— Во-первых, не совеем прилично ломиться в гостиницу среди ночи, — решительно сказала мадемуазель Ольга. — И еще: до утра осталось всего несколько часов, а они все равно возьмут с нас как за целую ночь. А во-вторых, мы пришли сюда за вашим знакомым. И должны его дождаться.

— Одного уже дождались, — буркнула Юлька.

— Этот не в счет, — заметила мадемуазель Ольга и тут же пояснила свои слова:

— Этот тип ведь удрал, не пожелав пообощаться с нами.

И мы остались ждать Сукольникова. По сравнению с вечером, когда мы только заступили на дежурство, к середине ночи здорово похолодало. Мы плотнее придвинулись друг к другу и молча стали ждать.

О том, чтобы кому-то дежурить, а кому-то позволить прикорнуть, мы больше не заговаривали. Прошло около двух с половиной часов. Мы пребывали в полной уверенности, что это самая бесполезная ночь в нашей жизни. И вдруг на дорожке, которая вела к базилике, послышался шум шагов.

Сначала мы подумали, что нам просто мерещится.

Но шаги раздавались все громче. Человек явно направлялся ко входу в подземелье. От неожиданной радости мы замерли и затаили дыхание, боясь спугнуть дичь. Но наши опасения были напрасны. Человек ничего и никого не опасался. Он подошел к двери и принялся колдовать над замком. Запор плохо поддавался его усилиям. Слышен был только скрежет металла, пыхтение человека и произносимые сквозь зубы ругательства. В общем, шума неизвестный наделал предостаточно.

— Пора! — шепнула Юлька.

И мы, крадучись, направились к нашей жертве. На этот раз мы действовали по всем правилам загонщиков. Места для бегства у объекта нашей охоты просто не было. Со всех сторон путь ему был прегражден.

Вернее, оказался прегражденным, когда Мариша выскочила на площадку перед входом в подземелье, а мы трое рассыпались вокруг нее.

— Буду стрелять! — пригрозила Мариша незнакомцу. — Стой на месте, или дырок в тебе понаделаю.

— Не стреляйте! — услышали мы знакомый мужской голос. — Я же свой! Я русский!

— Какой ты нам к черту свой! — злобно гаркнула Мариша. — Девчонки, у кого есть фонарь?

Фонарь оказался, разумеется, у нашей запасливой мадемуазель Ольги. Мариша направила луч света на лицо нашего пленника, и из наших глоток вырвался торжествующий вопль. Перед нами стоял господин Сукольников собственной персоной. Но в весьма жалком виде. Его левая щека распухла, нос как-то странно был скособочен. К тому же Сукольников заметно припадал на правую ногу.

— Ну вот и свиделись, господин Сукольников! — мрачно произнесла Мариша. — Долго же вы заставили нас побегать за вами. Даже во Францию нам слетать пришлось.

— Я ничего не понимаю, — забормотал Сукольников. — Кто вы такие? Откуда меня знаете? В чем вообще дело?

— Так что, — рявкнула вместо ответа Мариша, — сразу признаваться будем или как?

— В чем? В чем признаваться? — залепетал Сукольников, превозмогая дрожь. — Я ни в чем не виноват. Это все она.

— Давай конкретней, — хмуро бросила Мариша. — Кто она?

— Лида. Девушка. Она работала у меня. Но вы ее не знаете. Ее убили, — продолжал Сукольников. — Это она рассказала мне про это подземелье. Вернее, ее хахаль. Это он тут копался, копался и докопался…

— До чего он докопался? — свирепо спросила Мариша.

Но Сукольников неожиданно проявил признаки агрессивности. Что в его положении было не просто глупо, а, прямо скажем, смешно.

— Позвольте, сначала ответьте мне, а кто вы-то такие? — произнес он и гордо выпрямился. — По какому праву вы задаете мне все эти вопросы?

— Он еще спрашивает! — воскликнула Юлька. — Сами должны догадаться. Убита девушка. Лида. А вы только что сами признались, что это от нее вы узнали про подземелье.

— Узнал. Ну и что? — кивнул Сукольников. — Но я .ее не убивал. Можете мне поверить! Надо же придумать такой бред! Да с какой стати мне убивать Лиду?

Я жениться даже на ней подумывал. Почти предложение делал два раза. А вы говорите, что я мог ее убить!

Не убивал я!

— Это следствие будет решать, убивали вы ее или нет, — заявила я. — Дома, в Питере. Посидите в следственном изоляторе. Может, даже в Крестах.

Кажется, про Питер я зря сказала. Видно, нехорошие воспоминания были связаны у Сукольникова с нашим городом. Во всяком случае, он вдруг рванулся и временно выпал из светового пучка, затем совсем исчез в темноте. И сколько потом мадемуазель Ольга ни шарила фонариком по округе, все было бесполезно. Сукольникова мы так и не нашли. Он пропал.

— Ну надо же! — чуть ли не рвала волосы у себя на голове от досады Мариша. — Два раза подряд! Оба голубчика были у нас в руках, и оба удрали. Нет! Этого просто не может быть! Не может нам с вами так фатально не везти.

Но приходилось смириться с очевидным фактом.

Сукольникова мы упустили. И его приятеля, кем бы он ни был, тоже. Единственное, что мы смогли сделать, так это осмотреть замок на входе в подземелье.

Сукольников забыл связку ключей. И один из них торчал в замке. Повозившись, мы извлекли этот ключ.

И Мариша положила связку к себе в карман.

Уже светало. В своей каморке зашевелился протрезвевший сторож. Ждать больше не было никакого смысла. Вскоре к базилике потянутся люди. Сначала уборщики, а потом и туристы.

Измученные бессонной ночью и расстроенные провалом операции, мы добрались до нашей машины и забрались в нее. К папаше Пьеру мы решили пока не идти. Отчитываться нам пока было нечем. А выслушивать его упреки нам тоже не хотелось. Конечно, нужно было показать папаше Пьеру фотографию Кирилла, чтобы убедиться, что именно этот человек ввязался в драку с господином Сукольниковым в его ресторане. Но все фотографии с Кириллом остались в Париже.

В конце концов мы направились обратно в Париж.

Нам нужно было прежде всего немного прийти в себя. И обдумать свои дальнейшие действия. По дороге мы попытались собрать воедино те крохи информации, которые оказались в нашем распоряжении.

— Одно мне сейчас стало ясно: человек, с которым Сукольников подрался в ресторане папаши Пьера, и тот, что следил за ним ночью, — это то же самое лицо, — сказала Мариша. — Приметы совпадают. Темные волосы, высокий рост, атлетическая фигура.

— И что нам это дает? — спросила я.

— Если этот тип и в самом деле Кирилл, то не знаю.

С трудом верится, ведь он тоже был на свадьбе, когда убили Лиду, — сказала Мариша. — И вот теперь он здесь, во Франции. А мы, гоняясь за Сукольниковым, совершенно выпустили его из виду.

— Но невозможно же подозревать всех гостей, — пожала плечами я.

— Зато теперь мы вправе его подозревать, — кровожадно проговорила Мариша. — Нужно будет поподробнее порасспросить о нем Серегу. И не забыть узнать в российском консульстве в Париже, когда этот Кирилл прилетел во Францию. Если вообще он сюда прилетал.