– Идём дальше! Не теряем времени!

На очереди была проверка восьмых сообщённых «Богом Войны» координат. Времени до прибытия флагмана «композита» на переговоры с триллами оставалось всё меньше, так что нужно было спешить. Так, что у нас по новым координатам? Картинка на обзорном экране сменилась. Мобильная лаборатория вышла в звёздной системе UF-98, отмеченной у нас в звёздном атласе как территория, открытая изыскателями Синдиката Гильвара. Кстати, самая ближняя точка оказалась среди всех ранее обследованных, предыдущие находились чёрт знает где вообще за пределами обследованного космоса.

Жёлто-оранжевая звезда, несколько похожая на привычное земное Солнце. Вот только планет в этой звёздной системе не было, лишь протянувшийся на миллионы километров пояс астероидов – остатки от расколовшегося ещё миллиарды лет назад массивного космического тела. Люди Синдиката Гильвара обследовали эти астероиды, но признали бесперспективными в плане добычи чего-либо ценного, так что звёздная система была необитаема. К войне древних рас эти астероиды также никакого отношения не имели, да и вообще условия по всем признакам показывали очередную пустышку.

Тем не менее, я запустил анализатор масс и другие сканирующие системы «Паладина Тамары». Опа! А вот это уже что-то интересное! В двух миллионах километров от моего звездолёта в открытом космосе, где визуально не имелось никаких комет или астероидов, гравитационный сканер зафиксировал массивный объект. Четыреста триллионов тонн! Вдвое тяжелее кометы Галлея! Для преимущественно кремния с железом по составу, как сообщили приборы, это должен быть планетоид с линейными размерами как минимум в пятьдесят километров. Но при этом он не фиксировался оптическими приборами! Странно, что изыскатели и разработчики астероидов из Синдиката Гильвары пропустили эту аномалию, но тем выше для нас стал шанс обнаружить что-то действительно ценное.

– Желтов, разгон по вектору 55-8-113. Пойдём проверим странный невидимый объект.

– Капитан, нашлась база механоидов? – с надеждой в голосе спросил Пилот Звездолёта, при этом выполняя разворот и набирая скорость.

– Пока говорить об успехе преждевременно, но определённо там что-то есть.

Через семь минут, когда до центра масс невидимого объекта оставалось менее трёхсот тысяч километров, неожиданно поступил вызов. На моём мониторе побежали цепочки непонятных символов. Не успел я подозвать многоножку Кирсана для перевода, как сообщение было продублировано на понятный мне язык реликтов.

ВНИМАНИЕ!!! Вы входите в зону, запрещённую для полётов. Для продолжения сближения назовите действующий код или будете уничтожены!

– Желтов, стоп! – скомандовал я, и Пилот Звездолёта отключил маршевые двигатели, а маневровые запустил на реверс.

Фрегат «Паладин Тамара» быстро потерял скорость, после чего и вовсе остановился. Навык Ощущение Опасности молчал. По-видимому, мы не успели пересечь невидимую черту, за которой стали бы мишенью для средств обороны планетоида. В том, что перед нами действительно скрытый за искажающим щитом планетоид, сомнений уже не оставалось – локатор рисовал на экране корявую глыбу неправильной формы, эдакую «картофелину» километров восьмидесяти в самом длинном направлении.

«Бог Войны» не предупреждал о необходимости какого-то кода для посещения базы представителей его расы, что было странным. Скорее всего, эти коды ввели уже после того, как остатки разбитой резервной флотилии механоидов оказались отрезаны от связи с окружающим миром и на долгие тысячелетия были предоставлены сами себе. А значит, «Бог Войны» не смог бы помочь с предоставлением нужного кода. Плохо. Получается, мы зря сюда летели?

Я попробовал назвать себя невидимым наблюдателям.

– Слышащий кунг Комар, представитель Пирамиды. Прибыл по заданию флагмана Сорок Третьей резервной флотилии механоидов с целью забрать специальный дешифратор, использующийся для расшифровки сообщений реликтов и механоидов. Свои полномочия могу подтвердить, организовав прямую связь с Сорок Третьей флотилией.

Ответ поступил фактически мгновенно и подтвердил, что механоиды меня слышат и понимают.

Приветствуем союзника! Однако повторяем, что для дальнейшего сближения с военной базой Двадцать Третьей Армии вам требуется действующий код. Назовите его! После чего получите требуемый дешифратор.

Кирсан, к этому моменту уже прибывший на капитанский мостик и растянувшийся на полу возле моего кресла, лишь беспомощно шевелил металлическими усиками и лапками.

– Капитан Комар. Нет помощи от ремонтный бот. Кирсан лишь ремонтник. Не связист. Не знает код.

Примерно такой же ответ я получил и от искусственного интеллекта мобильной лаборатории. Паа Ум-Ум Паа мог отсылать собираемые данные в Пирамиду, но вот способов общения с механоидами не знал. Шипастый Аналитик также ничем не мог мне помочь.

– Понятно. Здесь нам делать пока что нечего. Вернёмся в UF-98, когда получим действующий код.

Герд Дмитрий Желтов развернул своё крутящееся кресло в мою сторону.

– И куда дальше, капитан? Проверяем оставшиеся три точки?

Я не знал точного времени прибытия флагмана «композита» в Ун-Ри Трил, но в любом случае времени оставалось уже в обрез. Мы могли и опоздать.

– Нет, времени на дальнейший поиск совсем уже не осталось. Мы идём в систему Вард-Ха!

* * *

То, что в Вард-Ха делать уже нечего, стало понятно сразу по прибытию. Кораблей «композита» в системе не осталось, и лишь многочисленные обломки звездолётов гэкхо и «композита» свидетельствовали о прошедшем не так давно в космосе грандиозном сражении. Я постарался прикинуть итоги боя, и цифры у меня выходили совсем неутешительными. Гэкхо потеряли около полутора тысяч кораблей, в том числе два линкора и не менее пятидесяти крейсеров разных классов. Уничтоженных звездолётов «композита» было заметно меньше, порядка четырехсот, причём преимущественно это были малые перехватчики. Судя по озвученным Навигаторам Аюхом сведениям о нагрянувшей в Вард-Ха армаде из тридцати тысячах кораблей «композита», агрессор из другой галактики каких-либо ощутимых потерь не понёс. А вот самый сильный Первый Флот гэкхо потерял треть своих звездолётов, причём в потерях было много кораблей тяжёлых классов.

Две некогда густонаселённые планеты гэкхо были сейчас скрыты густыми пеленами вулканического пепла. Сквозь эти завесы кое-где можно было разглядеть обширные области бурлящей магмы. Гигантские кратеры по сотне и больше километров в диаметре. В других местах приборы показывали температуру на поверхности обеих планет как минимум полторы тысячи градусов Цельсия. Выжить в таких условиях не смог бы никто.

Мой Навигатор с окаменевшей мордой смотрел на разверзшийся ад, прокручивал изображение и молчал. Молчали и оба пилота, потрясённые увиденным. А вот Аналитик герд Джарг, раздувшийся сейчас подобно шару, от стресса наоборот не замолкал ни на секунду и прокомментировал, указывая лапкой в большой монитор.