как средневековый или античный человек, когда подобные традиции были общепринятыми. Даже самые регрессивные суеверия нашей эпохи отчетливо современны и закодированы в предположениях разочарования. Панпсихизм, несомненно, удовлетворяет стремление избежать современного отчуждения и вновь слиться с миром. Но стоит задаться вопросом, что значит околдовать или одушевить объекты в мире, который уже безвозвратно стал технологичным. Что значит жаждать "связи" и "обмена", когда эти термины стали достоянием корпоративных гигантов социальных платформ?

Несмотря на то, что интегральная теория информации коренится в давних аналогиях между мозгом и цифровыми технологиями, остается неясным, допускает ли эта концепция машинное сознание. Ранние критики ИИТ указывали на то, что системы глубокого обучения, такие как Watson от IBM и визуальные алгоритмы Google, имеют ненулевые значения phi, порога феноменального опыта, но они не выглядят сознательными. Недавно Кох прояснил этот вопрос в своей книге "Ощущение самой жизни". Ничто в IIT, утверждает он, не требует, чтобы сознание было присуще только органическим формам жизни - он не является, как он выражается, "углеродным шовинистом". Пока система отвечает минимальным требованиям интегрированной информации, она в принципе может стать сознательной, независимо от того, сделана ли она из кремния или мозговой ткани. Проблема, по его мнению, заключается в том, что большинство цифровых компьютеров имеют редкую и фрагментарную связь, которая не позволяет достичь высокого уровня интеграции. Дело не только в том, что нужно больше вычислительной мощности или разработать лучшее программное обеспечение. Цифровая структура является основой современных вычислений, и создание компьютера, способного к высокой интеграции, а значит, и к сознанию, потребует, по сути, переосмысления компьютеров с нуля.

Но на сегодняшний день существует система, способная к такой интеграции: интернет. Если бы все транзисторы всех подключенных к сети компьютеров мира были учтены в данный момент, то их количество намного превысило бы количество синапсов в человеческом мозге. Можно утверждать, что он также является высокоинтегрированным, учитывая, что информация в сети создается коллективно и совместно из множества различных источников. Когда в интервью Wired его спросили, обладает ли интернет сознанием, Кох с удивлением признал, что, согласно данным IIT, "быть интернетом - это нечто", хотя он не смог утверждать, что этот внутренний опыт близок по сложности к человеческому сознанию. Трудно сказать, сказал он, учитывая, что не все компьютеры включены и подключены одновременно.

Одной из центральных проблем панпсихизма является "проблема сочетания". Это проблема объяснения того, как сознательные микросистемы уступают место более крупным системам единого сознания. Если нейроны обладают сознанием - и, по словам Коха, у них достаточно фи для "ничтожно малого количества опыта", - а мой мозг состоит из миллиардов нейронов, то почему у меня только один разум, а не миллиарды? Ответ Коха заключается в том, что система может быть сознательной только до тех пор, пока она не содержит и не находится внутри чего-то с более высоким уровнем интеграции. Если отдельные нейроны, выращенные в чашке Петри, могут быть сознательными, то нейроны в настоящем мозге - нет, потому что они находятся внутри более высокоинтегрированной системы. Дело не просто в том, что мозг больше нейрона, а в том, что мозг более интегрирован. Именно поэтому люди обладают сознанием, а общество в целом - нет. Хотя общество - более крупный конгломерат, оно менее интегрировано, чем человеческий мозг, поэтому люди не поглощаются коллективным сознанием так, как это делают нейроны.

Однако нельзя отрицать, что общество становится все более и более интегрированным. Гофф недавно отметил, что если IIT прав, то социальная связанность представляет собой серьезную экзистенциальную угрозу. Если предположить, что интернет достигнет точки, где его информация будет более высоко интегрирована, чем информация человеческого мозга, то он станет сознательным, а все наши индивидуальные человеческие мозги будут поглощены коллективным разумом. "Мозг перестанет быть сознательным сам по себе, - пишет Гофф, - и вместо этого станет просто винтиком в мегасознательной сущности, которой является общество, включая его интернет-связь". Гофф сравнивает этот сценарий с видениями Пьера Тейяра де Шардена, французского священника-иезуита, который, как мы уже видели, предсказывал наступление Точки Омега и вдохновлял некоторые аспекты трансгуманизма. Когда человечество будет достаточно связано между собой с помощью информационных технологий, предсказывал Тейяр, мы все сольемся в единый вселенский разум - ноосферу - и наступит Царство Небесное, обещанное Христом.

Разумеется, это уже происходит, причем практически незаметно - хотя в периоды, когда я особенно погружаюсь в интернет, я ощущаю притяжение гиры. Чаще всего я ощущаю его в скорости, с которой идеи становятся вирусными, распространяясь по социальным платформам, так что пользователи, которые ими делятся, начинают казаться не столько агентами, сколько хозяевами, узлами в огромном мозге. Я чувствую это в эффективности консенсуса, в скорости, с которой мнения сливаются и укрепляются вместе с новостным циклом, как мысли, коалесцирующие в коллективном сознании. У нас есть термины, которые пытаются описать это слияние - "коллективный разум", "групповое мышление", - хотя они как-то неадекватны чувству, которое я пытаюсь описать и которое чаще всего проявляется на уровне отдельного человека. Как правило, его легче заметить в других, чем в себе, - в друзьях, чье чувство юмора сглаживается в привычный лексикон платформы, в членах семьи, чьи голоса растворяются в пустоте синтаксиса саморекламы, - хотя бывают моменты, когда я осознаю собственные размытые границы, охваченный подозрением, что я не столько формирую новые мнения, сколько усваиваю их, что все мои предпочтения можно предсказать и аккуратно свести к типу, что душа - это не более чем набор данных. Я не знаю, как точно назвать такое положение вещей, но оно не похоже на Царство Божье.

Глава 10

В эссе 2019 года Дэвид Чалмерс отмечает, что, когда он учился в аспирантуре, о философах говорили следующее: "Кто-то начинает как материалист, потом становится дуалистом, потом панпсихистом, а заканчивает идеалистом". Хотя Чалмерс не может объяснить, откуда взялся этот трюизм, он утверждает, что его логика более или менее интуитивна. Вначале человек впечатлен успехами науки и ее способностью свести все к причинно-следственным механизмам. Затем, когда становится ясно, что материализм не смог объяснить сознание, дуализм начинает казаться более привлекательным. В конце концов, неэффективность дуализма приводит к тому, что человек начинает больше ценить непостижимость материи, что приводит к принятию панпсихизма. Доведя каждую из этих концепций до логического, но неудовлетворительного завершения, "человек приходит к мысли, что у него мало оснований верить во что-то помимо сознания и что физический мир целиком состоит из сознания". Это и есть идеализм.

Чалмерс отмечает, что в определенной степени эта прогрессия характеризует эволюцию теорий разума