Я приняла его слова близко к сердцу, но не могла себе представить, чтобы Рот вечно ходил у Босса в любимчиках.

– Не волнуйся об этом, – сказал он, возвращаясь к моим волосам. Я почувствовала, как он распределил распутанные пряди на три части. – Сейчас это не самая большая из наших проблем.

Я фыркнула.

– Что верно, то верно. Но я не могу не думать о том, что однажды ты… просто исчезнешь.

– Я хочу, чтобы ты запомнила то, что я сейчас скажу. – Он положил подбородок на мое плечо, и, когда я повернула голову, посмотрел на меня сквозь густые ресницы. – Ничто в этом мире или внизу не разлучит меня с тобой. Ничто, Лейла. Это обещание я никогда не нарушу.

Глубокое, сильное чувство откликнулось во мне.

– Я даю тебе такое же обещание.

Густые ресницы опустились, прикрывая его глаза.

– Правда?

– Да. – И это была еще не вся правда. – Я никому не позволю разлучить нас, даже твоему Боссу.

Рот усмехнулся и, подняв голову, запечатлел поцелуй на моей шее.

– Мне нравится, когда ты такая воинственная. – Он опять взялся за мои волосы. Повисло недолгое молчание. – Когда я рухнул в пучину, то уже не чаял выбраться оттуда. Я подумал, что Босс либо не захочет спасти мою счастливую задницу, либо попросту забудет обо мне.

Я закусила нижнюю губу. Рот всегда с сарказмом говорил о своем житье в преисподней.

– Не знаю, как долго я там пробыл. Внизу время движется иначе, – продолжал он, переплетая пряди волос. – Не могу сказать, что это было приятно. – Сухой смешок вырвался у него. – Если честно, я чуть не рехнулся, но ты меня спасла.

До меня не сразу дошел смысл его слов.

– Как это?

– Легко. Я думал о тебе. Только о тебе, больше ни о чем. – Его голос прозвучал тихо, и мое сердце сжалось от боли. – Я вспоминал то время, когда мы были вместе, и, как ни безумно это прозвучит, но думал и о том, что ты там, наверху, с Зейном.

Я поморщилась. Неужели от этого могло быть легче?

Помолчав, он ответил на мой невысказанный вопрос.

– Сознание того, что ты в безопасности и, в конечном итоге, счастлива, делало мое существование более или менее сносным. И я знаю – знаю точно, – что Зейн, не раздумывая, отдал бы за тебя жизнь. Наверное, до сих пор готов это сделать. Так что за тебя я был спокоен. И это помогало, когда… ну, когда становилось совсем невмоготу.

Комок застрял у меня в горле.

– Как бы мне хотелось стереть то время, что ты томился в огненной яме.

Костяшки его пальцев терлись о мою спину, пока он заплетал косу.

– Ты уже это сделала.

Комок в горле разбух еще больше.

– И я хочу, чтобы тебе больше никогда не приходилось жертвовать собой.

– Я ни на секунду не жалею о том, что сделал.

– Знаю, – прошептала я, закрывая глаза. Мне не сразу удалось найти правильные слова. – Ты знаешь, как я отношусь к Зейну. Это никогда не изменится. Даже при том, что сейчас он, скорее, толкнет меня под машину, чем заговорит со мной, он навсегда останется дорогим для меня человеком. – Я замолчала и глубоко вздохнула. – Я уже говорила тебе раньше. Я люблю Зейна, но как брата, и не знаю, могло бы это когда-нибудь измениться или нет. Смогла бы я остаться с ним? – Я пожала плечами. – Да, наверное, но между нами никогда бы не было того, что я пережила с тобой. Не знаю, как долго я была бы счастлива с Зейном, если бы ты никогда не вернулся. И был бы он счастлив со мной, когда вдруг понял бы, что ему недостаточно моих чувств. В любом случае, это несправедливо по отношению к нему. Я рада, что, представляя меня с другим, ты смог выжить там, внизу, хотя, скажу честно, у меня это в голове не укладывается, но я хочу, чтобы ты знал… я никогда не была бы по-настоящему счастлива.

Рот обнял меня со спины обеими руками, положив ладонь над моим сердцем. Я накрыла ее своей ладонью. Его дыхание теплом коснулось моего плеча, когда он произнес:

– Я знаю.

Отстранившись, Рот перекинул толстую косу мне через плечо.

– Готово.

Я протянула руку и провела пальцами по своей новой прическе.

– Да ты мастер, как я погляжу. Лучше меня. Тренируешься на своих демонических подружках?

– Только на куклах.

Я рассмеялась, когда Рот отбросил щетку в сторону. Она отскочила от спинки кровати и ударилась об пол. В следующее мгновение из-под кровати выскочил Фьюри и набросился на расческу. Черно-белая шерсть встала дыбом, уши прижались к голове. Котенок вцепился в рукоятку и потащил добычу под кровать. Оставалось только гадать, что он собирается с ней делать.

Я повернулась к Роту. Наши глаза встретились. Он усмехнулся. И у меня перехватило дыхание:

– Я люблю тебя. Просто хотела, чтобы ты это знал.

– Я жажду тебя. – Он опустил голову, и его губы скользнули по моей шее к чувствительной впадинке за ухом. – Я хочу тебя. Ты нужна мне. – Он нежно куснул мою мочку, и я снова замерла. – И я люблю тебя.

В следующее мгновение я оказалась на спине, Рот устроился на мне, и эти любовные покусывания спускались вдоль шеи все ниже, и прошло не так много времени, прежде чем его труды пошли насмарку – коса растрепалась самым эффектным образом.

Я снова вглядывалась в свое отражение в зеркале.

Глаза по-прежнему казались слишком большими, лицо раскраснелось, но на этот раз я не стояла полуголой. Что, ей-богу, казалось, подвигом, поскольку… ну, как бы это объяснить… словом, как только мы переступили некую черту в наших отношениях, Рот стал просто ненасытным.

Лицо запылало еще ярче, и я опустила взгляд, поправляя воротник джемпера. Ладно. Надо сосредоточиться. Сколь восхитительным ни был вчерашний вечер, а еще ночь и это утро, сегодняшний день обещал сущий ад. В прямом смысле этого слова. Я собиралась в преисподнюю. Сказать, что я нервничала, значит не сказать ничего, и я до сих пор не представляла себе, как отвлечь Рота, чтобы он не узнал о моих планах. Он-то думал, что мы отправляемся на поиски Лилин. И даже упомянул о другом модном клубе демонов. Хоть мне и не терпелось там побывать, я знала, что это произойдет не сегодня.

И я по-прежнему не знала, как буду оправдываться, когда вернусь – если вернусь, – потому что Рот, конечно же, придет в ярость.

Бэмби сместилась у меня на спине, скользнув хвостом по левой стороне грудной клетки, едва не спихнув Робина. Утром, когда я проснулась, она уже распласталась на мне, что не входило в мои планы, но не могла же я ни с того ни с сего шугануть ее. Рот непременно заподозрил бы неладное. Меня это очень угнетало – меньше всего мне хотелось подставлять Бэмби.

Она же стала практически нашим ребенком.

Я убрала волосы в высокий пучок, закрепила его миллионом заколок и вышла из ванной. Рот стоял, вальяжно привалившись к стене, скрестив длинные ноги в лодыжках, руки в карманах джинсов. Стоило мне увидеть его, как я разом забыла, что собиралась делать.