В докладе об осмотре аэродрома Харьков-Сокольники 28 августа 1943 г. говорилось: «Летное поле, район самолетных стоянок и капониров усеяны сплошными воронками бомб малого калибра. Последние в расположении летного поля и на рулежных дорожках засыпаны частью немцами и частью составом БАО, обслуживающим базирующийся истребительный полк. Воронки в тыловой части капониров, между капонирами, по границам летного поля и в капонирах, не эксплуатирующихся в данное время, до последнего времени остались не засыпанными».

В действительности же «большое количество воронок» на авиабазе, подвергавшейся налетам в течение полутора лет, еще не говорит о большой точности попаданий. К тому же при отступлении немцы, как правило, выводили летные поля и стоянки из строя методом подрыва. Так что многие воронки могли остаться и после этого.

Налеты на немецкие аэродромы периодически продолжались и в оставшиеся годы войны, но результат был всегда примерно равен нулю. В чем же причина столь удручающих результатов применения Ил-2 и других самолетов для атак немецких авиабаз? Дело в том, что русским авиаторам так и не удалось выполнить ни одного необходимого условия, обозначенного нами в начале главы. Во-первых, неэффективно работала авиаразведка, в результате чего невозможно было точно определить число и типы стоящих на земле самолетов, места их размещения и укрытия и т. п.

Во-вторых, в советской авиации так и не появилось достаточного числа обученных командиров, способных грамотно спланировать и организовать удар по аэродрому с учетом конкретных условий. Большие потери штурмовики обычно списывали на истребители сопровождения, болтавшиеся неизвестно где, а те, наоборот, пеняли на штурмовиков, которые «неправильно летели».

В-третьих, так и не появилось подходящего самолета для поражения точечных целей, то есть штурмовика. Ил-2, по сути, так и остался бронированным ближним бомбардировщиком, не способным пикировать под большими углами и соответственно «штурмовать» цели в прямом смысле этого слова.

В-четвертых, немецкая противовоздушная оборона, особенно крупных аэроузлов вроде Харькова, Орла или Сещинской, была очень сильной и эффективной, что сводило на нет удары небольших и разрозненных групп «горбатых».

В-пятых, не удалось добиться более или менее точного контроля эффективности ударов. Отсутствие объективных данных о результатах атак вводило командование и самих летчиков в заблуждение, невольно создавая у них иллюзию эффективности ударов и как следствие стремление следовать одной и той же шаблонной тактике.

С начала Второй мировой войны Люфтваффе с большим успехом применяли свои Ju-87 не только против наземных, но и против надводных целей. К началу войны на Востоке пилоты «Штук» накопили большой и успешный опыт атак боевых кораблей, прежде всего британского флота, на различных театрах военных действий.

Так, 29 мая 1940 г. около французского порта Дюнкерк они потопили эсминец «Гренейд». 11 января 1941 г. юго-восточнее острова Мальта их жертвой стал крейсер «Саутгемптон». 21 мая того же года «Штуки» потопили в районе острова Крит эсминец «Джюно», на следующий день – эсминец «Грейхаунд» и крейсер «Глостер», 23 мая – эсминцы «Кашмир» и «Келли», а 29 мая – эсминец «Хеуорд». Множество кораблей, среди которых были линкоры «Валиант» и «Уорспайт», авианосец «Илластриес», крейсера «Фиджи» и «Аякс», эсминцы «Империал» и «Брейзен», в результате попаданий сброшенных ими бомб получили тяжелые повреждения. Помимо этого жертвами атак Ju-87 стали десятки торговых и вспомогательных судов британского, французского, норвежского, греческого и других флотов.

На Восточном фронте «Штуки» также с успехом использовались против кораблей. Вечером 20 июля 1941 г. девять Ju-87 из IV.(St)/LG1 атаковали и потопили в Кольском заливе эсминец «Стремительный». 21 сентября того же года уже на Черном море жертвой пилотов из I./StG77 стал эсминец «Фрунзе». А на Балтике летчики StG2 в течение 21–27 сентября 1941 г. в ходе налетов на Кронштадт потопили линкор «Марат», лидер эсминцев «Минск», эсминец «Стерегущий», а также несколько тральщиков, вспомогательных судов и подводных лодок. Многие другие корабли получили тяжелые повреждения.

6 октября 1943 г. Ju-87 из III./StG3 отправили на черноморское дно лидер «Харьков» и эсминцы «Беспощадный» и «Способный». На Ладожском и других озерах, а также реках эти самолеты эффективно боролись с любыми плавредствами. Их жертвами становились канонерские лодки, речные мониторы, баржи, понтоны, бронекатера, моторные лодки и шаланды. Завывание пикирующих «Штук» стало для тысяч русских моряков предвестником скорой гибели.

Тем временем в ВВС Красной Армии наблюдалась обратная картина. Практически все попытки использовать Ил-2 для атак кораблей заканчивались безуспешно.

Первый опыт штурмовых действий по вражеским транспортам и конвоям на коммуникациях принадлежит ВВС Краснознаменного Балтийского флота (КБФ). Правда, этот самый опыт в основном состоял в умении приписывать себе грандиозные, несуществовавшие в действительности победы.

В течение июля – августа 1941 г. летчики отдельной штурмовой эскадрильи капитана А. В. Кожина неоднократно вылетали в открытое море для атаки якобы обнаруженных там германских транспортов и кораблей. При этом только за три недели они отчитались о потоплении четырех эсминцев, подводной лодки, сторожевого корабля и пяти транспортов с горючим и боеприпасами! То есть ими была потоплена целая флотилия. Фактически же штурмовики не добились ни одного реального успеха.

Характерно, что пилоты «Илов», флотских и армейских, после каждого вылета докладывали хотя бы об одном попадании или потоплении. Ни разу не бывало, чтобы вернулись и сказали: «Мол, так и так, промазали…». Это связано с тем, что командование жестко требовало от них любой ценой выполнять задание, а промах мог быть расценен не как естественная вероятность промаха или ошибка в расчетах, а как измена, трусость и невыполнение приказа. Поэтому волей-неволей летчикам приходилось заниматься очковтирательством и сознательно идти на подлог. Командование же находилось в плену иллюзий, записывая в свои отчеты несуществующие победы и трофеи. Чем больше, тем лучше! Этот принцип в советской действительности всегда был базовым и основополагающим. Особо хорошо он работал в войне над морем, то есть там, где было очень трудно проверить правдивость донесений. Кто потом докажет, утоп корабль или не утоп, был он поврежден или не был.

В августе того же 41-го года 57-й БАП ВВС КБФ, имевший до этого на вооружении бомбардировщики СБ, ДБ-3 и ДБ-3Ф, получил новые штурмовики Ил-2 и был переформирован в 57-й пикировочно-штурмовой авиаполк (ПШАП). До конца года и затем в следующем году флотское командование в основном использовало свои немногочисленные штурмовики для ударов по сухопутным целям и немецким аэродромам, и лишь время от времени по портам и кораблям в Финском заливе и на Ладожском озере.

28 мая 1942 г. самолет-разведчик обнаружил в районе острова Большой Тютерс вражеский конвой. Для нанесения удара по нему были вскоре посланы четыре Ил-2 из 57-го ПШАП в сопровождении шести истребителей И-153 «Чайка» и четырех Як-1. На маршруте полета они следовали парами в строю «пеленг». Вначале они шли на бреющем полете прямо над сверкающим морем, а потом постепенно набрали высоту до 800 метров.