– Ты о шаре или о полковнике? – процедил Хофф и дал короткую очередь по аномалии.

На ее поверхности взбухли новые сферы. Теперь она напоминала множество мыльных пузырей, сросшихся вместе. Майкрофт усмехнулся. Верхний краешек пикового туза был слегка опален.

– Об обоих, – откликнулся он и, примостив винтовку на подлокотнике кресла, тоже открыл огонь.

По глазам Александра ударил ослепительный свет. Только через мгновение он понял, что одновременно включились все лампы и софиты в зале. А затем сфера взорвалась. Вернее, она с оглушительным грохотом лопнула, и во все стороны помчались десятки пуль, выпущенных в нее. Единственное, что успел сделать Хофф, это, схватив Джона за куртку, упасть на пол.

Над его головой засвистели сотни маленьких смертей. Они забарабанили по стоящему впереди креслу, вспарывая обшивку и дробя деревянный каркас. Прошили верхнюю половину туловища наемника с красной нашивкой на плече. Правая часть его тела просто превратилась в месиво, и он рухнул лицом вниз. А затем раздалась серия громких хлопков и послышался звон. Десятки потолочных ламп одна за другой разлетелись снопом искр и осколков. Александр спиной почувствовал, как они барабанят по бронежилету. Слишком мелкие, чтобы пробить его, но достаточно большие, чтобы оставить синяк.

«Прямо как пейнтбольные шары на тренировке», – совершенно некстати вспомнил он.

А затем наступила тишина. Уцелевшие наемники лежали на полу, не решаясь подняться. Сержант повернул голову к сцене. Между растерзанных половинок красного занавеса было пусто.

– Статус! – проревел поднявшийся, опершись о стол, Брэнон.

Бойцы один за другим подавали голос. Александр вздохнул. Двое из его подчиненных не ответили.

– Пятеро, сэр, – наконец сообщил кто-то из солдат полковника.

– Ясно. – Тот стянул с лица противогаз и потер подбородок. – Они знали, на что шли.

Он помолчал.

– Но тем не менее были славными ребятами. Гамильтон, Шелдон! Бегом на крышу, подайте наконец этот долбаный дымовой сигнал. Пусть начальство знает, что у нас есть новый дом!

* * *

Роман сидел за роялем, медленно нажимая и отпуская клавиши. Черные и белые. Белые и черные. Как дни. Или поступки. А может быть, и как вся жизнь. Улыбнувшись придуманному сравнению, продолжил играть.

Ноты ему не требовались – «Лунную сонату» Бетховена он знал наизусть. Как и еще десятка три различных композиций, от классических до рок-н-ролла и блюза. Одно из многих знаний, так и не оказавшихся востребованными в жизни.

Сталкер закусил губу, переходя к кульминационной части мелодии. Своеобразное крещендо, словно отчаянная финальная схватка. Пик, при котором приходится практически летать руками над клавишами, и… катарсис. Медленное постепенное затихание, напоминающее уход в закат.

Откуда-то сзади раздались аплодисменты. Нестеров обернулся. У раскрытых дверей помещения стояла Анна, облокотившись о косяк, и с улыбкой хлопала в ладоши.

– Спасибо, – тоже улыбнувшись, кивнул сталкер.

Он не мог точно сказать, сколько она пробыла тут.

– Ты, как всегда, очень красиво играл.

– Спасибо, – слегка смущенно повторил Роман, затем посмотрел на часы. – Что, пора?

Он поднялся и, подхватив стоящий возле ножки рояля армейский рюкзак, закинул его на плечи. Затем поправил рукава камуфлированной крутки и поднял с пола АК-103.

– Да нет, еще пять минут. – Волкова сделала несколько шагов вперед. – Послушай…

Она посмотрела на Нестерова, спустившегося с небольшого возвышения, где стоял рояль.

– Я знаю, как тебе это трудно, – тихо проговорила Дельта. – И я хотела сказать…

Роман останавливающе поднял руку.

– Аня, пожалуйста, не надо. – Он вздохнул. – Просто не надо.

Девушка моргнула, затем подошла и обняла сталкера.

– Ты помнишь тот вечер, когда мы смотрели на закат, сидя на крыше «Санатория»? – прошептала она. – Когда ты признался мне в своих чувствах?

Нестеров легко свел руки за спиной у Волковой.

– Конечно, – кивнул он. – Я сказал, что, когда ты рядом, мне кажется, что я могу свернуть горы или переплыть Тихий океан.

– Ну вот. – Девушка подняла голову и посмотрела Роману в глаза. – Я буду рядом.

– Спасибо, – выдохнул сталкер.

Их губы встретились. Секунду или столетие спустя раздался вежливый кашель. Сталкеры обернулись. У дверей стоял Гольф, негромко постукивая костяшками пальцев по косяку.

– Извините за испорченную идиллию, но нам пора, – кивнул он в сторону невидимой отсюда части холла.

Молодые люди, расцепив объятия, вышли следом за ним. Роман заметил, что Свистунов прихватил с собой свое любимое мачете, найденное им в разбитой витрине оружейного магазина. Длинное изогнутое лезвие висело в специальном чехле на правой стороне рюкзака. Каким образом оно не прорезало ножны, Нестеров понять не мог, а спросить все время забывал. Тем не менее этот вопрос интересовал его с тех пор, как Владимир отсек с помощью клинка кисть руки мародеру, угрожавшему им пистолетом.

Остальные члены маленького отряда уже ожидали их, сидя на креслах и стоя возле входа. Ученые переоделись в ярко-оранжевые защитные комбинезоны с кислородными баллонами за спиной и тонированными пластиковыми забралами круглых шлемов. В них они чем-то напоминали космонавтов из той эпохи, когда человечество думало, что космос – чудесное место.

Охранники были одеты менее броско: в темно-синие камуфляжные куртки без опознавательных знаков, темные очки и черные береты. В руках они сжимали компактные UMP-5. Рембрандт скользнул взглядом по «винторезу» в руках Анны и уважительно кивнул. За его спиной висела снайперская модификация штурмовой винтовки ACR с удлиненным стволом.

– Рад, что группу поведете вы, – с улыбкой сообщил Барнс, протягивая Роману руку.

Глаза капитана скрывали темные очки, поэтому понять, что он думает на самом деле, не представлялось возможным. Нестеров ответил на рукопожатие.

– Сдайте ваши мобильные телефоны, – приказал он и кивнул на стол регистратуры.

– Можно узнать зачем? – поинтересовался Грэй, доставая из кармана айфон старой модели.

Его подчиненные замерли в ожидании команды.

– В Зоне трубки бесполезны, – пояснил Роман. – Перманентно будут выдавать сообщение об отсутствии сети. А вот их излучение может выдать нас при пересечении Периметра.

– А если выключить? – Барнс положил гаджет на покрытую прозрачной панелью столешницу.

– Будете тащить лишний вес, – усмехнулся Нестеров. – А солдату в походе, как известно, и булавка в тягость. И не волнуйтесь так, доктор, никто его у вас не сопрет.

Пит смущенно отвел взгляд и, положив мобильный, отошел в сторону.