– Сейчас прикажу вынести, Кол, – спокойно отозвался бывший палач без всякого подобострастия и спросил у меня: – Свежего мяса к столу не желаете, магева?

– Вряд ли там найдется место еще для одной тарелки, – не без сожаления прикинула я.

– Магева? – Мощный вопль, раздавшийся из кареты, заставил вздрогнуть нас и лошадей. Не натяни кучер вожжи, могли бы и понести. Даже Гиз напрягся, готовый прикрыть меня своей грудью, и сместился в пространстве, становясь между магевой и каретой с буйным неизвестным, готовый убивать в случае необходимости. Вот ведь бедолаге-ездоку как башку напекло!

Дверца распахнулась то ли от сильного рывка, то ли от пинка. Кол не успел даже выдвинуть лесенку-ступеньку, когда из кареты выпрыгнул, почти выкатился пузатый, начинающий лысеть человечище с аккуратной черной бородкой-эспаньолкой. Брови ходили на его лице как лодочки в шторм, глаза лихорадочно сверкали. Я вылупилась на него ответно. Ну ни фига себе! Вот так номер! На вид мужик был вылитым Лучано Паваротти, рост, толщина, прическа, да и орал столь же изрядно.

– Магева! – Человек-гора в коричневом, только более пышном, снабженном какими-то узкими нашивками-цепочками по рукавам и груди мундире с поразительной живостью метнулся ко мне, продолжая мощно вещать: – Сам Гарнаг-защитник направил меня сюда! Хвала Справедливому! Я ведь не знал уже, куда кинуться, где мага в Ланце сыскать.

– А вы, собственно, кто? – уточнила я, сильно сомневаясь, что по здешним краям разгуливает сам итальянский маэстро в новой инкарнации.

– Прошу прощения за мою бесцеремонность. Всему виной крайнее волнение, почтенная магева. – Толстяк оставил попытки прорваться сквозь заслон Гиза к моему бренному телу и представился, повторив частью речь Кола: – Бдящий за спокойствием в стенах Цвиранга, Кугмар, барон Умарский.

При слове «Цвиранг» человек театрально повел рукой в сторону тюрьмы, и я, уже втайне радуясь исполнению своего коварного плана, сочла нужным сделать последнюю проверку:

– То есть вы – самый главный начальник в местной тюрьме, так?

– Именно так, почтенная магева, – просиял Кугмар, будто я ему принесла весть о нежданном наследстве, или не ждал такой выдающейся догадливости от мага женского пола?

«Значит, тюремщик, а не певец!» – установила чуть-чуть разочарованно.

Пока толстяк, бурно жестикулируя, скакал вокруг меня, Винтас успел отнести мясо на кухню и прислать девушку с широким подносом, на котором уютно покоились блюдо с пирожками и пузатый графинчик, рядом стояла предусмотрительно наполненная темной жидкостью стопочка.

Кугмар хватил рюмашку, крякнул, сцапал пирожок и куснул, заглотив сразу целиком. Уши и щеки мужика разом порозовели. Видно, косточки и орешки придавали необычайную крепость напитку, потребляемому представителем власти прямо в процессе исполнения служебных обязанностей, невзирая на температуру окружающего воздуха. Н-да, никакой трудовой дисциплины! Девица, одной рукой придерживая поднос, второй наполнила стопарик сызнова.

– Так зачем я вам понадобилась? Неужто какой-нибудь преступник за магию взялся? – с прежним вежливым интересом спросила, испытывая невольную симпатию к громогласному типу за его сходство с великим певцом.

– Не дай Гарнаг! Нет, почтенная, иная беда у нас стряслась. – При воспоминании о проблеме винный румянец почти сбежал с лица тюремного начальства, он поежился, несмотря на летний полдень. – Не изволишь ли выслушать? – Мужчина умудрился поклониться не без изящества в сторону кареты, намекая на то, что общаться лучше подальше от посторонних глаз.

