Деверелл никогда не станет смыслом ее жизни, зато деятельность по спасению попавших в беду девушек навсегда останется приоритетной для нее.

Внезапно Феба поняла, что если ей придется организовывать сегодня ночью побег юной гувернантки из Чифли-Хауса, то она не встретится с Девереллом на балу у леди Фортескью. Интересы дела требовали от нее полного самоотвержения. Она должна отказаться от своих намерений соблазнить Деверелла, сделать последний решительный шаг и вступить с ним в полноценные интимные отношения.

Правила хорошего тона требовали, чтобы Феба послала Девереллу записку с сообщением о том, что не сможет приехать сегодня на бал, но если она известит его об этом, то он сразу же заподозрит что-то неладное.

Виконт и без того уже следил за домом ее тетушки, и будет лучше, если он узнает, что его ученицы нет на балу, уже оказавшись в доме леди Фортескью. Он, конечно, рассердится на нее за то, что она не предупредила его, и позже она сумеет чем-нибудь задобрить своего раздраженного любовника и тем загладит свою вину перед ним.

При мысли об этом сладкая дрожь пробежала по телу Фебы, и она невольно улыбнулась. Впрочем, все это будет потом, а сейчас ей нужно было думать о спасении невинной девушки.

Поставив пустую чашку на поднос, Феба встала и подошла к шкафу. Открыв его дверцы, она выбрала наряд, в котором ей предстояло отправиться в Чифли-Хаус.

Тем же утром виконт спустился по лестнице из своей комнаты в столовую, привлеченный возбуждающими аппетит запахами кофе и яичницы с беконом.

– Доброе утро, милорд, – приветствовал его стоявший у буфета Гасторп. – Мне только что передали адресованное вам письмо. – Взяв серебряный поднос, на котором лежал небольшой запечатанный конверт, он подошел к Джослину.

– Благодарю вас.

Виконт взял с подноса письмо и, взглянув на него, сразу же узнал аккуратный почерк Монтегю.

– Похоже, сегодня у меня будет удачный день, – с улыбкой заметил он.

«И если мне не изменяет интуиция, еще более удачная ночь», – добавил он про себя.

Сломав сургучную печать, Джослин открыл конверт и достал сложенный листок бумаги, а затем, попивая ароматный кофе, начал читать послание своего поверенного. Пробежав глазами первые три строчки, он снова улыбнулся.

– Отлично, отлично…

– Хорошие новости, милорд?

– Да, превосходные.

В своем письме поверенный сообщал, что мисс Маллесон не раз переводила большие суммы денег на счета агентства «Афина». Монтегю также выяснил, что это учреждение преимущественно занималось трудоустройством молодых женщин, подыскивая им места в домах аристократов.

Виконт от души пожалел, что в свое время не заключил пари с Монтегю; он непременно выиграл бы его, поскольку догадки поверенного были в корне неверны. Монтегю и его люди представить себе не могли, что Феба проявляет невиданную щедрость по отношению к какому-то агентству, а не тратит деньги на наряды, как это обычно делают молодые леди.

Монтегю разузнал также адрес агентства «Афина»: оно находилось на Кенсингтон-Черч-стрит и было зарегистрировано на имя мистера и миссис Эдмунд Бертлз, а также мистера Лофтуса Коутса.

Бертлзы жили в том же здании, в котором располагалось их агентство, а Коутс – на Коннот-сквер, откуда было рукой подать до аристократического района Мейфэр. Запомнив эти имена, Деверелл сложил письмо и сунул его в карман, затем, встав из-за стола, прошел к буфету и положил себе на тарелку яичницу с беконом, ветчину и кусок лосося, а затем, вернувшись к столу, плотно позавтракал. За едой он обдумывал сложившуюся ситуацию и строил планы на ближайшее будущее.

Когда его тарелка опустела, Деверелл повернулся к Гасторпу.

– Грейнджер уже ушел?

– Нет, милорд, он еще здесь.

– Хорошо. Попросите его зайти в библиотеку.

Встав, виконт вышел из столовой и поднялся по лестнице на второй этаж. Он решил, пока Грейнджер будет наблюдать за агентством, навести справки о Бертлзах и Коутсе; последний вызвал у него особое беспокойство, так как, возможно, этот человек являлся его соперником и тоже пытался ухаживать за мисс Маллесон. Как бы то ни было, джентльмен, являвшийся совладельцем агентства, занимавшегося трудоустройством молодых леди, не мог не привлечь к себе внимания Деверелла.

Переступив порог бального зала леди Фортескью, виконт сразу стал искать глазами Фебу; он хотел расспросить ее об агентстве «Афина», с которым она явно была связана.

Сегодня во второй половине дня он, переодевшись чернорабочим, нашел здание этого учреждения и заглянул в его окна, однако не увидел там ничего примечательного: в помещении имелись только стулья и письменный стол, а за конторкой стояла средних лет женщина, перебиравшая какие-то бумаги.

Все в этом агентстве было устроено так, чтобы внушать доверие состоятельным клиентам: чисто вымытые оконные стекла приветливо поблескивали на солнце, свежевыкрашенный фронтон радовал глаз яркими красками, а буквы на вывеске, висевшей над дверью, были аккуратными и четкими.

Расположение этого учреждения, по всей видимости, тоже являлось неслучайным: оно находилось не в самом фешенебельном районе Мейфэр, а в непосредственной близости от него, и посетителям из среды аристократии было удобно добираться сюда. В то же время они могли приезжать в агентство, не афишируя этого.

Судя по тому, что все детали, связанные с расположением и работой агентства, были тщательно продуманы, Феба тоже приложила руку к созданию этого учреждения; что же касается мистера Лофтуса Коутса, то Деверелл не смог узнать о нем ничего нового. Коутс, судя по всему, был богатым, но не знатным человеком; во всяком случае, он не входил в великосветские салоны и его слуги не захаживали в местную пивную и близлежащие магазины, что выглядело довольно странно. По-видимому, Коутс вел отшельнический образ жизни, у него было мало слуг, и они избегали общения с окружающими.

На этот раз виконт не стал обращаться к Монтегю с просьбой навести справки о Лофтусе Коутсе, решив сначала поговорить с Фебой, возможно, узнав, что ему известно о ее связи с агентством «Афина», красавица сама расскажет ему о таинственном совладельце этого учреждения, и тогда не понадобится прибегать к помощи поверенного.

– Рада видеть вас, милорд! – Леди Фортескью с упреком покачала головой. – Вы так редко появляетесь в свете, а если и заглядываете в какой-нибудь дом то очень быстро исчезаете. Кстати, ваша тетушка Одри уже здесь; она представит вас юным леди, с которыми вы непременно должны познакомиться.

Виконт вежливо улыбнулся. Разумеется, он не стал говорить почтенной даме, что уже сделал свой выбор.

Отойдя от леди Фортескью, Деверелл направился туда, где над толпой гостей покачивалось красное страусовое перо, прикрепленное к алому тюрбану – отличительный знак Одри. Она увлеченно разговаривала о чем-то со своими подругами, и виконт, поздоровавшись с ними, обратился к Эдит: