Он бросил на себя взгляд в зеркало, вмонтированное в стену. Вздувшиеся буграми мышцы делали его похожим скорее на Невероятного Халка[26], чем на Капитана Америку, но ведь сейчас другие времена, верно? Простое трико, в каком щеголял последний, сейчас вряд ли произведет впечатление на среднего американца.

А теперь пора выбираться их этой клетки.

Дверь, похоже, была из листов закаленной стали. На вид, ее вряд ли смог бы снести даже грузовик на большой скорости. Но он же не был грузовиком — он был Бездомным Стивом!

Он с размаху ударил ногой в середину двери. Та отозвалась звоном в петлях, похожим на звон будильника, но осталась на месте. По костям ноги прокатилась вибрация, на мгновение отдавшаяся болью — казалось, что большая и малая берцовые кости начали крошиться, — но это ощущение тут же прошло, сменившись легким покалыванием. Он был Бездомным Стивом! Он был неуязвим!

Он нанес новый удар, дверь чуть подалась. На ее поверхности появилась едва заметная вмятина.

Стив упрямо сжал челюсти: ему придется потрудиться!

По другую сторону стены Чандлер слышал глухие удары. Он чувствовал, как от них на его лодыжке появляются трещины и крошится предплюсневая кость. Он изо всех сил старался не потерять концентрации и продолжал внушать Стиву, что тот — непобедимый герой, которому невозможно причинить вред, и блокировал агонизирующую боль, которую тот чувствовал при каждом движении стопы и ноги.

Чтобы вышибить дверь, которая, по счастью, оказалась не цельнометаллической, а лишь обшитой стальными листами, Бездомному Стиву потребовалось четверть часа. Наконец дверь выгнулась и повисла на петлях, и в тот же момент хрустнула и надломилась чуть ниже колена нога Стива. Пока он оседал на землю, Чандлеру удалось внушить несчастному другой образ: теперь тот был волком-оборотнем. На безоблачном небе светила полная луна, заставляя его превращаться в получеловека-полузверя.

На четвереньках Бездомный Стив выполз из камеры. Обнюхав соседнюю запертую дверь, он вдруг учуял: в конце коридора томилась взаперти пленница.

Он не хотел себе в том признаваться, но нога все же болела. Что ж, герои тоже чувствовали боль, но она их не останавливала. Поэтому они и становились героями.

И он рысцой двинулся в противоположную сторону. Зачем выбивать вторую дверь, если можно найти ключ?

Он добрался до просторного помещения, заполненного столами с разным оборудованием. Он обошел их все, пока не нашел связку ключей и, забрав ее губами, порысил к запертой камере. Добравшись до нее, он сообразил: ему, чтобы отпереть замок, понадобится рука. Пришлось снова совершить обратное превращение в человека, и тут его настигла безумная боль в ноге: он зашатался — перед глазами поплыли круги, сведенные судорогой пальцы выронили связку.

— Сконцентрируйся, Чандлер! — раздался в его голове чей-то отчаянный крик. Он не знал, кто такой Чандлер, но не мог терять времени на выяснение — пленница ждала освобождения.

Он с трудом сумел поднять связку двумя руками, которые так тряслись, что ему удалось сунуть нужный ключ в замочную скважину только после дюжины неудачных попыток. Замок повернулся, и он толкнул дверь.

Дверь распахнулась, и Бездомный Стив повалился на пол. Чандлер видел, как сломанная лодыжка волочилась за ногой, будто рыба на леске.

В его организме уже почти не осталось ЛСД, а он по-прежнему был привязан к кровати. Если он не заставит Стива освободить себя, все мучения окажутся напрасными.

— Стив, ну пожалуйста! Ты должен подняться! И развязать меня!

Скорчившийся на полу Стив в ответ простонал.

Чандлер собрал остатки сил. Он видел в воображении Стива томящуюся в темнице красавицу, похожую на цыганку с немыслимо большой грудью, выпиравшей из выреза блузки. На создание более правдоподобного образа сил у него не осталось. Он напрягся. Стены раздвинулись, уступая место гористой местности, больничная койка превратилась в железнодорожные рельсы.

— Быстрее, Стив! — молила цыганка. — Поезд уже совсем близко!

Стив поднял голову. Когда он открыл дверь, перед глазами промелькнул огненный демон, напавший на него вчера, но тут же исчез. Красавица — с довольно мужскими чертами лица и челюстью, делавшей ее похожей на Стива Маккуина — лежала на сверкавших от солнца рельсах. Он не видел поезда, но по вибрации земли чувствовал его приближение. У него не было сил шевелиться, но он должен был их найти! Он должен спасти ее, хотя она оказалась и не такой привлекательной, как он сначала думал. Это его долг! Его цель в жизни!

Он приподнялся, опираясь на руки. Каждое движение отдавалось нестерпимой болью. Непослушные пальцы безрезультатно пытались развязать веревки.

— Быстрее, Стив! — взмолилась красавица неожиданно низким голосом. — Не сдавайся!

Но ему удалось выпутать только одну руку. Он поднял глаза и, увидев приближавшийся на всех парах поезд, упал ей на грудь, которая оказалась, к сожалению, совсем плоской. По крайней мере умрет она не в одиночестве!..

— Мне жаль, — прошептал он, чувствуя, как на них наезжают колеса.

Чандлеру понадобилось десять минут, чтобы освободить себя от пут. Осмотрев импровизированную лабораторию, он нашел пузырек с морфием и, сделав Стиву укол в руку, ввел ему десять кубиков, надеясь, что этого хватит, чтобы держать его без сознания. Обнаружив пузырек с ЛСД, он сунул его в карман.

Мельхиор и доктор запросто могли убить Стива, если найдут его здесь, поэтому он выволок его в коридор. Для крупного мужчины Стив весил не так много, к тому же Чандлер за четыре дня, проведенных без движения, не так ослаб, как можно было того ожидать. Он догадывался: его хорошая физическая форма как-то связана с переменами в организме, вызванными наркотиком. На первый взгляд хорошая физическая форма и способность воздействовать на сознание других людей вряд ли вытекали одна из другой, если, конечно, не существовало какого-то физиологического механизма взаимосвязи, о каком он не знал. Было бы потрясающе интересно это выяснить, если бы речь шла не о его разуме и его собственном теле.

Он опустил Бездомного Стива на пол, освобождая руки, чтобы открыть дверь. Едва он опять наклонился, кто-то с силой нанес ему удар в поясницу. Он не успел увернуться. От острой боли у него подкосились ноги, и он упал на Бездомного Стива, однако сознание не потерял и сразу же откатился в сторону. Следующий удар — теперь он видел: били бейсбольной битой — пришелся в живот Стиву. Накачанный морфием бродяга едва шевельнулся, но у Чандлера не было времени на размышления. Ноги его по-прежнему ныли и оставались ватными, но ему удалось отпрянуть, и он чувствовал, как боль быстро стихает. Он не спускал глаз с размахивавшего битой нападавшего, который оказался невысоким, но плотным мужчиной и походил на испанца; под тесным пиджаком было видно, как перекатываются его литые мышцы. Чандлер попробовал проникнуть к нему в сознание, но у него ничего не вышло. Вероятно, он исчерпал запас сил, к тому же охраннику, как и доктору, видимо, тоже вкололи торазин, поскольку Чандлер даже не чувствовал его мозга. Значит, придется драться самому. Один на один. Вернее, один против двух: он увидел, как в дверях появился второй охранник — с металлическим прутом в руках.