– Вань, ты со своими орлами отступаешь вот сюда. – Я указал на остатки лачуги. – Они, увидев тебя, рванут не задумываясь.

– Уверен? – скептически ухмыльнулся он.

– А ты сам посуди, за нас, поди, столько дают, может, и золотом. У них от счастья в зобу дыхание сопрет. Плюс жадность. Нет, рванут как миленькие, и вот тут мы их и положим.

Все так и получилось. Едва издали заметив разведчиков, дозорные так вопили, что в Стамбуле, наверное, было слышно. Убедившись, что русских мало, вся банда с лихими криками бросилась в погоню и попала в классический огневой мешок. Пара минут – и двадцать три трупа валяются на земле, финита. Контроль, тройку раненых добили, забрали продукты и патроны, наскоро разрушили мост и рванули обратно. В Бежаново, где были части 2-й гвардейской кавдивизии, мы не пошли. Все броды через Вид наверняка перекрыты, в Чириково ломиться – тоже не лучший выход, запросто нарвемся на какой-нибудь отряд турок, Овцын сказал, что там их до черта. А посему мы рванули к Телешу, турки не могли догадаться, что мы направился к черту в пасть, это был наш шанс проскочить без потерь.

– Ну что, похоже, оторвались?

– Похоже.

Уставший Овцын сидел рядом и докладывал результаты разведки. Выходило все не так уж и плохо: похоже, нас потеряли и целенаправленно уже не ищут. Проблема в том, что впереди довольно открытая местность, днем по ней идти не хотелось, ночью тоже особо не побегаешь, любой шорох за версту слышно. Плюс карт нет, а кроки, что у нас, самодельные, куда идти – понятно, а вот точности никакой.

– Как пойдем, Вань?

– Не знаю, командир, и так и так плохо.

– Идем днем, – рубанул я. – Поднимай своих орлов, порядок прежний.

Показалось мне, что Ваня облегченно так вздохнул. Ладно, не стоит заморачиваться. До вечера мы отмахали километров десять, но спокойно отдохнуть нам не удалось.

– Вашбродь, господин прапорщик вас зовет, – доложил подбежавший разведчик.

– Веди…

– Что тут у вас стряслось?

– Пойдем покажу.

Увиденное мне не понравилось, очень не понравилось. Засада, причем довольно умелая. Небольшая ложбинка, по которой тянется узкая тропа, с обеих сторон поросшая мелким кустарником. В бинокль была видна пара турок, и то засек я их только с его помощью.

– На нас?

– Нет, они кого-то ждут, и ждут недавно. Как раз подошли и увидели, как они прячутся. Какой-то у них здесь интерес.

– Не понял…

– Вот и я не понимаю, командир. Не могли они нас поймать, значит, кого-то другого, только кого?

– Наших?

– Все может быть…

– Так, давай действуй, сколько их, кто они и где засели.

– Не хочется влезать.

– Надо, Ваня, надо.

Дальше все произошло как по нотам. Разведчики сумели найти всех «засадников», их оказалось немного, всего восемь, и еще трое были с лошадьми, метрах в семистах. Этих сделали первыми, нехрен в карауле насвай жевать. А вот с остальными были проблемы. Двоих можно было снять ножами, с другими такой фокус не проходил. Тихо подобраться было просто нереально: листья и сучья обязательно выдадут.

– Они не кадровые, похожи на башиков, но не они, – огорошил меня Овцын.

– Бандиты?

– Возможно.

– У тебя как? – повернулся я к Иванову.

– Сделаем.

– Так, ефрейтор, эта шестерка на тебе. Вань, сделай обоих, все. – Короткий совет был закончен.

И мы, и башики лежим и ждем гостей. Стемнеет скоро уже, похоже, облом, не придет никто.

– Вашбродь, едут, – прошептал лежащий рядом сапер.

Ухо различило едва слышное фырканье. Вот, наконец, показались шестеро верховых. Умные, уже сумерки, их трудно увидеть. Еще чуть… Выстрелы. Валящиеся всадники, ржание лошадей…

Минута, и все закончилось. Разведчики быстро обыскивают убитых, забирают оружие.

– Уходим, – бросил я подошедшему Овцыну. – С лошадьми. Сработаем под шайку.

– Вор у вора… – усмехнулся Иван.

– Ага. У тебя десять минут.

Но Овцын умудрился уложиться в восемь. Правда, теперь нас здорово выдавал табун, но, с другой стороны, кто наткнется на место боя, увидит вполне привычную картину. Башибузуки опять что-то не поделили. Какие русские пластуны? Где они? Вы уверены, что это их работа? Не смешите меня…

Так все и оказалось. Замотанный турецкий разъезд наткнулся на трупы уже днем. Осмотрев быстро место и убедившись, что выживших нет, продолжил свой путь.

– Привал. Ну что, Вань, посмотрим трофеи.

– Это дело, вот. – И он достал из вьюка три кисета. – М-да. Цацки.

– Вань. – Овцын посмотрел на меня с удивлением. Сидит командир и таращится на открытую коробочку. – Этот караван мы не брали, нас там вообще не было.

– Ясно. – Он быстро сообразил, что случилась очень серьезная неприятность. – Из-за вот этого…

– Да. Все действительно хреново. Пусть все шмотье на ленточки изрежут.

– Тайник.

– Да. Конскую справу осмотри, час на все. Что найдешь, любую мелочь, сразу ко мне.

Овцын, проникнувшись моментом, начал действовать.

Опиум. Немного, граммов триста. Откуда он здесь? Кого мы перехватили? Что здесь происходит? Так, прежде всего надо избавиться от лошадей. Не тупо перестрелять, а аккуратно продать, заодно и ложный след. Те, кто послал караван, не успокоятся, обязательно будут выяснять его судьбу, а тут все укладывается в легенду: вольные абреки напали, всех побили, все забрали. Где они, кто они – непонятно.

Лошадей разведчики Овцына сторговали в небольшом селе. Купивший их турок долго ворчал, но жадность все-таки победила, и двадцать монет перекочевали к нам.

– Командир, а неплохо, – радовался Овцын. – Деньги маленькие…

– Вот и ладно, – перебил я его. – Нечего и начинать. Прибыли нет, а опасности хватает. Все ясно?

– Так точно.

– Вот и ладно.

К своим мы вышли совсем не героически. Просто в один прекрасный момент дозорные обнаружили нашу колонну.

Собирайтеся, ребята,

С поля бранного домой:

Заслужили кресты, знамя,

Делать нечего нам здесь!

С этой радости-веселья

Нову песню запоем,

Нову песню запоем,

Когда в лагери пойдем.

Как мы в лагере живали

На родных своих полях,

А потом за своих братьев

Пошли с турком воевать.

Дунай-речку перешли,

Полетели по горам;