Совсем другое дело, когда у некого субъекта «сносит крышу» по-настоящему. Нет ничего более пугающего. Это как бы служит напоминанием, что с тобой тоже в любой момент может случиться подобное.

Итак, Клас постучал ложкой по своей чашке и поблагодарил всех за соболезнования. Затем он сообщил, что нам нужно молиться за душу Тильды, даже если она сама вовремя не обратилась к Богу. Нам следовало восхвалять Всевышнего, поскольку до Судного дня осталось рукой подать.

– Господь забросит рыболовную сеть по наши души, – сказал он. – И только воистину верующие застрянут в ней и окажутся на небесах.

Погрязших в грехе и пороке ждали вечные муки. Но в отличие от Тильды мы еще могли рассчитывать на спасение.

Умалишенного обычно выдают глаза. И улыбка, которая становится все шире и шире и в конце концов перестает напоминать человеческую. Его случай тому пример. Каролин поднялась так быстро, что стул опрокинулся у нее за спиной. Она попросила его замолчать, сказала, что он выбрал не самый удачный момент для попытки обратить кого-нибудь в свою веру. А он ответил цитатами из Библии. Я нашла кое-какие из них в Сети.

«И вдруг, после скорби дней тех, солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звезды спадут с неба, и силы небесные поколеблются; тогда явится знамение Сына Человеческого на небе; и тогда восплачутся все и пошлет Ангелов Своих с трубою громогласною, и соберут избранных Его от четырех ветров, от края небес до края их»[5].

Когда Каролин попыталась обнять его одной рукой и посадить снова, он оттолкнул ее. И я увидела, как паника охватила его, несмотря на украшавшую губы улыбку. Он кричал, что Каролин сейчас подтвердила давно написанную истину.

«Прежде всего знайте, что в последние дни явятся наглые ругатели, поступающие по собственным своим похотям и говорящие: где обетование пришествия Его? Ибо с тех пор, как стали умирать отцы, от начала творения, все остается так же».

И он заявил, что по ее вине Тильда не смогла прийти к Богу.

Дедушка Тильды и несколько других попытались вывести его наружу. Клас же вцепился в один из столов. Кофейные чашки и блюдца разбились о каменный пол. И Каролин завопила, что он все испортил.

А у меня возникло ощущение, словно запустился некий процесс, который невозможно остановить. Казалось, вся комната вибрировала. Клас напомнил, что мы всем стоим на пороге смерти. Что у всех в душе живет страх. А он легко превращается в ненависть.

Пожалуй, комета делает большинство из нас сумасшедшими. Просто больше всего это заметно по Класу.

В итоге его брат Андерс увел беднягу оттуда. Эрика, естественно, последовала за ними. Мы, оставшиеся, слышали крики Класа до тех пор, пока входные двери не закрылись за ними.

Каролин сразу принялись утешать ее родители и священник. А я побежала наружу искать Миранду.

Она сидела вместе с Молли на парковой скамейке за Линдгорденом. И мной овладела гордость за мою сестру, когда я увидела ее. Она утешала Молли таким же образом, как Тильда поступала со мной, когда мы были меньше. Она гладила ее по спине так естественно, как никогда не получалось у меня.

Они слышали крики и звон разбивающегося фарфора.

– Мне пора домой? – спросила Молли.

– Думаю, да, – ответила я, хотя мое сердце сжалось от боли, когда я подумала, насколько ужасной, наверно, стала ее жизнь.

А Молли посмотрела на меня, втянув голову в плечи, и сказала, что она ненавидит Истинную церковь… и Класа тоже.

– Они ходят на церковную службу почти каждый вечер и читают Библию по несколько часов каждое утро. Только мама нормальная, но она притворяется такой, как они, чтобы избежать скандалов.

Я спросила Молли, приходится ли ей тоже притворяться. И тогда она посмотрела на меня задиристо, слегка рассеяв мои худшие опасения, а потом сказала, что ее окрестили в Истинной церкви, но «поскольку они знают, что я не верю в Бога, мне не надо туда больше ходить. По их словам, Бог видит, что я отступница, поэтому они молятся вместо меня».

Немного спустя прибежал Андерс с раскрасневшимся лицом.

– Пошли, Молли, – сказал он. – Нам надо ехать домой. Клас плохо себя чувствует.

Перед тем как встать со скамейки, Молли еще сильнее втянула голову в плечи.

Потом Миранда рассказала, что она спросила ее, не хочет ли она прийти к нам в гости. Но Молли не может встречаться с теми, кто не принадлежит к Истинной церкви. Однако они в любом случае обменялись номерами друг с другом, поэтому, я надеюсь, им, по крайней мере, удастся поболтать немного тайком. Молли нужна подруга вроде моей сестры.

Папа пришел и забрал нас. У Миранды накопилась масса вопросов, и он все больше нервничал по мере того, как мы разговаривали об этом. Он классический ученый и ненавидит все связанное с религией. Внезапно мне пришлось защищать ее и объяснять Миранде, что христиане сильно и в лучшую сторону отличаются от представителей Истинной церкви.

Мы проехали мимо поминального луга, где лежал мамин пепел и скоро будет лежать пепел Тильды. А менее чем через три недели и наш тоже. Наши крошечные частицы смешаются с их крошечными частицами.

– Хорошо, что придет комета и мне не понадобится заниматься твоими похоронами, – сказал папа, когда Миранда не слышала.

В его исполнении это напоминало очень грубую шутку, и я засмеялась. Но, по-моему, здесь больше правды, чем мы осмеливаемся себе признаться. Я думаю, он боялся того, через что пришлось пройти Каролин: хоронить собственное дитя.

СИМОН

ОСТАЛОСЬ 2 НЕДЕЛИ И 4 ДНЯ

Яне знал, что у нас контрольная, – говорю я и таращусь на лист бумаги, испещренный цифрами и знаками, которые мне никогда не приходилось видеть прежде.

Я окидываю взглядом классную комнату. Солнце светит в окна, ветки берез медленно раскачиваются на ветру. На них только недавно распустились листья. Снаружи весна. Юханнес поднимает глаза на меня, сочувственно смотрит и продолжает писать. Ручки скрипят по бумаге со всех сторон. Хампус уже закончил. Он улыбается мне, а потом наклоняется над партой и натягивает кепку на глаза, собираясь немного подремать. Рядом с ним сидит Али и барабанит пальцами по кнопкам своего микрокалькулятора. Я вздрагиваю, когда кто-то бьет рукой по моей парте, и поворачиваюсь на стуле. Наш учитель математики Рольф смотрит вопросительно.

– Тебе с чем-то нужна помощь? – спрашивает он.

– Я не учил, – признаюсь я. – Думал, мы больше не ходим в школу.

Кто-то хихикает.

Рольф наклоняется ко мне:

– Ты понимаешь, что мне придется поставить тебе неуд, если ты не справишься с контрольной?

И до меня доходит, что я многое проспал. Нет никакой кометы. Мир продолжил жить обычной жизнью без меня, а я перечеркнул свое будущее. Тяжело чувствовать себя неудачником, все внутри холодеет, когда я снова смотрю на задание контрольной. Теперь страницы белые. Но если кометы нет и все идет своим чередом, тогда, значит, Тильда жива. Я встаю со стула, выскакиваю из класса и бегу туда, где должна заниматься она. Тильда стоит у окна. В солнечных лучах ее волосы отливают медью.