Никакие ругательства тут не годились, все они были слишком слабы. Макс только и смог произнести:

— Господи!

— Вот именно. Влип он крупно.

— А есть какие-нибудь мысли относительно того, куда это нас занесло?

Келли указал на Ковака и Смита, возившихся со спектрографом.

— Они пробуют что-нибудь выудить, но пока ничего не выходит. В первую очередь яркие звезды класса В и О. Однако пока не видно ничего, совпадающего с каталогами.

Ногучи и Ланди орудовали фотоаппаратом.

— А они, они-то что делают? — удивился Макс.

— Фотографируют записи. Все записи — бланки программирования, необработанные данные от картографов, ленту компьютера, все что есть.

— А какой с этого толк?

— Может, и никакого. Только вот случается, что записи пропадают. Иногда их даже подменяют. Но только не в этот раз. У меня будет собственный комплект.

Макс еще только осознавал малоприятные обстоятельства, на возможность которых намекал Келли, когда Ногучи поднял голову.

— С этим кончено, босс.

— Отлично. — Келли повернулся к Максу. — Сделай мне одолжение. Засунь эти пленки в карман и унеси их с собой. Хочу, чтобы их здесь не было. Я возьму их потом.

— Ну… хорошо. — Пока Ногучи разряжал камеру, Макс спросил у Келли: — Как ты думаешь, сколько времени потребуется, чтобы определить по спектрам, где мы находимся?

На лице Келли появилась какая-то обреченность.

— Макс, а с чего это ты взял, что мы обязательно что-то определим?

— Не понимаю.

— Чего ради что-нибудь из всего этого… — Он сделал широкий жест рукой, — …должно соответствовать каким бы то ни было нашим картам?

— Ты хочешь сказать, — медленно проговорил Макс, — что, может быть, мы вообще не в своей Галактике? Может быть, мы в какой-нибудь другой, вроде, скажем, Туманности Андромеды?

— Может, и так. Но даже это не все. Слушай, Макс, я — не физик-теоретик, уж это точно, но, насколько я знаю, все, что говорит теория, это то, что, если ты превосходишь скорость света, ты вырываешься из своего пространства, куда-то в другое место. Ты не согласуешься с этим пространством, оно тебя больше не удерживает. Но то, куда ты попадаешь, если только ты не нацелился точно в Хорстову конгруэнтность, это совсем другое дело. Теория ничего об этом не говорит. Ведь не говорит?

У Макса разболелась голова.

— Послушай, я ведь не знаю.

— Вот и я не знаю. Но так как мы не прицелились точно, чтобы выскочить снова в свое пространство в другой его точке, мы можем быть сейчас где угодно. Я имею в виду — вообще где угодно. Мы можем находиться в другом пространстве-времени, абсолютно не связанном с нашим. — Он опять бросил взгляд на чужие звезды.

Макс спустился вниз, чувствуя себя еще хуже, чем раньше. По пути он встретил Саймса, поднимавшегося на пост; астронавигатор зло посмотрел на него, однако не сказал ни слова. Когда Макс вошел в свою каюту, он положил пленки в ящик — потом чуть подумал, выдвинул ящик совсем и спрятал их в пустом месте позади него.

Макс сидел в каюте и чувствовал себя неспокойно. Больше всего его раздражала невозможность попасть на пост управления, очень хотелось самому поискать на новом небе известные звезды. Звезды типов В и О — это все прекрасно, но можно было придумать еще с полдюжины способов определиться. Например, шаровые звездные скопления — их было бы очень легко идентифицировать; подцепи их четыре штуки, и будешь знать, где находишься, так же точно, как если бы прочитал название улицы на углу. После этого осталось бы только все уточнить, и теперь уже было бы известно, какие звезды искать и где. А потом — со всех ног к ближайшей конгруэнтности, нанесенной на карту, сколько бы времени это ни заняло, хоть неделю, хоть год. Корабль не мог по-настоящему заблудиться.

А что, если они даже не в своей Галактике?

Эта мысль пугала его. Если это так, они никогда, до скончания света, не доберутся до дома. Эту мысль сменила другая, еще худшая. А что, если Келли прав в своих подозрениях и они — в совершенно другой вселенной, в другом пространстве-времени? Ну что тогда? Он читал достаточное количество философских размышлений, чтобы понимать, что нет никаких теоретических оснований для того, чтобы это было невозможным: Создатель мог сотворить бесконечное количество Вселенных, может, довольно сходных друг с другом, а может, отличающихся друг от друга, как сыр от пятницы. Миллионы, миллиарды Вселенных, все бок о бок друг с другом.

Другая Вселенная могла иметь другие физические законы, другую скорость света, другую гравитацию, другой темп течения времени — они вполне могут, если сумеют вернуться, обнаружить, что прошло десять миллионов лет, и Земля сгорела, как уголек в костре.

Но лампа над столом светила нормально, сердце его билось так же, как всегда, подчиняясь привычным законам гидравлики, сиденье стула прижималось к нему так же, как всегда; если это и вправду другое пространство, различия не слишком очевидны. И если это другая Вселенная, с этим все равно ничего не поделать.

В дверь постучали, он впустил Келли, усадил его на стул, а сам сел на койку.

— Что-нибудь новенькое?

— Нет. Господи, как же я устал. Снимки у тебя?

Макс вытащил ящик, пошарил за ним и отдал пленки Келли.

— Слушай, шеф, у меня есть одна мысль.

— Давай.

— Предположим для начала, что мы в своей Галактике, потому что…

— Потому что, если это не так, то и пробовать что-либо нет смысла.

— Ну, вроде того. Ну так, значит, мы в Млечном Пути. Тогда мы осматриваемся по сторонам, быстренько подсчитываем количество звезд на отдельных участках неба, отсюда оцениваем расстояние до центра Галактики и направление на него. Потом пытаемся идентифицировать спектры звезд, лежащих в этом направлении, решив сначала, какие будем искать, и прикинув видимые звездные величины для расстояния, полученного при оценке. Это даст нам…

— …большую экономию времени, — устало закончил за него Келли. — Не учи дедушку жить. А какого лешего, ты думаешь, делал я все это время?

— Ой, прости, пожалуйста.

— Да нечего тут прощать. Наш глубокоуважаемый начальник и до такого додуматься не мог. Пока я пытался там работать, он ошивался вокруг, ища виноватых и пытаясь заставить меня сказать, что он был абсолютно прав, абсолютно во всем, — дрожал за свою шкуру вместо того, чтобы дрожать за свой корабль. Тьфу! И кстати, он забрал все записи, в точности как я и думал. «Чтобы показать капитану» — так он объяснил. — Келли поднялся со стула. — Я, пожалуй, пойду.

— Не спеши. Я позвоню, чтобы принесли кофе.

— Он уже течет у меня из ушей. — Келли вынул пленки из кармана и задумчиво поглядел на них. — Я сказал Ногги снять все два раза, тут два комплекта пленок. Пожалуй, тут у тебя хорошее место, чтобы прятать. Знаешь, давай-ка мы спрячем здесь один комплект, и пусть он себе лежит. Как знать, может, и пригодится.