– Я отпросился у Троила связным в Нижний Мир! –выпалил Корнелий и замолчал, ожидая, когда Эссиорх упадет в обморок от счастья.

К его огромному удивлению, хранитель устоял на ногах.

– Это было непросто, – буйно радовалсяКорнелий. – Пришлось три дня срывать всю почтовую переписку Эдема ипотерять несколько абсолютно секретных писем. Троил был в бешенстве. Это былаего переписка с Прозрачными Сферами.

Эссиорх насторожился.

– Могу себе представить, – сказал он.

Корнелий замотал головой так решительно, что едва нерастерял все веснушки.

– Не можешь! Я и сам не мог, пока не увидел. Парусекунд мне казалось, что Троил меня прикончит. Натурально! Но он вовремяопомнился, и вот я здесь. Ты ведь счастлив, да? У такого старикана, как ты,наверняка иссякли идеи, как сражаться с мраком, а? Признайся!

Очки Корнелия блестели так маниакально, что Эссиорхвоздержался от ответа.

– Сколько тебе земных лет? Лет тридцать? Какая жуть! Даты развалина!.. – новый связной великодушно махнул рукой, прощая Эссиорхувозраст его тела.

Хранителю захотелось поймать юнца за розовые ушки и разачетыре повернуть голову в одном направлении. Он едва убедил себя повременить ипосмотреть, что будет дальше.

– Думаешь, я не понимаю тебя, старичок? Понимаю исочувствую! Это в юности трясет от страстей. Проблема возраста – прежде всегопроблема отсутствия сильных желаний. Рано или поздно всякий с этимсталкивается. Ровным счетом ничего не хочется – только сидеть, смотреть насобственный пупок и медитировать. Для всякого мало-мальски хлопотного усилияприходится долго раскачивать себя кофе, сигарами, алкоголем ну и такдалее… – в этом месте Корнелий подмигнул Эссиорху, мол, «знаем мы вас!».

«Интересно, он хоть знает, что такое «сигары», или так поучебнику и шпарит?» – устало подумал хранитель.

Тем временем указующий перст Корнелия взмыл к потолку.Эссиорх на всякий случай посмотрел на потолок, но ничего не увидел, кромесидящей на нем мухи.

– И что ты предлагаешь в моем запущенном случае? –спросил он.

– Крепись, старичок! Знаешь, как заводят старый мотоцикл?С пинка. Вот и ты себя заводи с пинка. И ничего – все прекрасно работает. Силаволи – единственный бензин для машинки по имени «человеческое тело». Нет ее –некому дать тебе по затылку.

– Слушаюсь и повинуюсь! – сказал Эссиорх, мысленноприцеливаясь для подзатыльника.

К счастью для себя, юнец сменил тему. Он поправил очки иозабоченно огляделся.

– Где у вас тут стражи мрака, чтобы можно былоразобраться с ними прямо сейчас? В первую очередь я намерен заняться Ареем. Онубил много наших. Его пора «закрыть».

Эссиорх поперхнулся.

– Так решил Троил?

– Что он понимает, твой Троил? Такой же дремучий, какты, даже хуже!.. Так решил я!

– А-а-а, – с облегчением протянул Эссиорх. –Но вообще-то связной – это от слова «связь». Сражаться – дело златокрылых.

– Чушь! Никто быстрее меня в Эдеме не умеет выхватыватьфлейту. Златокрылым нужно шесть шагов, чтобы опередить стража мрака, мне жедостаточно двух. Демонстрирую!

– Может, не стоит? – осторожно спросил Эссиорх,однако Корнелия было не остановить.

– Еще как стоит! Представь, старик, ты темный страж.Подходишь ко мне весь такой вразвалочку… «Ну что, светлый, поговорим? Что тымне сделаешь своей вонючей дудкой?» Ну повторяй, старик!

– Что ты мне сделаешь своей маленькой ничтожнойдудочкой, мелкий приставала? – с удовольствием озвучил Эссиорх.

Круглые очки Корнелия полыхнули закатным солнцем. Онстремительно вскинул руку, в которой появилась флейта и… больше ничего непроизошло. Эссиорх мрачно потер лоб.

– Небольшая неполадка! А… вот в чем дело! Кажется, язацепился мундштуком за какую-то дрянь, и он погнулся… – признал Корнелийпосле пятой безуспешной попытки добиться от флейты звука.

– Не дрянь, а лоб, – вежливо пояснил хранитель.

– Чего?

– Я говорю: какая-то дрянь, за которую ты зацепилсяфлейтой, мой лоб, – уточнил Эссиорх.

Надо отдать юнцу должное, если он и смутился, то лишь намгновение.

– Мне не стоило стоять ближе, чем в двух шагах! Новообще-то я рад, что так получилось. Ты навел меня на мысль, старик!.. Тебезачтется! – заявил Корнелий и похлопал Эссиорха по плечу.

Хранитель посмотрел на его руку, но Корнелий уже убрал еесам.

– А мысль вот какая! Арея можно не убивать, а взятьживым! Оценил, а? Будет совсем круто доставить его в Эдем на суд!.. Смотри:подходишь к Арею, ошеломляешь его ударом флейты (ты ведь был ошеломлен, почтираздавлен, не так ли?), резким ударом ноги выбиваешь меч и… ой!

Эссиорх согнулся.

– Еще раз попытаешься вскинуть свою тощую коленку, яоторву тебе ногу там, где она крепится к бедру, – прохрипел он.

Корнелий оскорбленно вспыхнул.

– Но-но, старик, не надо кипеть! Тебе не идет! Нехочешь – не буду делиться с тобой мыслями!

– Да уж пожалуйста. Или мне придется тебя связывать.

Корнелий небрежно кивнул, отодвинул Эссиорха и мимо негопротиснулся в квартиру. Чемодан плыл за ним, цепляясь за углы.

– Ну и где моя комната? Надеюсь, там чисто. Ненавижугрязь, – заявил юнец.

– Твоя что? – не понял Эссиорх.

– Комната. Я остановлюсь у тебя, если ты не против.

– А если против? – спросил хранитель.

Корнелий наморщил лоб. Было заметно, что о такой возможностион не задумывался.

– Ты что, шутишь, да? Ну тогда тоже поживу, тольконедолго. Не напрягайся, старичок! – сказал он.

Эссиорх вздохнул. У стражей света, привыкших к временныммасштабам Эдема, свое представление о «недолго». С другой стороны, если неприсмотреть за парнем, его прикончат еще до вечера.

– Тронешь мою зубную щетку или бритву – убью. Врисунках не рыться. Ничего не перекладывать. Запчасти для мотоцикла не цапать.Если где-то беспорядок – это у меня такой порядок. Усек? – сказал онсурово.

– Да, Эссиорх. Не волнуйся! – снисходительнозаверил его Корнелий и тотчас чемоданом опрокинул стеллаж со всем содержимым.

– Прости, старичок! – сказал он.