не верю…. Не хочу верить…. Касаюсь живота и надавливаю, в надежде заглушить одну боль другой. Все происходящее, это уже слишком…. Я не вынесу этой боли. Подхожу к столу и рукой сметаю все, что на нем находится. Слезы текут не переставая. Открываю верхний ящик и достаю из него пистолет. Я… Я всегда была для него всего лишь марионеткой. Игрушкой, с которой он наигрался и бросил. Эмир ничего не чувствует кого ко мне. Лучше бы они дали тому охраннику убить меня. Не хочу ничего чувствовать, хочу, чтобы эта боль внутри меня прекратилась.

Делаю глубокий вдох и, стиснув от боли зубы выхожу из спальни. Спускаюсь вниз. Эмир и эта блондинка ушли в другое место. С глазами полными слез сжимаю в руке пистолет и выхожу во двор. В голове полный бардак…. Мне плохо…. Всхлипываю и иду к воротам. Плевать, что там со мной будет, глупо и пусть, я не смогу здесь больше находиться.

— Анна? — произносит Клин. — Остановись!

— Не подходи, — выкрикиваю ему, слегка согнувшись, от боли.

Поднимаю какой — то флажок и направляю пистолет на него, держась за живот. Знаю, они не виноваты, но я ничего не могу с собой поделать. Меня разрывает на части. Эмир убивает меня….

— Анна блять, опусти пистолет! — недовольно говорит Клин.

Ничего не говорю ему, слезы продолжают стекать по моему лицу. Медленно отхожу назад. Клин просит охрану опустить пистолеты и отойти. Сам пытается ко мне подойти…

— Не подходи! — выкрикиваю ему.

— Анна, успокойся! — говорит он…. — Я тебе ничего не сделаю и даже прощу твою гребаную выходку. Отдай мне пистолет! Ты же хорошая девочка. Скажи мне, что случилось? Если тебе больно, мы позовем Айболита, и все будет хорошо….

Нет. Хорошо уже не будет. Для меня не будет. Я…. Я доверилась Эмиру, а он предал меня. Оттолкнул. Унизил своими действиями…. Не могу больше выносить эту агонию.

Смотрю на Клина и замечаю за его спиной Эмира. Он останавливает Клина и выступает вперед. Зачем, он пришел? Хочет добить меня? Он сломал меня и забрал свободу….

Не подходи…. Не хочу…. Пожалуйста….

Мотаю головой, чтобы он не подходил. Но Эмир не замечает этого. Пусть идет к своим шлюхам. Я не хочу играть в его игры…. Больше ничего не хочу….

— Хочешь стрелять, стреляй! — говорит мне, заставляя вздрогнуть. — Выбирай, куда будешь стрелять! Голова, сердце, руки или ноги?

— Эмир, что ты делаешь? — произносит Клин. — Она не в себе….

— Выбирай малышка! — повышает тон.

— Зачем? — произношу ему, дрожащим от слез голосом. — Зачем ты это делаешь? Ты играешь со мной, когда тебе хочется, а когда надоедаю, отталкиваешь…. Почему?

Опускаю на мгновение пистолет. Эмир делает шаг мне навстречу. Мотаю головой и отступаю. Я устала…. Смотрю на него с глазами полными слез и подношу пистолет к голове. Вижу, как все напряглись…. По моему лицу стекает одна единственная слеза. Больно, мне слишком больно….

— Анна, не смей! — прокричал Дан.

Закрываю глаза и начинаю медленно давить на курок. Звук выстрела отлетает в сторону. Ощущение теплой груди и до боли знакомый мне аромат древесный аромат с восточными нотами, врезается в нос….

Эмир? Почему?

Он прижимает меня к груди, удерживая мою руку в стороне. Его хватка становится сильнее. Пистолет падает из моих рук на землю. Слезы стекают по моему лицу. Ноги дрожат, как и все тело. Эмир не отпускает меня, наоборот прижимает к себе, не давая упасть. От него исходит запах другой женщины… Всхлипываю у него на груди….

— Куда вы блять смотрели? — кричит Эмир. — Клин, тебя это касается в первую очередь! Как допустил подобное?

— От нее одни проблемы, на кой черт ты с ней возишься? — говорит Клин.

Его слова, заставляют вздрогнуть. Я тоже не понимаю…. Почему? Он не дает мне свободу, я не нужна ему. Не хочу быть подстилкой….. Мысли путаются….

— Отпусти меня, — дрожащим голосом говорю ему.

— Где ты взяла пистолет? — повышает тон, Эмир.

— У….У тебя в столе, — отвечаю в слезах.

После моих слов. Эмир прижимает меня еще сильнее…. Он заводит меня в дом. Клин обжигает меня неодобрительным взглядом. Эмир не выпускает из своей хватки. Сжимает так, что еще немного и переломает меня пополам. Сколько он еще намерен играть со мной? Эмир исполосовал мне всю душу. Заставил ощутить эту ужасную боль. Дал понять, что я никто…. Не хочу, не хочу его больше видеть в своей жизни. Не хочу его прикосновений, мне нужен всего лишь один ответ….

— Не…. Не трогай меня! От тебя разит другой…. — всхлипывая, говорю ему.

— Дан, запри ее в спальне! — говорит Эмир и отходит. — Пусть в себя придет….

Вырываюсь из рук Дана. Подбегаю к нему и с криками, бью его кулаками в его грудь.

Ненавижу….. Ненавижу…… Я ненавижу тебя…..

Вместо того, чтобы остановить меня, Эмир молча принимает каждый удар. Не обращаю внимания на боль…. Голова кружится, но я все равно продолжаю бить его…. Удары становятся слабее…

— Успокоилась? — интересуется Эмир. — А теперь пошла наверх, чтобы я тебя не видел!

Его слова, словно ножом, бьют меня в спину. Причиняя очередную боль.

— П…. Почему? П…. Почему ты так со мной? — спрашиваю у него, а перед глазами все начинает плыть.

— Как малышка? — повышает тон. — Ты себе и представить не можешь, как я могу с тобой поступить!

— Ты…. Ты…. — не успеваю договорить вслух.

Перед глазами все быстро завертелось. Тело стало слишком тяжелом. Эмир подхватывает меня на руки, но я успеваю прошептать ему свой вопрос…

«Почему ты делаешь мне больно? Кто я тебе?»

Глава 43

Эмир

Вот и что нашло на эту девчонку…. Она реально могла выстрелить в себя. Твою же! Думает, что я позволю ей убить себя? Этого не будет! Не позволю! Попытается, снова что — то подобное выкинуть, запру её в подвале и не выпущу, пока не успокоится…. Беру в руки телефон и вызываю в свой кабинет Дана и Клина.

Сажусь в кресло и перебираю в голове все возможные варианты, как повлиять на малышку, чтобы она поняла, что делать можно, а чего нельзя. Я не из тех неженок, которые нужны ей. Только я могу защитить ее. Окажись за пределами ее бы убили, но перед этим поиздевались бы. Уверен, Воронов бы поступил именно так, чтобы надавить на меня. Сейчас главное не допустить повторного инцидента с этим гребаным побегом….

Скрещиваю руки в замок и жду этих двоих. Ситуация с малышкой не выходит из моей головы. Перед глазами до сих пор стоит картина, как она подносит