу или к «Шальке» они не имеют». Вратаря спросили, правда ли, что он лишился членства в «Бюршеншафт». Ответ: «В «Бюршеншафт» нет никакого членства. Так что это полный бред». Такими речами Нойер сделал только хуже, потому что такое его определение «Бюршеншафт» не приняли ни в Гельзенкирхене, ни в Мюнхене.

На «Фельтинс-Арене» Нойеру весь первый тайм пришлось играть под разъярённой северной трибуной, однако голкипер остался невозмутимым. Благодаря превосходству своей команды и своему наступательному стилю игры – в основном в пределах штрафной – он мог держать дистанцию между собой и фанатами. По истечении 90 минут «Бавария» отправилась домой победителем (2:0). Давнишний фанат «Шальке», который хочет сохранить своё имя в тайне, спустя несколько лет написал автору про этот матч так: «Когда Ману впервые вышел на арену в составе «Баварии», вой на трибунах был дикий, и с тех пор матч против «Баварии» – второй по счёту после матча против «Боруссии Дортмунд» (на котором после ничьей 3:3 в 2008 году было просто невозможно находиться), на который я никогда больше не пойду, ни дома, ни на выезде. Я просто не могу выносить эти массовые оргии сумасшедших, которые теряют человеческое лицо и тем самым (в том числе намеренно) обеспечивают СМИ как клишированными, так и сенсационными историями. По сей день я ни разу не слышал из уст Ману ни одного злого слова в отношении жителей Гельзенкирхена, или «Шальке», или фанатов «Шальке» – а поводов для этого у него определённо было много, – и я считаю это достойным. Его работа в фонде (имеется в виду детский фонд Мануэля Нойера, о котором речь будет идти дальше. – Прим. авт.) – это впечатляет. Я, человек, который знает Ману с 2002 года, когда он ещё был молодым футболистом, и который имел возможность перекинуться с ним парой слов, считаю, что он всё сделал правильно, даже помог своему клубу, но это моё мнение, которое другие фанаты совсем не разделяют. Для них он – предатель и т. д., парень, который раньше был болельщиком, так сказать, настоящим фанатом-«шалькером», и который потом оставил свой клуб в беде и перешёл к врагу тогда, когда он так был нужен».

Самокритичен и стрессоустойчив

Второй тур Бундеслиги «Бавария» проводила в гостях у «Боруссии» (Мёнхенгладбах). Мюнхенцы заслуженно уступили 1:3 – в этом есть и вина Нойера. Как уже было в первом матче, он сделал ошибку. В ситуации, когда соперник на 11-й минуте забил и вышел вперёд, Нойер отдал мяч в ноги Марко Ройсу, и тот с 30 метров попал в пустые ворота. Тренеру Юппу Хайнкесу пришлось оправдывать стиль игры Нойера: «Он пытается как можно быстрее ввести мяч в игру. Иногда случаются и промахи. Он должен немного снизить темп и быть более сконцентрированным, в этом его проблема». Нойер оправдывался: «Это был вызов. Я хотел сделать длинную передачу вперёд и вправо в направлении Арьена Роббена или Томаса Мюллера. Но я неверно ударил по мячу, и Ройсу легко дался гол. Своей ошибкой я посодействовал поражению. Мне очень жаль».

Йорг Бутт считал, что Нойер в «Баварии» со временем изменил свой стиль игры: «Мануэль – очень активный вратарь. Но со временем он успокаивается. Сегодня он может лучше оценивать ситуацию». Бутт также заметил, что в «Шальке» Нойер играл более рискованно и тем самым больше напрягал своих одноклубников. У голкипера «Шальке» было больше возможностей отличиться во время игры. И если из десяти попыток одна не удавалась, всё было не так плохо. Девять удавшихся действий заставляли забыть об одном неудавшемся. Но когда таких ситуаций уже не десять, а всего три или четыре, то начинаешь задумываться, что ты делаешь. Потому что в этом случае одна ошибка будет значить гораздо больше. По словам Бутта, Нойер сумел приспособиться совсем к иной ситуации в «Баварии».

26 февраля 2012 года Нойер впервые вышел на баварское поле против своего бывшего клуба. Когда он выбежал на газон «Альянц Арены», фанаты «Шальке» встретили его пронзительным свистом, который продолжился и во время игры. Каждый раз, когда Мануэль получал мяч, слышался свист. Когда он пробегал мимо фанатов, чтобы отбить мяч, доносились выкрики: «Вали отсюда, паршивый сукин сын!» Когда он спешил назад к своим воротам после вылазки в сторону средней линии, сотни болельщиков вытягивали в его сторону руку с выставленным средним пальцем. Другие бы за эти месяцы уже сломались. Но не Нойер.

В 30-м туре чемпионата Мануэль впервые с новым клубом приехал на дортмундский стадион «Сигнал Идуна Парк». «Боруссия» возглавляла турнирную таблицу, но преимущество перед «Баварией», занимающей второе место, составляло всего три очка. Так как у мюнхенцев соотношение забитых и пропущенных мячей было лучше, то в случае победы над давним конкурентом команда переместилась бы на верхнюю строчку. Как когда-то уже было с Оливером Каном, дортмундская публика забросала Нойера бананами. Голкипер воспринял такую фруктовую атаку спокойно и просто ждал, пока расчистят его рабочее место. Он играл достойно и в первом тайме успешно оберегал ворота своей команды. Но когда на 77-й минуте нападающий Левандовский пяткой подправил мяч в ворота после удара Гросскройца, тут уже даже Нойер был бессилен. «Боруссия» выиграла 1:0, до конца сезона команда увеличила свой отрыв от «Баварии» на восемь очков. Нойер говорил: «Дортмундцы очень хорошо играли в этом сезоне и заслужили титул». Предыдущим летом в своём специальном выпуске к финалу сезона Kicker написал на тему ухода Нойера: «В «Баварии» голкипер мирового класса теперь сможет узнать, что такое заслуженное чемпионство». Однако для начала Мануэль в своей новой команде стал лишь вице-чемпионом – как было и в «Шальке» в сезонах-2006/07 и 2009/10.