– Отчего ж не послушать, я жутко любопытна, – согласилась, самым тщательным образом скрывая энтузиазм.

Вот так Бдящий Кугмар, поднос на откидном столике и я оказались в прокаленной солнышком карете. Гиз, счастливчик, проверив экипаж на отсутствие мин, остался охранять нас снаружи.

Опрокинув еще одну рюмашку и приняв пару пирогов на закуску, начальник тюрьмы вытер вспотевший лоб огромным розовым платком и набрался достаточно сил и храбрости, чтобы заявить:

– Привидение, дух ли, демон какой проклятый у нас в Цвиранге завелся, магева. Воет, стонет так, что душу из тела вынимает и сердце жмет.

– Давно завелся? – откинувшись на вполне пристойно-мягкие подушки кареты, принялась педантично, как и полагается, наверное, магеве, выспрашивать подробности.

– А Темный Шаграт его знает когда. Раньше-то мы только тяжелые шаги слыхали, стуки разные да цепей звон, а сегодня почитай три часа уж как воет, то во дворе голос слышится, то в самой тюрьме, да в местах все разных. Ребята мои нервничают, говорят, не к добру все это, смерть накликает или еще какую великую беду. Правду сказать, я сам как услыхал, чуть Творцу душу не отдал, – полушепотом объяснил суеверный толстяк и снова приложился к графину. – Возьмешься ль избавить нас от этакой страсти, а, магева?

– Избавить можно, знаю, о чем говоришь, таких духов я неплохо гоняю, – честно, пусть и не до конца, ответила я, припомнив, как попался в капкан под яблонькой хитроумный Фокма.

– А что взамен попросишь? – спросил сразу, наверное, по служебному положению, ему полагалось вести себя именно так, не о личном же просил. Кугмар коснулся тугой мошны на поясе. Думал от меня деньгами отделаться? Не выйдет, дружок!

– Желаю переговорить с Кейсаром Дергом и дать ему возможность повидаться с псом. Собаке обещала, – небрежно объявила я.

Мужчина поперхнулся и нервически забормотал, комкая в руках платок:

– Неможно, никак неможно. Государственный ведь он преступник, приговор подписан, казнен завтра будет, не имею я права даже магеву к нему пускать. Другого чего пожелай, почтенная!

– Другого мне не нужно, – покачала головой и привстала.

– Так не поможешь, стало быть? – застонал мужик, стекла в карете зарезонировали.

– Отчего ж, помогу, ты человек подневольный, не имеешь права так не имеешь, чего с тобой спорить, сейчас друзьям скажу, что должна оставить их ненадолго, и вернусь, – объяснила ему и предложила: – Поедем призраков гонять?

– Эх, магева, тяжкий долг на мне оставить хочешь… – пробормотал толстяк, потом будто встряхнулся, глянул на меня цепко, остро и спросил: – Только переговорить?

– Да, а чтобы ты не тревожился, скажу: ни меня, ни пса, коль нужно будет, никто и не увидит, да и не собираюсь я побег из застенка устраивать, – подбодрила Кугмара, проявившего неожиданную силу духа.

– Согласен, магева, избавь от привидения проклятого, и я свое слово исполню, – решился начальник тюрьмы на рискованную сделку.

– Уговор. Обожди минутку, я сейчас, – деловито кивнула и вылезла из душной парилки на колесах. Надо было захватить из «Плахи» пса.

Гиз тенью последовал за мной к дверям трактира, выспрашивая на ходу:

– Как ты его сюда притянула: магия или удача?

– Логика, дорогой, исключительно логика, – ласково заверила киллера. – Ну посуди сам, коль «Плаха» единственное заведение общепита в округе рядом с тюрьмой, а маги в здешних краях в большом дефиците, то первым делом желающие избавиться от общества привидений должны были кинуться к трактиру за информацией или просто рюмашку пропустить, нервы успокоить. Так все и вышло. Ну капелька удачи к моей логике тоже примешалась, коль мы с этим мужиком во дворе столкнулись.